- Тех двоих мы повесили, а этих двоих сейчас поженим.

Без долгих проволочек Розалинду и Черного Меча поставили по обе стороны от кресла. Повинуясь нетерпеливым указующим жестам мэра, они соединили над креслом руки, чем вызвали очередной всплеск бурного веселья. Маленькой и холодной показалась Розалинде собственная рука, утонувшая в твердой руке жениха. Он крепко, хотя и не больно, сжимал ее руку, и, когда их объявили мужем и женой, Розалинда почувствовала, как он коротко и облегченно вздохнул. Но он не взглянул в ее сторону и не вымолвил ни слова.

Следующие два часа были для Розалинды сущим адом. Обрученных снова усадили в кресло, подняли его на руках и торжественно обнесли вокруг площади. Несколько раз их чуть не уронили. Не однажды Розалинде казалось, что она вот-вот выскользнет из стальных объятий и перепившаяся чернь тут же растопчет ее.

К тому времени когда кресло поставили на землю, Розалинду не держали ноги от страха и изнурения. Пережитые ужас, голод, два дня непрерывных мучений взяли свое: она уже не надеялась, что у нее хватит сил дотянуть до ночи. Когда ей на колени упало брошенное кем-то яблоко, она уставилась на этот свадебный подарок непонимающим взглядом.

- Если ты не хочешь, давай я его съем, - проговорил Черный Меч, протягивая руку к подпорченному плоду. Но тут Розалинда очнулась. Стремительным движением она схватила яблоко и принялась жадно есть его, словно умирала от голода. Завидев это, местные весельчаки немедленно изобрели новую игру. И минуты не прошло, как обрученную чету стали забрасывать всякой снедью: со всех сторон в них летели луковицы, груши, сырая морковь, бобовые стручки и зачерствевшие хлебные корки. Как ни пыталась Розалинда уклониться от непрошеных гостинцев, ей досталось. Веселье продолжалось до тех пор, пока какой-то мужлан не додумался запустить в Розалинду здоровенной репой, едва не попавшей ей в голову. Тогда с кресла, которое они еще занимали вдвоем, в ярости поднялся Черный Меч. Резко отодвинув жену в сторону, он свирепо воззрился на пьяного деревенщину, который предпочел поспешно ретироваться. Между тем Розалинда, не теряя времени, постаралась собрать в подол как можно больше съестных припасов.

- Нам пора уходить, - шепнула она своему благоприобретенному "супругу", наблюдавшему за ее трудами. - Нужно бежать.

- Что верно, то верно, - ответил тот, оглядываясь по сторонам. Приметив группу музыкантов, окруженных танцорами, он схватил Розалинду за руку и потянул за собой. - Брось ты эти объедки.

Танец не имел ничего общего с теми изысканными движениями, которым обучали знатную девицу ее учителя. Мужчины и женщины, все вперемешку, самозабвенно носились по кругу, притопывая и раскачиваясь, все громче распевая непристойные куплеты, пока звуки инструментов окончательно не потонули в шуме их голосов. Розалинду толкали, оттесняли куда-то в сторону, и в растерянности она чуть не упустила своего спутника. Не вцепись она в его широкий кожаный пояс, Черный Меч так бы и ушел, оставив ее на мели в прежнем одиночестве.

Но Розалинда твердо решила этого не допускать и даже почти воспряла духом, когда он задержался между двумя повозками и обернулся к ней. Однако то, что он сказал, ее отнюдь не порадовало.

- Теперь я должен с тобой распрощаться, - объявил он, решительно высвобождая пояс. Он взглянул ей в лицо, но тут же отвел глаза. - Тысяча благодарностей за то, что ты спасла мне жизнь!

С этими словами он повернулся и зашагал прочь.

- Ты не можешь вот так просто бросить меня! - воскликнула Розалинда, кидаясь за ним. Черный Меч неумолимо шел вперед, а она цеплялась за его пояс, за руку, за край изорваной туники. - Ты не можешь меня оставить! кричала она, охваченная отчаянием.

Он круто обернулся, схватил Розалинду за руки и сурово отстранил от себя.

- Я не могу помочь тебе. По какой бы причине ты ни надумала спасти меня, я благодарен от всего сердца, но я обязан заняться кое-какими собственными делами. А в твоих делах ничем тебе помочь не могу, - с горечью закончил он.

- Но ты должен мне помочь! - вскричала Розалинда с мольбой, хотя его ожесточившееся лицо не оставляло надежды. - Я использовала единственный шанс вынуть твою голову из петли, а теперь ты обязан отплатить мне!

- Я уже сказал, что не могу помочь тебе, - коротко обронил Черный Меч. - Найди кого-нибудь еще.

- Но... но... - Слезы потоком хлынули из глаз Розалинды, потому что больше рассчитывать было не на что. Она содрогнулась при мысли о том, что все мытарства страшного дня она претерпела впустую. Движимая отчаянием, она вцепилась в его плечи. - Если бы не я, ты сейчас был бы мертв! Качался бы рядом с теми двумя беднягами! - Гнев Розалинды быстро угасал; в голосе вновь зазвучала робкая мольба. - Заклинаю тебя, помоги мне выбраться отсюда!

Сквозь пелену слез она не могла отчетливо видеть его лицо, но гневный взгляд серых глаз, упрямо сжатые губы и нахмуренные брови не сулили ничего хорошего. Он грубо оттолкнул ее от себя, как будто досадовал на собственное терпение.

- Да кого ты боишься? - пробурчал он, с подозрением глядя на Розалинду.

- Никого... всех. - Она встряхнула головой, потом выпрямилась и вытерла слезы тыльной стороной ладони. - Мне надо кое-куда добраться, и... я подумала... Я хочу, чтобы ты проводил меня туда.

- Не могу, - отрезал он. - У меня есть неотложное дело, которым я должен заняться прежде всего, - возмездие...

- Нет, прежде всего ты должен проводить меня! - возмущенно перебила его Розалинда. Заметив, что за ними, хихикая, наблюдает хмельная парочка, она торопливо склонила голову и прошипела сквозь зубы:

- Уж эту-то малость ты обязан для меня сделать.

- Я обязан... - Он прервался на полуслове, вздохнул и досадливо взглянул сначала на девушку, а потом на удлинившиеся тени, предвещающие приближение вечера. - Если хочешь идти за мной, будь по-твоему. Это все, что я могу тебе предложить. Но тебе придется пошевеливаться, чтобы не отставать: я не стану замедлять шаг ради тебя.

Неохотно снизойдя до столь великодушной уступки, он развернулся и зашагал мимо двух каменных домов к фруктовому саду, видневшемуся за ними.