Черити указала на разбитые бронированные плиты и опоры, затем на перевернутый корабль.

– Если я не ошибаюсь, – сказала она, – это и есть Мертвая зона, Френч. А это, – она указала рукой на «Шаттл», – ваше убежище.

Несмотря на то, что он покинул центральный пост около получаса тому назад, обстановка на мониторах значительно ухудшилась. Ночь превратилась в день от ярких вспышек лазерных лучей, отблесков взрывов и пожара, горящих планеров и других непонятных вещей.

Обманчиво спокойная ночь сменилась бешеным калейдоскопом мучительного света и абсолютного мрака, которые с трудом воспринимали человеческие глаза и осветительные автоматы камер. Некоторые мониторы вышли из строя, другие просто светились и давали лишь смутное изображение. А колонки цифр на включенных табло мелькали так быстро, что невозможно было ничего прочитать. Казалось, что снаружи все пришло в движение. Внешняя оболочка города горела. Небо осветилось темно-кровавым оттенком, словно в реке отражалось зарево пожара, похожее на поток расплавленной лавы.

Снова и снова в небе и на поверхности станции вспыхивали огненные шары, свет от которых менялся от ярко-белого до оранжевого и красного, пока не превратился в клубящийся шар из дьявольского пекла и дыма. Ядерная преисподняя, уже однажды поглотившая этот город, снова разбушевалась, и, несмотря на то, что теперь здесь уже не было людей – жертв атомного ада, Гартман смотрел на все это с болью. Он хотел что-то сказать, но только со второй попытки ему удалось обрести голос.

– Я не пошлю своих людей в этот ад, – выдавил он наконец. Сказав это, он показался себе беспомощным и почти смешным. Он, определенно, не пытался в этой ситуации что-то предпринять, воспрепятствовать, но явно почувствовал облегчение, сказав эти слова. Не получив ответа, Гартман оторвал взгляд от монитора и посмотрел на существо за письменным столом.

Как будто ожидая этой реакции, Кайл покачал головой и улыбнулся.

– Этого никто от вас и не требует, господин генерал, – произнес он. – Кроме того, это было бы бессмысленно. Исход битвы предрешен. Мы выиграем.

Гартман резко рассмеялся.

– Вы сумасшедший, Кайл! – Резким движением он указал на монитор. – В последние три дня я только и делал, что наблюдал за их развертыванием. Они превосходят вас в тысячу раз, понятно? Они доставили достаточно оружия, чтобы весь этот континент превратить в мусор и пепел.

– Вы не понимаете, – сказал Кайл. Он все еще улыбался, но теперь его улыбка была извиняющейся. – Мы победим, так как нам нечего терять. Их количество не играет роли. Напротив. Чем их больше, тем лучше для нас. Было глупо с их стороны вообще нападать на нас. Я не понимаю, зачем они это сделали.

Гартман снова взглянул на мониторы на стене. Кайл говорил очень убежденно, но, к сожалению, совершенно противоположное тому, что показывали камеры наблюдения. В течение получаса планеры моронов обстреливали руины Кельна. А наступающие войска прошли лавиной там, куда не достали планеры. Гартман не видел также нигде каких-либо признаков сопротивления.

С начала наступления Гартман понял, как много появилось воинов-муравьев. Армия, стянутая вокруг разрушенного города, насчитывала миллионы воинов. Кто может остановить такое войско?

Гартман хотел что-то сказать, но Кайл жестом остановил его.

– Давайте не будем попусту терять время, господин генерал.

– Не называйте меня так, – раздраженно произнес Гартман. – Я не люблю этого.

Кайл улыбнулся.

– Как угодно.

Его взгляд скользнул по мониторам. Гартман почувствовал, что он что-то ищет, но не находит. Затем Кайл повернулся, обошел письменный стол и склонился над терминалом компьютера.

Он нажал какую-то кнопку, затем, помедлив, еще две-три. Его взгляд был сосредоточен.

– Что вы там делаете? – обеспокоенно спросил Гартман.

– Я боюсь, что уже ничего не поможет, – сознался Кайл. Он покачал головой: – Удивительно. Такая примитивная система – и такая эффективная.

Кайл поднял глаза, серьезно посмотрел на Нэт, затем мимолетно на дежурного офицера, отступившего к двери, и снова обратился к Гартману.

– Я думаю, нужно знать код, чтобы войти в программу.

– Может быть, – угрюмо произнес Гартман.

– Скажите его, – потребовал Кайл. Гартман ошеломленно взглянул на него.

– Вы с ума сошли?

– Вы все еще не поняли, Гартман, – вздохнув, сказал Кайл, – что мы с вами действуем в данный момент заодно. Поверьте мне, – он показал на компьютер, – бессмысленно посылать эти ракеты. Если бы мы имели достаточно времени, они никогда не достигли бы своей цели. Вы думаете, это так просто? – он покачал головой и сам ответил на свой вопрос: – Конечно же, нет. И вы это знаете. Вы солдат, Гартман. Хороший солдат. Вы знаете так же хорошо, как и я, что власть, имеющую опыт ведения войны в течение тысячелетий, не так легко победить. Вы действительно верите, что ваша штаб-квартира находится в безопасности? Или ждете, пока кто-нибудь ее разрушит?

Гартман не ответил. Нет, он не верил в это. Никто из них не верил. Все понимали, что их отчаянный план нереален. Но другого у них не было.

– Идею предложил Стоун, – сказал Гартман с видом упрямого ребенка.

– Стоун, – спокойно и серьезно ответил Кайл, – их раб. Не более чем послушное орудие.

Он снова повернулся и опять указал на компьютер на письменном столе Гартмана.

– Есть три возможности, Гартман, – сказал он. – Первая: я уничтожаю этот прибор! Но я не могу этого сделать, так как он может нам понадобиться. Вторая возможность: я ничего не предпринимаю, а вы смотрите, как господа из Черной крепости уничтожают сначала ваши ракеты, затем пусковые установки, и после этого всю вашу крепость. Но я не хочу допустить этого, потому что тогда бессмысленно погибнут люди. К тому же эта станция чрезвычайно важна и нельзя позволить ее разрушать.

– А третья возможность? – спросил Гартман, когда Кайл замолчал, с ожиданием глядя на него.

Во взгляде Кайла отразилось нечто необычное. На мгновение левая половина его лица превратилась в сплетение наливающихся белых жил, двигавшихся одна за другой под кожей как уродливые черви. Нижняя челюсть выдвинулась вперед, и Гартману показалось, что вместо глаз он видит сверкающий фасеточный объектив величиной с кулак. Жуткое видение тут же исчезло.

– Третья возможность, – пошевелившись, сказал Кайл, – состоит в том, что вы уничтожите компьютерную программу.

– Почему… это должен сделать я? – Гартман говорил с трудом. Как будто во рту стало сухо и больно.

Гартман посмотрел на Нэт умоляюще, но жительница пустыни лишь вопросительно посмотрела на него. Нэт стояла позади Кайла и не заметила происходивших на его лице ужасных превращений. Гартман поднял руку и с обвинением указал на Кайла. Его пальцы дрожали, удары сердца были медленными и резкими, так что каждый удар отдавался во всех конечностях. От страха он потерял контроль над собой.

– Вы пришли сюда и требуете, чтобы я вам помог? – прохрипел он. – Ради… всего, что вы сделали?

Кайл взглянул на мониторы на стене, как бы убеждаясь, осталось ли время на такой пустяк, как разговор с Гартманом.

– Что я сделал?

Гартман хотел закричать, броситься на Кайла с кулаками. Но он не сделал этого, а стоял дрожа и смотрел на мега-человека, который стал уже не мега-человеком, не человеком и не джередом, а каким-то новым видом, представляющим собой нечто совершенно непонятное и ужасное.

– Я не знаю, кто вы, Кайл, – прошептал Гартман. – Знаю, кем вы были, а не знаю, кто вы теперь. Впрочем, вряд ли имеет смысл это вам объяснять.

К его удивлению Кайл улыбнулся, и Гартману хотелось в этот момент принять его улыбку за искреннюю.

– Я понимаю, о чем вы думаете, Гартман, – сказал Кайл.

Его голос звучал спокойно, даже мягко. Кивком головы и жестом он дал понять Гартману, как будто испуганному ребенку, что все не так плохо.

– Вы ошибаетесь, Гартман. Вы думаете, что мы что-то делаем с вашими людьми. Но это не так.