Иногда происходит так, что в лице одного из Мастеров несколько линий сливаются. В подобных случаях формируются новые технологические подходы. Как правило, именно такие школы являются наиболее мощными и яркими, именно их методы оказываются самыми эффективными.
Бывает также, что Мастеру не удается найти преемника, который сумел бы перенять и развить всю технологию в целом. В таких случаях линия передачи знания может расщепиться на несколько ветвей, в основе тренинг-технологии каждой из которых лежат отдельные аспекты учения Мастера-основателя. Так случилось со школой одного из величайших Мастеров нынешнего столетия Шри Кришнамачарьи, которая сейчас представлена тремя линиями его последователей — Айенгар-йогой господина Б. К. С. Айенгара, аштанга-виньяса-йогой Мастера Поттабхи Джойса и винийогой Шри Т. К. В. Десикачара — сына и прямого преемника Мастера Кришнамачарьи. В йоге господина Айенгара сконцентрирована вся точность и детальность проработки практических методов, свойственная йоге Кришнамачарьи, в аштанга-виньяса-йоге Поттабхи Джойса — ее мощность, сила и динамичность, в винийоге Шри Т. К. В. Десикачара — безграничная мудрость и глубина философии этой поистине классической школы.
Передача технологии в йогических линиях может осуществляться тремя способами.
Первый способ — прямая передача непосредственным обучением. Это происходит в подавляющем большинстве случаев при передаче знания от учителя тем из учеников, которым не предстоит стать хранителями школы.
Иногда для передачи знания используется так называемый «шактипат» — непосредственная передача Силы. Этот метод применяется в основном при передаче знания Мастером-хранителем школы тому, кто должен стать его преемником и в одном из предыдущих воплощений был хранителем той же самой линии передачи знания. Мастеру-хранителю в таком случае иногда бывает достаточно просто пробудить в теле ученика память о том знании, которым ученик когда-то обладал, и тело начинает само находить оптимальные с технологической точки зрения тренировочные последовательности. Из современных Мастеров, которых учителя обучали с помощью прямой передачи Силы, на Западе наиболее известны основатель школы Крипалу-йоги Амрит Десаи, получивший шактипат от своего учителя Шри Свами Крипалванандаджи, и основатель школы Кали-три-йоги Кали Рэй, получившая шактипат от своего учителя Шри Ганапати Сатчитананды.
В случае, когда преемником хранителя школы предстоит стать человеку, который в прежних воплощениях никогда не был Мастером-хранителем данной линии, для передачи технологии используется метод, сочетающий в себе прямую передачу Силы с непосредственным обучением. По такой схеме строились, например, взаимоотношения Шри Махариши Картикейи и его преемника Дхирендры Брахмачари, а также отношения Шри Свами Шивананды и Свами Вишнудевананды.
Однако каким бы методом обучения ни пользовался Мастер, в йогических линиях передается ТОЛЬКО ТЕХНОЛОГИЯ. Устойчивое расширение диапазона восприятия, накопление энергии, изменение конфигурации энергетической структуры, развитие сознания и накопление упорядоченного самоосознания осуществляются исключительно за счет собственной практики, без какого бы то ни было насильственного внешнего воздействия на психику и тело практикующего.
Таким образом, одним из главных преимуществ йогических интегральных тренинг-технологий перед религиозными, боевыми и магическими является то, что в йогических технологиях полностью отсутствует элемент зомбирования практикующего. В боевых системах без зомбирования ученику во многих случаях просто-напросто не выжить, религиозные системы полностью основаны на глубоком зомбировании, в магических системах частичное зомбирование позволяет на определенном этапе интенсифицировать процесс обучения.
В йоге зомбирования нет вообще, и соответственно, нет беспрекословного подчинения приказам и таких явлений, как наркотический бред, стадный экстаз, коллективный психоз и зависимость от ритуалов. Человеку предлагается определенным образом организованный технологический комплекс практик и предоставляется полная свобода выбора. И если человек выбирает Путь, а не отказ от Пути, истинное действие, а не прозябание, то очень скоро сам начинает разбираться, что к чему, и обретает способность творчески вносить в практику изменения, которые делают ее более эффективной лично для него. И железная дисциплина йогина есть не вынужденное следование определенным правилам и традициям, но осознанный выбор образа жизни, основанный на глубоком понимании сущности законов и принципов энергетически оптимальных взаимоотношений человека с Миром и со всем, что есть в Мире, в том числе (и прежде всего) — с самим собой.
Потому не всегда то, что называют йогой, есть йога. Очень часто это слово встречается в наименованиях религиозных систем. В то же время, существует не так уж мало школ, на первый взгляд к йоге никак не относящихся, практика которых — йога чистой воды. Среди них есть как те, которые выглядят вполне магическими, так и те, что весьма смахивают на боевые. Однако в действительности оказывается, что технологии этих школ по своей сути — в значительной мере йогические.
Каков критерий?
Главный критерий прост: никто никому ничего не навязывает, никто никому ничего не должен; единственная истинная ценность — полная свобода осознанного выбора; единственное условие — абсолютная социально-психологическая адекватность практикующего и его соответствие любым, в том числе даже самым высоким требованиям, которые может предъявить к нему социальная, природная и любая другая среда, в которой он обретается; единственный принцип обучения — «не принимай на веру никаких объяснений, просто практикуй, и ты постигнешь все сам».
Итак, йога есть путь абсолютной свободы выбора и полной самодостаточности. «Все свое ношу с собой». Все, что может понадобиться мне для совершенствования своего осознания…
Уверенность в себе, ибо иногда мне не выжить без веры в то, что «я» есть нечто большее, чем просто комок влажной плоти, бесцельно слоняющийся на двух ножках по поверхности крохотного шарика, открытого всем космическим ветрам — тем, что приходят из бездонных глубин Мироздания…
И собственные недостатки, на которые можно всласть поохотиться, ибо временами мне почему-то очень хочется выследить или заманить в капкан какую-нибудь дичь…
И собственных внутренних врагов — свою слабость и свое несовершенство, ибо враг так необходим, когда чувствуешь острую потребность ощутить себя истинным воином…
И даже какие-то свои собственные внутренние ритуалы, ибо какой я, к черту, маг, если их у меня нет?..
На определенных этапах своего пути йогин проходит сквозь состояния и верующего, и охотника, и воина, и мага… И сквозь многие другие состояния, о которых ни тот, ни другой, ни третий, ни даже четвертый не имеют и не могут иметь ни малейшего понятия… Проходит насквозь и тенью скользит дальше — в беспредельность, будучи всем и участвуя во всех играх, и в то же время никем не становясь и не играя ни в какую игру, но лишь оставаясь самим собой в неизмеримой бесконечности мгновенного сейчас и здесь… Он ни за что не цепляется и ни к чему не привязывается, он свободен и погружен в безмолвие, и от всего сонмища человеческих желаний и страстей у него осталось лишь намерение — одно-единственное Намерение Духа познать в проявленном Едином самого себя…
Интегральная тренинг-технология Йоги Восьми Кругов
Йога Восьми Кругов, подобно практикам, описанным С. Есудианом и Дхирендрой Брахмачари, относится к разряду так называемых «клановых» тренинг-технологий и принадлежит клану, составленному достаточно разветвленной сетью линий передачи знания. Истоки практики Йоги Восьми Кругов теряются в глубине тысячелетий где-то среди горных ущелий на границе Тибета и Юго-Восточной оконечности Гималаев. Однако клан хранителей Йоги Восьми Кругов перестал быть сугубо «восточным» формированием еще несколько столетий тому назад, когда Мастера клана в силу определенных причин вынуждены были временно отказаться от практики непосредственной передачи знания. Поступить так их заставили опасения, что, подобно многим школам, превратившимся из йогических линий в религиозные конфессии, Йога Восьми Кругов может быть профанирована во времена зарождавшегося тогда Великого Перехода, венцом которого стало то, что мы привыкли именовать «технической революцией».