Профессор Ллуэлин улыбнулась.

– Да, конечно. – Она снова просмотрела на листок. – Взаимосвязь – очень точное слово, мистер Френч, оно отражает как раз то, что вы пытаетесь выяснить. Та же самая мысль возникла у меня, когда я читала перечень. Если мы имеем дело с ответами на какую-нибудь викторину или со шпаргалкой для экзамена, то это какой-то очень странный раздел науки. Боюсь, даже я не знаю, о чем идет речь в некоторых пунктах, не говоря уж о том, что они могли бы означать. Разумеется, мне известно, что Амброз Бирс бесследно исчез в Мексике note 9, но кто такие Брейди Куинн, или Дейвис Белло, или Агата Пенуэзер?

– Жертвы убийств.

Ллуэлин с досадой кивнула.

– Да, я умею читать. Но что они делают здесь, рядом с Тедди Рузвельтом и Линкольном, или с Эдисоном и Дьюи, Фордом и Тэйлором? – Она положила листок на стол и откинулась на спинку вращающегося кресла. Пружины жалобно скрипнули. Пыхтя трубкой, она задумчиво уставилась в потолок. – Кажется, у меня появилась идея, – произнесла она наконец. – Скажите мне вот что, мистер Френч. Кому принадлежат слова: «При нашей системе работнику необходимо знать только то, что он должен делать и как делать. Любая попытка предпринять что-нибудь помимо полученных указаний положит конец его карьере»?

Деннис пожал плечами.

– Не знаю. Ленину? Мао? – Он не понимал, какое отношение к делу имеет ее вопрос.

– Нет, это сказал Фредерик Тэйлор, – и она указала на список.

Деннис вспомнил этот пункт, «Фредерик У.Тэйлор, успех примерно в 1900-м».

– Ах, вот что. А кто был этот Тэйлор?

Она ткнула чубуком трубки в его сторону.

– Инженер, и он жил в конце прошлого века. В те годы американская промышленность столкнулась к наплывом малообразованной рабочей силы – иммигрантов. Тэйлор создал систему повышения производительности труда, отделив планирование работы от ее выполнения. Инженеры и управляющие разрабатывали планы, а техники и рабочие их выполняли. Было покончено со старой системой ремесленничества, когда каждый работник планировал свой собственный труд. И с тех пор это стало основой философии американского предпринимательства.

Деннис рассмеялся.

– Не может быть! А я-то подумал на Ленина или Мао. Замечательно!

Она чуть заметно улыбнулась.

– Не забывайте, что Энгельс сам был фабрикант, и не факт, кто в их тандеме-с Марксом играл второстепенную роль. Энгельс считал, что целыми народами можно управлять так же эффективно, как и фабриками.

– Мне еще ни разу не приходилось видеть бизнесмена, который бы вел дело рационально, – перебил ее Деннис.

Ллуэлин хмыкнула, но не обратила внимания на его замечание.

– Социализм в конечном счете – не что иное, как кульминация капитализма. Высшая стадия – если так можно выразиться – того, что я назвала бы Управляемым Обществом. Если хотите увидеть государство Ленина в зародыше, изучите историю компании Генри Форда. «Инспекторы» его так называемого социологического отдела могли без предупреждения являться домой к служащим компании и расспрашивать об их семейных делах, о финансовом положении и личной жизни. А громилы из «наружной охраны» Гарри Беннета были просто-напросто доморощенными коричневорубашечниками. О, конечно, у них обоих, и у форда и у Ленина, были самые лучшие намерения. Они хотели улучшить положение простых людей. Но система менеджмента, которую они создали…

– Минутку! Но ведь Ленин рвался к власти!

– А Форд не рвался?

– Генри Форд никого не казнил, – возразил Деннис.

– Однако головорезы Беннета избивали тогдашних «диссидентов» и измывались над ними. А другие работодатели в ходе классовых битв не брезговали убивать профсоюзных лидеров. Иногда они содержали собственные армии, но чаще прибегали к содействию правительственных войск. Разница между Фордом и Лениным – только в масштабах и ни в чем более, мистер Френч. Ленин превратил в один огромный рабочий поселок всю свою страну. Советский Союз, попросту говоря, – величайшая капиталистическая организация на планете. Члены партии – ее акционеры, а Политбюро – совет директоров. Рядовой гражданин, или наемный работник, не имеет никакого влияния на управление этой организацией. Централизованная бюрократия составляет пятилетние планы, которые никогда не выполняются. Критика внутренних порядков запрещена, хотя предложения по усовершенствованию системы поощряются, если они, конечно, не носят по-настоящему революционного характера. Каждый обязан быть «коллективистом», что у них означает не столько думать о подлинных интересах коллектива, сколько выполнять распоряжения начальства. Строптивых ссылают в Сибирь или переводят на какую-нибудь бессмысленную работу. Или устраняют. – Доктор Ллуэлин невесело улыбнулась. – Изящное они подобрали словечко.

– Не забудьте о захвате власти, – сказал Деннис.

Профессор Ллуэлин рассмеялась.

– Вот именно!

– Знаете, я никогда об этом не задумывался, – признался Деннис. – Большими корпорациями действительно управляют точно так же, как социалистическим государством.

– Как раз наоборот. Не забывайте, что появилось раньше.

– Благодаря Фредерику У.Тэйлору.

Ллуэлин кивнула.

– Тэйлор был не единственным предтечей, но он сыграл роль катализатора.

– Значит, вы полагаете, что… – Деннис не закончил фразу.

– Ах, да, ваш перечень. Только имейте в виду, это чистейший экспромт. Но, кажется, те события, какие мне известны, похожи на поворотные пункты истории, пусть и не слишком очевидные. Сами по себе эти события были незначительны – я имею в виду, что в них участвовало не так много людей, – но они имели несоразмерно большие последствия. Вы помните стихотворение Джорджа Герберта? «Не было гвоздя – подкова пропала. Не было подковы – лошадь захромала. Лошадь захромала – командир убит…» И так далее, до потери королевства в итоге. Если бы Ричард III не лишился лошади, то битва на Босуортской равнине могла бы закончиться иначе, все к тому шло. И что тогда? Вероятно, не было бы Тюдоров, и вся английская история сложилась бы несколько иначе. Вот и эти ваши события в том же роде. Понимаете, отдельные события обычно почти не влияют на общий ход истории, но из некоторых, подобно снежной лавине, вырастают такие последствия, заметить которые можно лишь задним числом.

– Понимаю. Вроде того, как попытка мистера Тэйлора поднять производительность фабричного труда привела к вашему Управляемому Обществу.

– Это не мое общество, – ответила она слегка раздраженно. – Я выступала против него еще в шестидесятых и продолжаю выступать до сих пор. Мысль о том, что те, кто у власти, знают лучше… Если кто-то утверждает, что правительство должно учиться управлению у бизнесменов, то им следовало бы поинтересоваться, как обстоят дела в Советском Союзе. Или, еще лучше, в кое-каких из наших крупных корпораций.

Деннис усмехнулся.

– Между нами говоря, лично я никогда не испытывал большого уважения к методам больших корпораций. Потому и занимаюсь бизнесом самостоятельно. А что вы скажете о других пунктах перечня?

Он расправил листок на столе, и оба склонились над ним.

– Как насчет… Вот, назначения в армии, произведенные Уинфилдом Скоттом. От какой подковы этот гвоздь?

Ллуэлин взглянула на Денниса и вынула трубку изо рта.

– Гвоздь от подковы? – повторила она с улыбкой. – Неплохо. Пожалуй, я использую это в своих лекциях в следующем семестре, с вашего разрешения.

– С моего разрешения? – изумился Деннис. – Ну конечно.

– Спасибо. Я бы сказала, что назначения, сделанные Скоттом, затянули гражданскую войну на несколько лет. Понимаете, на ключевые посты он ставил преимущественно южан, что неудивительно, ибо сам он был вирджинцем. В результате у конфедератов оказались более опытные офицеры. Разумеется, в то время еще никто не знал, что вскоре разразится гражданская война, а сам Скотт был стойким унионистом. Так что нельзя сказать, что он это планировал заранее.