Володька взял Крупскую в жены, но уж детей не могло быть.

А в их село сослали жулика. Отсидел в тюрьме за фальшивую монету. В тюрьме хотели вызнать у него секрет и чего ни делали с его хером: пытали припеками и всяко... Секрет не узнали, но залупа по временам обрастала коростой. Он дратву намылит, на рогатку натянет и стругает коросту троцк-троцк. Троцкий.

Крупская любила к нему зайти и на это глядеть. Мыло подаст, дратву на рогатке сменит. Услужливая. Троцкий ей:

- Да, Надежда Крупская! Хер на хрен похож, а глаза не щиплет. Так и будет твой Володька в тюрьму попадать. Ежли не убедишь...

Троцкому нужен башковитый дружок. Есть план захватить Печатный двор, где печатают деньги.

Надька уговори Володьку. И провернули они с Троцким под видом революции. У Троцкого - все места, где деньги печатают, у Володьки - все, какие ни есть, кони. И уж, конечно, он не Володька Лень, а - Ленин.

Приехал к нам в Матвеевку - народу набегло! В ладоши хлопают, шапки кидают. Великий, великий ты наш Ленин! А он посмеивается:

- Ну, что? А?!

Глянул на одного старичишку. Помню, мол, тебя: старик, а все-о Савелька. Ну-де, что ты мне скажешь, Савелька?

А тот:

- Теперь одна гольная брехня. Но ты всамделе был великий! Великий из великих коно... - и не досказал слово.

Володька:

- Говори! За это ничего те не будет.

А Савелька:

- Нельзя!

- Можно. Я - добрый!

- Добрый-то добрый, - Савелька говорит, - а никак нельзя! Ты подумай.

Володька подумал. Все правда! Нельзя этого сказать, что он был великий конокрад, - нельзя никак! Все кони в его руках, все он может разрешить, а это - нет.

Как до него дошло - багровый стал. Гляди, кепка на лысине задымится. Кулаком помахал, про революцию побрехал - укатил.

Старики сказали: теперь его скрутит. Ведь какая в нем гордость, что самолучший конокрад! Он и правда был самолучший. Через лень попадался, а так - никто его не переловчил. И про этот первейший талант, и про знаменитую лень знать не будут.

Конечно, и так у него много славы. Но ему вся полная слава нужна. А ее всю - нет, не взять. Одно к другому не идет. Про великий-то талант - никем не униженный - молчок! Оттого его и скрутит.

Вскоре и скрутило.