Розалинда тяжело вздохнула и потерла воспаленные глаза. Может быть, именно безмолвный уход матери так подействовал на отца: ему не было дано даже попрощаться с женщиной, которую он боготворил. И его сердце ожесточилось, закрылось для всего мира, даже для собственных детей.

Как же он воспримет эту последнюю потерю, раздумывала Розалинда. Как он поведет себя, когда она как снег на голову явится перед ним с такой страшной вестью? Хотя отец никогда не выказывал и намека на какие-либо чувства по отношению к ребенку, ставшему причиной смерти его жены, Розалинда была уверена, что новый удар поразит его в самое сердце. Она знала, что, несмотря на внешнюю неприступность, отец очень заботится об их благополучии и о будущем своего наследника. Именно поэтому он послал их в Миллуорт. Розалинда должна была как следует обучиться всему, что подобает уметь леди, а Джайлс, когда достаточно подрастет, - тому, что должен знать мужчина и рыцарь. Розалинду ожидала участь примерной жены для достойного рыцаря, а Джайлсу предстояло унаследовать Стенвуд-Касл и окружающие замок земли.

Однако годы шли, а отец оставался глух к призывам леди Гвинн выбрать мужа для Розалинды. Он все откладывал и откладывал дело, причем без всякой видимой причины. Добрая леди Гвинн досадовала и возмущалась; по ее убеждению, сэр Эдвард попросту не хотел верить, что Розалинда уже вполне взрослая для замужества.

В глубине души Розалинда была даже рада этому: она не испытывала ни малейшего желания покинуть дом, ставший для нее надежным приютом, и перебраться под чей-то чужой кров. В Миллуорте она была счастлива. Конечно, она сознавала, что рано или поздно ей придется вступить в брак с каким-нибудь лордом, которого выберет для нее отец, но предпочитала не задумываться о столь отдаленном будущем. Розалинде была по сердцу жизнь в Миллуорт-Касле: она охотно обучалась всему, что полагалось знать и уметь будущей хозяйке замка, и притом еще принимала участие в уроках, которые давали Джайлсу. В результате она научилась прекрасно читать и писать, и даже угрюмый монах, занимавшийся с мальчиком, с трудом мог поверить, что девушка способна так хорошо считать. Совершенно неподобающие познания для леди, то и дело повторял он. Впрочем, у леди Гвинн всегда имелось наготове испытанное средство, чтобы задобрить его - лишняя порция сластей из кухни, - и год проходил за годом в мире и согласии.

Но теперь всему этому пришел конец.

Розалинда в последний раз провела рукой по расшитому шелком покрывалу, украшавшему ее высокую деревянную кровать. Вместе с леди Гвинн она долго корпела над ним. Что ж, может быть, в один прекрасный день она вернется в этот уютный уголок, утешала она себя. Может быть, даже очень скоро.

Но, говоря по правде, Розалинда не верила в это. Она ехала в Стенвуд-Касл по велению долга. А что будет потом - она не могла и представить.

***

- Тебе нет никакой необходимости уезжать, - еще раз попыталась уговорить Розалинду леди Гвинн. - Еще не поздно передумать: лорд Огден напишет обо всем сэру Эдварду и пошлет гонца с этим письмом.

- Я должна рассказать отцу сама, - твердо возразила Розалинда. - Он доверил мне заботу о Джайлсе...

- Заботу о Джайлсе он доверил мне и лорду Огдену, - перебила девушку добрая леди. - Ты сама была почти ребенком, да и сейчас мало чем от ребенка отличаешься. - Тон ее смягчился, и она нежно сжала ладонями бледные щеки племянницы. - Такова воля небесного Отца нашего, это Он взял к себе Джайлса, Розалинда. Неисповедимы пути Господни.

Розалинда взглянула в ласковое лицо тетушки - хотелось бы и ей иметь такую же непоколебимую веру. Да, она понимала, что тетушка права; ей и самой никогда не пришло бы в голову усомниться в Божьем промысле... до того как умер Джайлс. Но теперь ее вера не была так тверда. Она вздохнула и слегка улыбнулась:

- Как бы там ни было, на этот раз я еду домой. Даже если я не нужна отцу, хозяйство замка наверняка нуждается в женской руке.

Розалинда знала, что против этого довода тетушка возражать не сможет, поскольку сама не раз высказывала ту же мысль. Так или иначе, пожилая леди смогла лишь улыбнуться племяннице и в последний раз ободряюще похлопать ее по щеке.

- Будь хорошей девочкой, - напутствовала она Розалинду, а слезы струились по морщинистому лицу. Она заботливо заправила волосы девушки, заплетенные в косу, в капюшон шерстяного плаща. - Будь умницей и помни все, чему тебя научили.

- Я ничего не забуду, - заверила Розалинда тетушку и крепко обняла ее. - Спасибо вам. Спасибо за все... - Ее голос прервался, потому что в этот момент она осознала, что действительно уезжает. - Я не подведу вас, прошептала она сквозь слезы.

- Если бы ты и захотела, то вряд ли смогла. - Леди Гвинн издала короткий горестный смешок.

- И не бойся отца, юная леди. - Лорд Огден неловко обнял ее, а затем поспешно отступил, смущенный тем, что позволил себе так расчувствоваться. Он тяжелый человек. Вероятно, характер у него не такой, какой бы предпочла молодая девушка вроде тебя. Но он твой отец, а ты знаешь, что такое дочерний долг.

- Да, знаю, - чуть слышно ответила Розалинда. - Я не об-ману ваших ожиданий.

Она с грустью улыбнулась своим воспитателям. Сможет ли она когда-нибудь отблагодарить их за все то добро, что они сделали ей и Джайлсу? Она вгляделась в их удрученные лица и прикусила нижнюю губу: глубокая печаль наполнила душу. Как же ей будет не хватать их!

Потом к Розалинде подвели ее чалую лошадку, помогли сесть в седло, и вот уже все были готовы тронуться в путь. Лорд Ощен отдал несколько последних указаний всадникам в полном вооружении, которым было поручено сопровождать ее. Розаливде следовало ехать в середине отряда, ни в коем случае не обгоняя спутников и не отставая от них. Поскольку ее постоянная служанка была беременна, сопровождать молодую госпожу отправили другую, которой это было совсем не по нутру; но Розалинда попросила отпустить с ней в Стенвуд еще и Клива. Лорд Огден не смог отказать племяннице, и сейчас щуплый юноша, направив своего крепкого конька поближе к лошади Розалинды, ободряюще взглянул на нее:

- Все будет хорошо, миледи. Вот увидите. - Он блеснул зубами, явно возбужденный перспективой переезда в новый дом. Клив никогда не бывал за пределами владений Миллуорта, если не считать одной короткой поездки в Эбингдонское аббатство. А на этот раз впереди было целых пять дней путешествия на восток в Стенвуд, и Клив не мог сдержать восторга. Уже по одной этой причине Розалинда была довольна, что взяла его с собой. И вот наконец маленький отряд выстроился: двое рыцарей перед ней, двое - за ней, а позади еще пара двухколесных повозок, где, помимо служанки, размещались вещи Розаливды и съестные припасы на дорогу.