Но «Национальная Ложа» не имела большого успеха. К ней примкнуло только 13 лож, и после смерти Боде (1793 г.) организованный им союз распался.

«Электрический союз» продолжал еще существовать в течение первых десятилетий XIX века. Но уже после революции и последовавших за нею войн, – времени, которое вообще было неблагополучно для масонских организаций, он постепенно стал угасать.

Наряду с Франкфуртом попытка оздоровить немецкое масонство была предпринята и в Гамбурге. Она исходила от известного в тогдашней Германии актера, друга Боде, Фридриха Людвига Шредера.

Став во главе гамбургской ложи, Шредер ревностно принялся за реформы. Он хотел упростить сложный ритуал масонских лож, уничтожить шотландские ложи, и вообще приблизить его к тому виду, какой оно имело в момент своего зарождения в Англии. «Книга Конституций» Андерсена для него была главным первоисточником масонства. Чтобы рассеять мистический туман, окутывавший происхождение масонства, он учредил в 1802 году «Тесный исторический союз», одной из ближайших целей которого было доказать, что все высоте шотландские, розенкрейцерские и др. степени – ничто иное, как выдумка позднейшего времени, не имеющая никаких корней в истории масонства.

Идеи Шредера находили себе сочувствие среди очень многих масонов, и разработанный ими в 1800 году упрощенный ритуал был принят довольно большим числом масонских лож. Некоторые ложи даже прямо подчинились гамбургской, признали себя ее дочерями. В 1811 году эта ложа провозгласила себя независимой от Англии и стала называться Великой Ложей. Шредер умер в 1816 году, последние годы жизни он был гроссмейстером этой ложи.

Несмотря на все реформаторские стремления, возникшие в среде масонства в конце века, оно, в большинстве случаев, в массе своих членов оставалось верно тому духу средневекового обскурантизма и той нетерпимости, которой оно отличалось в XVIII веке. На его чахлой почве не расцвело тех цветов, которые надеялись увидеть здесь великие мыслители XVIII века. Прусское правительство Фридриха Вильгельма III, испуганное теми одиноко прозвучавшими в конце века голосами в защиту терпимости, свободы мысли и гуманности, запретило (эдиктом 20 октября 1798 года) все масонские ложи, кроме тех, которые входили в состав трех великих лож Берлина, и поставило работу даже и в этих ложах под строгий надзор правительства, – но это была совершенно напрасная боязнь, немецкое масонство не угрожало прусской государственности и в тех передовых движениях, которые возникали в это время и позднее в Германии, было повинно не оно.

Преддверием возникновения масонских лож в Италии стало общество «Лопаточка».

В 1512 году во Флоренции было основано общество под названием «Лопаточка», состоявшее из ученых и литераторов, которые позволяли себе разного рода причуды и могли служить прототипом ордену «Монахов Винта», учрежденному в Ирландии в конце XVIII века. Они сходились иногда в ложе, одетые каменщиками и рабочими, и начинали строить здание из подносов, заваленных макаронами с сыром, употребляя специи и конфеты вместо глины, а булки и пирожки вместо каменьев – словом, возводя целое здание из съестных припасов. Они трудились таким образом, пока мнимый дождь не прекращал их работы.

В другой же раз Церера, отыскивающая Прозерпину, звала братьев «Лопаточки» сопровождать ее в пределы преисподней. Они следовали за нею через пасть змеи в темную комнату, и, когда Плутон приглашал их на пир, являлись свечи и виден был стол, накрытый черным и уставленный блюдами, на которых были разные гады, нечистые животные и человеческие кости, подаваемые чертями на лопатах. Наконец все это исчезало, и затем следовал изысканный банкет.

Это общество «Лопаточка» существовало до 1737 г. Духовенство пыталось запретить его, и, несомненно, преуспело, бы в этом, но Франц, герцог тосканский, который сам вступил в орден в Голландии, получив престол, освободил всех заключенных франк-масонов и оказал ордену покровительство.

Память о гонении сохранилась в ритуалах: в степени «Мага» косном римского инквизиционного суда, а в других степенях сохраняется память об испанских и португальских инквизиторах.

В Неаполитанском королевстве масоны насчитывались тысячами. Эдиктом Карла III (1751) и другим, Фердинанда IV (1759), закрыты были ложи, но в скором времени королевские эдикты стали мертвою буквой, хотя министр Тануччи, враждебно относившийся к учреждению, всячески силился придать им живую силу.

Случайная смерть неофита, спустя немного дней по его приеме, подала повод к новым гонениям. Масоны, собравшиеся для банкета, были арестованы, и напрасно старался защитить их юрист Леви. Он был изгнан из королевства, а книга его в защиту ордена была публично сожжена рукою палача. Однако, когда королева Каролина удалила Тануччи, она опять разрешила масонские собрания, за что Великий Восток Франции заявил ей свою признательнность.

По-видимому, франк-масонству опять пришлось притаиться; спустя немного лет, в 1б7бг., мы опять слышим о нем как о «тайном» обществе, существование которого только что открыли. Документ, где описывается это открытие, определяет число франк-масонов в 64 000. Но, вероятно, это преувеличено; тем не менее среди населения такого впечатлительного, как жители южной Италии, тайные общества всегда находили множество прозелитов.

Упомянутый документ содержит следующее: «Наконец открыта большая мина неаполитанских франк-масонов, которых было известно только имя, а не тайна. Приводятся два случая, благодаря которым совершилось открытие. Умирающий сознался во всем своему духовннику для передачи королю. И рыцарь, которого щедро содержало общество, лишившись этой поддержки, выдал великого мастера ордена королю. Этот великий мастер был герцог Сан-Северо. Король тайно послал доверенного офицера с тремя драгунами арестовата герцога в его дворце и привести к нему, прежде чем он успеет переговорить с кем-либо.

Приказание было исполнено, но через несколько минут во дворце герцога вспыхнул пожар; сгорела библиотека; и настоящая цель, как полагали, состояла в том, чтобы сжечь все бумаги, относящиеся к масонству. Пожар потушили и замок оцепили войском. Герцог, приведенный к королю, прямо открыл цели, систему, печати, управление и имущество ордена. Его отправили обратно во дворец, где он охранялся войском, чтобы его не убили прежние товарищи.

Франк-масоны также открыты во Флоренции; папа и император послали туда двадцать четыре теолога положить конец такой неурядице. Король обещает величайшую пощаду всем обвиненным, чтобы избежать противостояния. Он также поручил четырем лицам высокого звания принять крайние меры для уничтожения столь гнусного общества; кроме того, он известил всех европейских государей о своем открытии и об омерзительных правилах общества, прося о содействии, чтобы уничтожить его, отказать ему было бы безумием с их стороны.

Орден, надо сказать, считает своих членов не тысячами, а миллионами, особенно между жидами и протестантами. Его страшные правила известны только членам пятой, шестой и седьмой лож, а члены первых трех не знают ничего; члены четвертой ложи действуют бессознательно. Этот орден происходит из Англии, и основатель его – известный Кромвель, первый епископ и потом любовник Анны Болен, впоследствии обезглавленный за свои злодеяния и называемый в свое время «бичом правителей». Он отказал ордену ежегодный доход в 10 000 ф. с.

Его делят на семь лож; члены седьмой носят название Заседателей, члены шестой – Великих Мастеров, пятой – Архитекторов, четвертой – Исполнителей (тут тайна прекращается), третьей – Рурикори, второй и первой – Новичков и Прозелитов. Их гнусная идея основана на аллегории Соломонова храма, сперва в его первоначальном великолепии, потом разрушенного тиранством ассириян и, наконец, вновь воздвигнутого – означая под этим свободу людей после сотворения мира, тиранство духовенства, королей и законов и восстановление вновь прежней свободы. Тут следуют двенадцать правил, где эти мнения и цели изложены подробно, из чего явствует, что они немногим отличаются от доктрин республиканцев вообще и передовых политиков.»