Серегил посмотрел на рекаро необыкновенно влюбленными глазами, что было слегка удивительно, учитывая их недавнюю размолвку.

— Иногда я забываю, как сильно он на тебя похож, А теперь, благодаря Теро, особенно. Мне кажется, это всё равно, что смотреть на тебя в этом возрасте. Ну, твоя очередь.

С помощью Серегила Алек погрузился в тёплую воду и положил свою голову на его голые колени, позволив Серегилу потереть ему спину и вымыть волосы.

— Как считаешь, не укоротить ли мне их? — спросил он, как всегда, когда пальцы Серегила в очередной раз запутались в его длинных прядях.

— Решай сам, тали, но мне нравится так, — был обычный ответ Серегила.

— Тогда и тебе следует отрастить свои, раз ты забыл какие с ними проблемы.

— Да, но я не могу сделать это так же быстро, как наш маленький друг.

Он подтянул стул к краю ванны, чтобы быть рядом, пока Алек тёрся тряпкой.

Как только Серегил сел, Себранн вскарабкался к нему на колени. Серегил улыбнулся, глянув на него сверху вниз.

Себранн похож на щенка, не более, чем обычный ребенок, подумалось Алеку.  Щенка, который способен убивать.

Наблюдая за этими двоими, он задавался вопросом:

— И как это называется? Это и есть «семья»?

Одно было ясно точно — это неизменно заставляет сжиматься его сердце. Он заставил себя отбросить всё прочь. Потом. Всё встанет на свои места. А сейчас, черт возьми, он всего лишь наслаждается ванной!

— Ты в порядке, тали?

— Просто вода остыла.

Серегил помог ему вылезти и обернул его большим куском фланели. Алек склонился к нему и вода, закапавшая с его волос на пол, вокруг босых ног, намочила рубашку Серегила.

— Мне и в самом деле гораздо лучше.

— И пахнешь ты тоже лучше, — тёплый, грудной хохоток Серегила заставил затрепетать сердце Алека.

Ухватив его за руку, он потянул Серегила обратно к разобранной постели.

— Себранн, ступай, посмотри в окно.

На сей раз рекаро безропотно выполнил знакомый приказ.

Алек кинул быстрый взгляд на дверь, убедившись, что она заперта. Удовлетворившись, он толкнул Серегила и опрокинулся вместе с ним на кровать, притянул его на себя и крепко обхватил, прижавшись.

— И что это значит? — засмеялся Серегил, глядя на него сверху.

— Не спрашивай, долго объяснять, — хохотнул в ответ Алек. — Я же сказал — мне гораздо лучше!

Должно быть, за столько дней Алек неплохо выдрессировал рекаро, подумалось Серегилу, ибо тот не отрываясь смотрел на залив, пока они двое катались по постели, перплетаясь в объятьях и постанывая, и путаясь в длинных мокрых алековых волосах.

Когда Алек некоторое время спустя снова проснулся, вокруг всё ещё царил беспорядок, Серегила не было, а над ним склонилась Мидри.

— Мда, ты выглядишь не слишком-то бодрым.

Пристальный взгляд её тёмных глаз заставил его прикусить язык в ожидании новых упреков, но она лишь покачала головой.

— И как тебе удаётся справляться с работой найтраннера с такой виноватой физиономией?

Себранн присел на корточки у изголовья кровати и наблюдал за всеми её манипуляциями с пристрастием, заставившим Алека занервничать. Конечно, Себранну уже сказали, что все домочадцы — друзья, однако, если уж он так повел себя с Серегилом, то тут можно было ожидать чего угодно.

Мидри вытряхнула из своего рукава яркую тряпичную куклу с нитяными волосами и положила её в ладошки Себранну.

— Подарок тебе, малыш. Будь хорошим… рекаро, позволь мне посмотреть, как подлечить Алека.

Себранн несколько мгновений внимательно изучал куклу, а потом попытался упрятать её в свой рукав, ибо Мидри уже приступила к осмотру.

Она провела прохладными пальцами по тонкой коже, покрывавшей раны на груди и шее Алека. Затем пощупала его пульс, послушала сердце и лёгкие и поцокала языком, видя ссадины на его руках.

И всё же закончив, она казалась весьма довольной.

— А ты, смею заметить, поправляешься быстрее, чем можно было ожидать.

Она глянула на Себранна, оставившего свои попытки засунуть куклу в рукав и снова уставившегося на игрушку.

— Как бы ни было, то, что он сделал для тебя, весьма впечатляет. И совершенно очевидно, что он предан тебе.

Она извлекла из рукава ещё одну куклу и поманила Себранна.

— А какой у меня замечательный малыш! — сказала она, прижав куклу к груди и тихонько укачивая её. — А ты любишь свою малютку?

Себранн медленно, копируя её движения, тоже прижал к груди свою куклу.

— Малыш.

— Видите? — сказал Алек. — Он всё понимает.

Мидри понаблюдала, как Себранн приблизил разукрашенное личико куклы к своему собственному и чуть скосил серебристые глаза, старательно её изучая.

— Я вижу, как он подражает тому, что видит. Покажи ему, что такое нежность, и он сделает то же самое.

Она смолкла, продолжая наблюдать за Себранном.

— Сомневаюсь, что перемена внешности позволит скрыть его в достаточной мере. Его аура порой не умещается в этой комнате. И кое-кто в доме уже почувствовал её.

Алек ждал, что вот сейчас она продолжит и скажет, что не желает, чтобы они брали его в Боктерсу. Однако она удивила его своей улыбкой, заставившей голубоватые стрелки знаков целительницы под её глазами изогнуться чуть вверх.

— Наша семья слишком многим тебе обязана, братишка, за всё, что ты сделал для Серегила. Там, в Сарикали он был переполнен болью. Тем не менее, смею сказать, ты сумел возвратить ему часть из того, что украл Илар-и-Сонтир тогда, много лет назад. И каково это было, повстречаться с ним снова?

— Так Серегил рассказал Вам?

— О том, как Илар обманул тебя, назвавшись чужим именем, и как он обращался с самим Серегилом? Да.

Вдруг почувствовав себя очень неуютно, Алек принялся теребить в пальцах краешек одеяла.

— Это… это было чудно.

— Больно, не сомневаюсь. И это предательство, и то, что Серегил всё же взял его с собой.

— Да. До сих пор не понимаю, почему он сделал это. Илар обходился с ним, как с грязью под ногами, пока Серегил был в его власти, и когда мы бежали, доставлял одни неудобства.

— И всё же, если верить тому, что сказал мне Серегил, он как-то помог вам. Что-то там с тайным ходом?

— Да, конечно, — согласился Алек. — Но в конце-концов он так и сбежал. Наверное, нам следовало его убить.

— И ты мог бы сделать это, Алек-и-Амаса?

Он немного подумал, потом покачал головой.

— Нет. Он был слишком жалок и… а, ладно…

— Позволь мне сказать тебе кое-что ещё, о чём ты, вероятно пока не знаешь, в силу своей юности. От любви до ненависти всего один шаг.

Алек покачал головой, припоминая.

— Серегил говорил мне, что когда-то любил Илара, но теперь он любит меня, а в промежутке у него не было никого, из всех тех, с кем он делил постель. И, могу заметить, Илар был не против начать всё сначала.

— А Серегил? Он ему позволил?

— Нет.

Алек и думать не хотел о своей ревности и сомнениях. Он не хотел вспоминать то, что увидел тогда, возле ручья: как голый Илар пытался поцеловать Серегила, а тот не смог или не захотел остановить его.

Мидри улыбнулась и похлопала его по руке.

— Ты не можешь изменить его прошлое, Алек. И он тоже не может. Забудь об этом и обрати-ка свои мысли к путешествию домой. А теперь прошу, послушайся совета своего врача и постарайся пока поменьше нагружать себя хождениями.

Едва она вышла, он тут же забыл про её совет и, вернувшись к окну, уселся там, предаваясь скуке и гадая, куда это все подевались. Себранн вскарабкался к нему на колени. Рекаро всё ещё не расстался с куклой и не сводил с неё глаз, укладываясь головой на грудь Алека. Алек потёрся щекой о его прохладные, шелковистые волосы и стал смотреть в окно. Дождь наконец-то прекратился, однако небо, покрытое низкими тёмными тучами, оставалось печальным. Далекая гавань почти опустела: рыбаки воспользовались ненастьем для того, чтобы устроить себе передышку. Корабль Адзриэль, гладкобокая каравелла, похожая на чёрного лебедя, была поставлена на якорь.