- Еще три минуты - и самый раз. Отстань ты!

Злость на второго пилота, лезущего со своими справедливыми, нопочему-то обидными подсказками, поднималась внутри. Он сжал губы.

Авиагоризонт, скорость, вариометр. Высота... Да черт с ней, с высотой,горушка сбоку, курс держу. Пройдем.

Мгла, нити снега в лицо, привычные приборы... прекрасная женскаягрудь... За что? Ну за что она так? Это ж как ножом по сердцу! Прилечу -напьюсь... Авиагоризонт, вариометр, курс, высо...

- Гора! А-а-а!

Скозь мглу сверкнуло золото гривы, и частокол берез перед лицом...

На себя!!!

Экипаж Ил-14 подняли из резерва рано утром:

- Ребята, быстро на вылет!

- Куда в такую рань?

- Командир, позвоните в АДП.

Диспетчер сообщил:

- Потерялся Ан-2, еще перед вечером, взлетел, а потом не вышел насвязь; полетите искать. Быстро в штурманскую, командир отряда ждет!

В штурманской нервно прохаживался большой начальник. Быстро собрались,произвели расчеты, пошли на самолет. Небо было закрыто сплошной низкойоблачностью.

Какие поиски? Но на эшелоне лететь можно, а придем в район поиска,снизимся по схеме ближайшего аэропорта до минимальной безопасной высоты,будем ходить галсами и ждать, пока облачность приподнимется, тогда сможемискать в районе холмов. Заправка полная, полет будет долгим.

Командир отряда сидел в правом кресле и хмуро молчал, погруженный вневеселые думы. Умудренный опытом, он был готов к любому повороту судьбы. Усамолета мог отказать двигатель, и, возможно, пришлось садиться навынужденную в горах. Самолет мог обледенеть в заряде, потерять скорость исвалиться в реку. Мог нарушить безопасную высоту и зацепиться за вершину. Ветер при прохождении фронта резко изменил направление - экипаж мог этого неучесть, и их снесло в сторону горы. А видимость в зарядах хуже некуда.

Он гнал от себя мысль о катастрофе, а главное, о том, что придетсясообщать женам... лично...

После долгого размышления начальник как бы про себя произнес:

- Надо прочесать местность в районе горы. Чую: там они.

Левый берег реки ниже правого. Отсюда они взлетели и пошли на правый.Отсюда и начали их искать. Галсами - туда-сюда, захватывая все большуюплощадь, осмотрели берег. Низкая облачность, под нею чернеет вода. На берегуникаких следов. На реке тоже. Может, темная вода скрывает страшную тайну?

Тот берег закрыт. Можно ходить только вдоль самой береговой черты, навысоте сто метров. Просмотрели все: никаких следов, или обломков, илипожарища. Значит, в горах.

Самолет прочесывал берег: десять километров туда, десять километровобратно. Ровно гудели моторы. Командир самолета строго выдерживал безопаснуювысоту, не отрывая глаз от приборов. Остальные влипли в окна. Серая кромканизкой облачности неслась над головой; иногда машина на секунду-другуювскакивала во мглу, и на стеклах моментально оседала роса, уползала вверх. Вуютном полумраке кабины пахло табачным дымом и гидросмесью. Как нааэродромной тренировке. Но... где-то внизу уже целую ледяную ночь лежитсамолет, а возле него, может, ждут помощи оставшиеся в живых люди. И малыйребенок с ними... От этого страшного предположения холодок щекотал спины.

Прошло почти два часа челночного движения, взошедшее солнце сталопрогревать землю, и облачность стала приподниматься. Открылась гряда холмов,и самолет переместился ближе к ним. Под крылом проносились золотистыеберезовые колки на вершинах, черные заросли черемушника и боярки,темно-зеленые островки ельника. Деревьев не было только по крутым,оскалившимся рядами черных расшатанных гранитных зубьев северным склонамхолмов, да у подножья. Там желтели островки невысокой травы; в июле это былибогатые земляничники, а теперь - просто проплешины меж каменных бугров. Всеэто проносилось под ногами со скоростью семьдесят метров в секунду - где ужв таком мелькании разглядеть с малой высоты самолет или его останки. Но быланадежда на наметанный авиационный глаз.

Теперь оставалась закрытой только самая высокая вершина. Экипажопасался подходить к ней ниже безопасной высоты. Да уж, о какой безопаснойшла речь: не по формулам, а только по здравому смыслу, учитывая напряженноевнимание и слаженную работу всего экипажа, направлял командир отрядасамолет, брал риск на себя. Время уходило, а с ним, возможно, утекала жизньпокалеченных людей там, на земле, в неизвестном пока еще месте.

Самолет все ходил галсами, простригая пространство по сторонам горы.Командир самолета напряженно вглядывался в приборы, выдерживая параметры.Его била нервная дрожь. Сейчас! Вот сейчас узнаем! Вот она - настоящая,жестокая жизнь! Или жестокая смерть.

И как только открылась вершина и покров облачности приподнялся надберезами, все в один голос крикнули:

- Вот они!

Командир вел самолет вдоль крутого склона горы. Ему очень хотелосьглянуть. Но невозможно было оторваться от приборов, от курса и высоты,задаваемых штурманом. Сердце гулко колотилось в груди, спина враз взмокла,ноги дрожали.

- Точно, за вершинку зацепили!

- Смотри, как просека в лесочке.

- А вон там катились вниз. Видишь - черная полоса?

- Вон, вон фюзеляж! Господи!

- Вижу людей! Все лежат...

- Вон, вон вроде шевелится! Или показалось...

- Быстро на связь со спасательной группой!

Спасательные группы с ночи были подготовлены в ближайших деревнях.Радист быстро передал спасателям координаты найденного самолета, а самолетпрошел над деревней, откуда по дороге ползла колонна автомобилей; экипажосмотрел путь, по которому спасателям предстояло добираться до местакатастрофы, подсказал им особенности и ориентиры, развернулся к меступадения машины, чтобы по направлению полета спасатели засекли азимут.

Опять приближался склон горы, снова командир крепко держал штурвал, иему смертельно любопытно и смертельно страшно было увидеть ЭТО. На однутолько секунду он бросил взгляд на землю.

На проплешине под склоном валялось что-то, напоминающее автобус. Егокорпус был черным, измятым и никоим образом не был похож на летательныйаппарат. Над ним по склону виднелась глубокая рытвина, которая вначалепоказалась естественной складкой горы. Над рытвиной, на самой вершине,деревья были срублены, их обломки зацепились там и сям по ходу падениясамолета.

Вокруг измятого фюзеляжа были разбросаны тела полураздетых и совсемголых людей. На телах виднелась кровь. Никакого стоящего человека пилот неувидел. Двигатель с закрученными штопором лопастями винта валялсянеподалеку. Все остальное надо было искать на вершине.

Облачность быстро поднималась, в разрывах показалось солнце, самолетпрошел еще раз над людьми, убедились, что никто не подает признаков жизни, ипилот поднял машину на уровень вершины. Проносясь над нею, он мог только насекунду взглянуть на прорубленную в гриве просеку: мелькнули ошметки хвоста,одно оторванное крыло и колесо шасси.

Картина катастрофы предстала как на ладони. Ан-2 на большой скоростистолкнулся с березами на вершине горы, оставил там шасси, хвостовое оперениеи крылья, а разодранный от удара фюзеляж скатился по крутому склону кподножию. При этом людей разбросала центробежная сила, а острые обрывкиалюминиевой обшивки сорвали с них одежду. Мотор отделился в процессекувыркания по склону.

В живых не осталось никого.

Командир отряда, старый, опытный пилот, все пытался понять, какая жепричина заставила экипаж уклониться в сторону горы и нарушить безопаснуювысоту полета при плохой видимости. Видимой причины не было. Он понимал, чтобывают факторы, которые невозможно предвидеть, но все ломал и ломал голову,подсознательно пытаясь отогнать тягостные мысли о том, что ему предстоялоисполнить, когда он возвратится из полета.