ПРОЛОГ

Loading… (загрузка) Личность агента подтверждена.

Как-то раз человек в галстуке выступил перед камерами, микрофонами и высказался:

- На какие жертвы мы готовы пойти для поддержания мира во всем мире? Застрелиться, трусливо уйти со сцены, ничего не оставив после себя, или унести миллионы жизней? Уничтожение – неприятный, но неизбежный этап эволюции!

Итак! Эта история, произошедшая уже после создания ОПБ-отряда, явно тянет на нечто большее, чем на коротенький рассказик:

Вадим Соколов – сторонник экстремизма, приверженец крайних мер, более известный под фамильным псевдонимом “Сокол” украл секретное оружие России прямо из-под носа у президента.

Америка узнала об этом инциденте от агентов, сотрудничающих со спецслужбами обеих государств, и сильно обеспокоилась стратегией РФ по заметанию следов, послав своего человека на разведку. Лучший из лучших, как уверяли в Федеральном бюро, прибыл в Москву ровно в двадцать три вечера, а к заданию начал готовиться ровно в два ночи.

Двойные агенты создали ему условия для успешного выполнения операции: выделили респектабельное средство передвижения с возможностью ночлега – немецкий трейлер, одарили амуницией, о какой не смел мечтать даже Бонд Флеминга, пообещали проинформировать близких в случае его кончины… вот только из родных у него никого не осталось, о чем сам вызвавшийся прилично умолчал.

“Кто бы мог прикинуть, меня ждет историко-художественный комплекс города, сердце Москвы. Надо же, у городов тоже есть органы, есть сердца, которые бьются вне зависимости от биения наших” – резиденция Путина, хоть и находилась за десяток небольших улочек от трейлера, она надежно закрепилась в голове бесстрашного солдяги.

При наступлении нежаркого заутра мужчина умыл лицо, побрился, заскафандрился в выданный американскими друзьями костюм генерала и с грохотом захлопнул дверь. За собой...

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА ПЕРВАЯ – ВЗРЫВ КРЕМЛЯ

Двадцать девятое октября две тысячи четырнадцатого.

Мужчина отмеривал шаги, в задумчивости кусая нижнюю губу и без конца шаря по отделам собственной зеленой формы. Возможно, красуясь незаслуженными медалями перед ездящей на велосипедах школотой, тыкающей пальцами и кричащей “генеральчик, здорово”, он чувствовал себя не совсем в своей тарелке. А ведь впереди его ждал очередной, но уже не новый дискомфорт – шатание среди идеалистически пятнистой разжирелой знати, которое неизвестно когда прекратится, беготня по обсосанным красным коврам и чистому до блеска (хотел написать, до омерзения) мозаичному полу…

С шести до семи утреца стоял крепкий холодок, не страшный разве что “моржам” постсоветского пространства и таким морально выпотрошенным, а затем вновь собранным, упроченным боякам, как он.

Задаваться целью поиска окольных глухих троп не пришлось, слоняться по территории, бегать на Красной Площади и выспрашивать сведения о ценах на билеты – тоже. Доступ к сердцу огромного организма был предварительно получен благодаря доверию щедрых нанимателей.

Цель – разоблачить приспешника(ов) Соколова, и передать засранцев

российским органам правопорядка, чтобы потом двойные агентишки слили преступников главам ФБР и ФСБ.

“Звери милее, когда неголодные”

Увы, утро московской крепости не произвело на него яркого долгожданного впечатления, вероятно, из-за повышенных переживаний, вынуждавших пульс учащаться, а сердечко биться об грудную клетку. Представившись по фамилии Свиридов (новая роль крутого солдата), мужчина с покрытыми колючей щетиной худыми скулами и пафосно приоткрытым ртом пожал руку приближенным Путина, громко цокающим по сверкающему мрамору.

Политиканы перетирали о чем-то своем, о насущном, иронически лыбились и вели себя осмотрительно:

- По данным Федерального разведывательного ведомства Германии, нерадивые спровоцировали ответные действия… - о чем-то, что не вызвало у американца ни малейшего желания подслушать, ни повода установить профессиональную слежку. На уме все еще крутилось почти маниакальное “вычислить шестерку Сокола, попонтоваться перед ФБР”.

Еще месяц назад, может, чуть ранее, солдат облюбовывал сайты знакомств, пил виски на тропическом острове и вознамеривался забыть о войне, навеки вычеркнуть ее из длиннющего списка увлечений. Но… закаленная боями душа противилась мирному существованию, и облачное прошлое словно шло по пятам, не отпускало, манило словами “иди ко мне”, а когда солдатик пытался сопротивляться, оно силой утягивало назад, подтверждая горькую истину:

“Прошлое стереть невозможно – и сладкую правду, - Но все упущения и промахи реально использовать во благо при правильной игре”

Чуть не толкнув даму, которая несла в трясущихся руках поднос с дымящимися чашками чая и высокими бокалами, американец автоматически выцедил:

- Простите… - и, вспомнив об обещании регулярно поддерживать связь со штатным подразделением, использовал микрорацию, встроенную в пластмассовую штуку, прикрепленную к круглому дну его фуражки.

Уточнение приказа помогло, но не сильно: с одной стороны “один в поле не воин” – типичная отмазка, которую можно услышать, когда дела идут убер-паршиво, с другой – если отбросить синдром Ванги и перестать критиковать нерешительность разведывательных органов, то шансы можно искать бесконечно, не наблюдая сдвигов в лучшую сторону вплоть до момента достижения конечных результатов.

Вспомнив точное количество этажей кремлевской крепости, солдат несущественно замедлил шаг и…

“Просканируем для большей уверенности” – вытащил из коричневого кейса мини-дрона, оснащенного специальными камерами и сенсорами. Заочно выбрав один из двух способов пилотирования, которые, впрочем, отличались друг от друга лишь второстепенной функциональностью, наличием/отсутствием таких возможностей, как переворачивание и регулировка маневренности, он не забыл, что чем больше функций задействовано, тем меньше энергии остается на фиксирование целей, записей видео и мгновенной передачи голосовых и текстовых сообщений.

Влёгкую управляться с хай-теком – второе по счету, чему солдат, внешне не тянувший на хакера, научился, прежде чем добиться востребованности среди разведорганизаций. Все прочие навыки (рукопашка, снайперство, стрельба с дальних дистанций, ведение допросов с применением пыток, командование) никак не относились к программированию и имели более мужицкий характер.

- Как слышите? Разведчик уже вовсю осматривает местность…

Стелс-вариант дрона быстро адаптировался к полученным инструкциям и, передвигаясь практически бесслышно, умудрялся не касаться ног суетливых, не врезаться и проникать в самые труднодоступные места. Сочтя эту модель идеальным кандидатом на роль разоблачителя правительственных заговоров, лжегенерал запустил умного робота.

Первое препятствие в виде двери с золотой ручкой было пройдено через три минуты – когда из кабинета с большой нарядной люстрой вышел утомленный мужчина в приличном костюме и с ортодонтическими скобами в зубах, говорившими о недавнем посещении дантиста. Там маленький помощник проанализировал округу на предмет неизученных потенциально опасных вещей и каких-либо предпосылок к возможному теракту.

- Ничего… – сморщенно констатировал “оборотень”, вытерев выступивший на лбу пот своей же фуражкой, - Зараза!

На его полубешеный вопль отозвался один из проходивших по коридору сепаратистов, “лакеев Кремля”.