Бетти посмотрела на нее с удивлением:

— Я не знала, что вы были когда-то связаны с шоу-бизнесом: Ваше замечание говорит об этом, не правда ли?

— Это было давным-давно.

— И что вы делали?

Викки дернула своими пухленькими, аккуратными плечиками:

— Немножко пения, немножко танца. Так, не очень хорошо. У меня небольшой голос.

— А в каких местах, Викки?

Блондинка вкрадчиво улыбнулась:

— Вам они незнакомы, дорогая, я никогда не работала в этой стране. — Викки отпила немного. — А забросила я это, когда мне было двадцать, больше чем за три года до встречи с Тэмплом. Я, знаете ли, вечно ругалась со своим опекуном. Думаю, так оно и было.

— Конечно, наша профессия не слишком престижна в обществе.

— Я не это имела в виду, дорогая! Не сердитесь на меня. В этой стране все иначе, видите ли. Здесь у людей большой выбор — занимайся, чем хочешь. Никто слова плохого не скажет. Это должно давать вам удивительное ощущение свободы.

— О да! Свободна как дух, это точно. Самовыражение. Восхищение. Свободна в выборе меню — меня кормят бесплатно.

В этот момент к их столику подошел сотрудник службы регистрации. Хью извинился и быстро встал. Они тихо поговорили, и Хью сказал, что вернется через несколько минут и они продолжат. Им начали подавать ужин. Когда Хью ушел, Тэмпл счел необходимым разъяснить Бетти, как можно купить двухмачтовую яхту, построенную на Абако, игнорируя попытки Викки переключить беседу на более интересную тему. Несмотря на свое полное безразличие к проблеме приобретения яхты с Абако, Бетти поняла, что этот мужчина ей нравится. Он был чем-то глубоко обеспокоен, но пытался на свой манер поддерживать атмосферу праздника.

Хью вернулся расстроенный.

— Что там случилось? — спросила Бетти.

— Идиотская история на автостоянке. Надо было найти способ уладить конфликт. Женатый мужчина из Сан-Диего приехал в город с подругой. Кто-то стукнул жене. Она выследила их и попыталась наехать автомобилем, когда они вышли из отеля и направились к машине. Муж увернулся, а его подруге эта женщина сломала ногу да еще разбила три машины на стоянке.

— Надо же, какая ревнивая! — сказала Викки.

— В этом городе хорошая полиция, другой здесь быть не должно. — Хью язвительно улыбнулся. — Ничто не должно омрачать настроение тех, кто приехал сюда радоваться, привносить реалистические нотки в эту страну фантазий. Мои люди умеют улаживать подобные скандалы в минимальные сроки. Мне надо было решить, как выйти из сложившейся ситуации с этими тремя милыми людьми. Кому понравится попытка намеренного наезда на автомобиле с целью убийства? Просто леди потеряла контроль над автомобилем, вот и все дела.

— И такие истории часто у тебя? — поинтересовалась Викки.

Хью терпеливо разъяснил:

— Викки, дорогая, когда даешь людям максимум возможностей делать любые глупости — секс, деньги, алкоголь, — да еще в таких шикарных условиях, по сравнению с которыми лучшая кинодекорация покажется сараем, то всякие истории случаются часто. У нас здесь неприятности, замешенные на богатстве, а в основной части города — все остальные разновидности. Там полицию развлекают алкаши, наркоманы, бездельники, бродяги, мошенники, жулики, которые кочуют с места на место в поисках радостей. Между прочим, эту публику все время подпитывает поток разводящихся, душевные травмы делают их безрассудными.

Краем глаза глядя на Бетти, Викки промолвила:

— Бедный мальчик, тебе тут дают очень широкое образование.

Бетти развернулась к Викки Шэннард:

— По крайней мере, дорогая, он здесь учится с сорока шагов различать туфту, а это поможет ему в жизни.

— Но я думаю, Хью всегда хорошо разбирался в людях, — возразила Викки.

— В таком случае мы обе должны гордиться тем, что принадлежим к числу его друзей, дорогая, — сказала Бетти, с удовольствием заметив, что изящные ушки Викки порозовели.

После ужина все четверо перешли за столик в бар «Африк», а в начале двенадцатого Бетти, извинившись, ушла переодеваться и готовиться к выступлению.

— Что ты о ней думаешь? — спросил Хью Викки и тут же отругал себя за эту явную демонстрацию своих симпатий и несдержанность.

— В общем и целом, — принялась рассуждать Викки, — я думаю, она довольно хороша, Хью. Тебя, должно быть, вполне... удовлетворяет тесная дружба с ней. Но мне кажется, она значительно более привлекательна... в этой конкретной ситуации, чем могла бы быть, скажем, на островах. Она кажется такой... подходящей именно к этого рода заведению.

— Брррр, — раздался голос Тэмпла.

— Тихо, милый, — твердым голосом осадила его Викки. — Хью спросил, и я чувствую себя обязанной высказать ему свое мнение, свое откровенное мнение. Если бы я хоть на миг подумала, что у него нечто большее, чем... временный интерес к этой... особе из шоу-бизнеса, я бы уж точно была менее разборчивой в своих оценках.

— Что ты имеешь в виду? — требовательно спросил Хью.

Она улыбнулась и погладила его по щеке:

— Ты удивительно верен своим друзьям, мой дорогой. Это очень благородно и достойно. Но давай не будем об этом, ладно? Она, я уже сказала, довольно хороша. Но тебе еще долго надо искать девушку, по-настоящему подходящую тебе. Помнишь, сколько я искала?

— Она и сейчас ищет, — вмешался Тэмпл. — Она себе такую рекламу сделала в Нассау!

Во время первого сорокаминутного выступления Бетти Хью заметил, что ей недостает привычной уверенности. На сей раз ей не удалось добиться полной тишины в зале, и временами ее было плохо слышно из-за шума. И компоновка выступления Бетти тоже несколько не удалась.

После того как Бетти вернулась к столику, Хью нашел случай извиниться и пожелать всем спокойной ночи. Он уже двадцать часов был на ногах, нелегких часов, к тому же в конце недели от него всегда требовалось больше и энергии, и внимания.

Хью с великим трудом проснулся в полседьмого. Через приоткрытые глаза он увидел свет настольной лампы, а потом различил улыбающееся лицо Бетти. Она сидела рядом с ним на краешке постели в длинном, облегающем парчой платье, отделанном золотой нитью, на лице у нее был сценический макияж. Бетти наклонилась и поцеловала его.

— Я понимаю, что грубо вторглась в частную жизнь и нарушила неприкосновенность жилища, мой дорогой, — прошептала она, — но я так долго была одна, я за весь вечер словечком не перекинулась с тобой.

Хью взял ее руку, повернул и поцеловал ладонь.

— Буду представлять вас к ордену за каждое такое вторжение, леди.

— Вот теперь, я вижу, ты проснулся! Дорогой, извини, что я так скверно показала себя в первом выступлении. Думаю, эта девица все-таки достала меня. Меня просто не хватило на нее.

— Не могу понять, почему она все время подкалывала тебя.

— Не можешь? Этой бабе все нужно, все рядом с ней должно быть ее. Когда я вернулась для следующего выступления, то очутилась там в самый раз. Я не подошла к ним, не было возможности. Я остановилась по дороге у стойки, поприветствовала старых знакомых, и когда взглянула в их сторону, у них была такая ужасная ссора, что я так и осталась у стойки. Она вышла, а Тэмпл подошел и очень любезно попрощался со мной. Ты знаешь, он мне нравится, Хью. Но что-то его гложет.

Хью приподнялся на локте:

— Все равно неудобно... Ты не подашь мне сигареты? Вон они, на столе.

— Я не хочу тебя тормошить, ты очень устал.

— Мне хочется поговорить с тобой о них.

Бетти принесла сигареты и пепельницу, зажгла для него сигарету, захлопнула крышку зажигалки — энергичнее, чем следовало — и сказала:

— Хью, это все моя дурная привычка рубить сплеча свое мнение... Они, может быть, твои лучшие друзья на свете. Но эта Викки, я думаю, злая и противная маленькая свинья.

— Она была Тэмплу хорошей женой, Бетти.

— И пока была такой хорошей, все время неплохо жила?

— Это верно. Но я никогда и не был особенно близок к ней, я люблю Тэмпла.

— Это я могу понять.

— И сейчас они не такие, как были.