Так как была уже почти ночь, мы решили, что уходить отсюда плохая идея, учитывая количество болотных змей и прочих тварей, которые водятся тут по ночам. С облегчением обнаружили, что ни моя Звездочка, ни строптивый кальпи Эйнара, никуда не делись и покорно ожидали нас чуть ли не у дверей. Устроившись со всеми удобствами в башне, разожгли костёр и даже приготовили себе поздний ужин. Почему-то сейчас никакой тревоги по поводу этого места ни я, ни Асвальд не ощущали, будто вся магия исчезла в тот же момент, как я забрала ветку.

— Хм, неужто ты чем-то так важна? — рассматривая сухую веточку, бормотала я, чувствуя умиротворение и усталость, от которой клонило в сон. Моргнув раз, другой, я смачно зевнула и посмотрела на Эйнара, который о чём-то тихо болтал, расчёсывая гриву своему коняге.

«Надо бы и Звёздочке вычесать», — подумала я, но сил вставать не было совершенно, поэтому по новой привычке ухватилась за свой кулон, положила рядом веточку и удобнее завернулась в небольшое одеяло. Я спать и пусть всё остальное подождёт.

Массивная дверь на удивление тихо и легко открылась, и в полутёмную комнату вошёл человек. Тяжёлые шторы практически не пропускали в комнату свет, а единственный светильник едва ли мог осветить огромную королевскую спальню, именно поэтому тут и был полумрак. А ещё тут пахло болезнью. Воздух, тяжёлый и буквально пропитанный лекарственными травами и настоями, казался тяжёлым и неприятным. Хотелось подойти к шторам, распахнуть окно и открыть створки, впуская свежие порывы ветра. Сегодня ветрено.

Но, к сожалению, делать подобное запретили толпы лекарей, которые чуть ли не ночевали в спальне правителя. Только толку от них не было никакого. Таранис Риваль из династии Ривалей, нынешний император так и не просыпался. Его тело оставалось совершенно безучастным ко всем способам и попыткам исцелить его. Не помогали даже магические методы. Это говорило о том, что отца не просто отравили, но и наложили ко всему прочему какое-то мощное заклинание, не дающее убрать последствия отравления.

Принц хмыкнул, присаживаясь на край кровати, такой же огромной, как и вся комната. Его отец явно питал слабость к большим вещам.

Как бы там ни было, но даже сейчас, болея и не приходя в сознание, император буквально излучал силу. Хотя немного и потрёпанную, не выдерживающую никакого сравнения с той, которой его отец обладал, когда был здоров. Но всё равно его волевое лицо, чуть похудевшее и бледное, даже сейчас приводило в трепет и заставляло понимать окружающих, что перед ними не простой крестьянин, а человек власти, родовитый и имеющий все права на трон. Хотя во всё ещё густых волосах, цвета горчичного мёда уже проскальзывали седые пряди. Век человека короток. Это так, но у королей он и того меньше. Император тот же король, только у него не королевство, а целая империя и во всей этой империи найдётся хотя бы пара человек, которые считают, что династия Ривалей засиделась на троне.

— Что же делать, отец?

Принц чувствовал себя одиноким, даже если и не показывал этого никому. Конечно, и в то время, когда отец был здоров, он не особо много времени уделял своему единственному сыну. Но если и так, всё равно чувствовалось на уровне подсознания, что не одинок, что есть близкий человек, пусть даже он и не показывает своей отцовской любви.

— Патриций делает всё возможное, чтобы защитить меня, — принц не ждал ответа на свой предыдущий вопрос, поэтому начал говорить в никуда. — Вот придумал эту женитьбу в надежде, что я по-быстрому заделаю своей жене наследника. Я прямо слышу, как у него в голове крутятся мысли, что я молод, несдержан, и в первую же ночь моя супруга понесёт. Этим он хочет обезопасить империю на случай, если и на меня будет совершено покушение. И то, что девушку выбирают из простых всего, лишь чтобы не дать усилиться родам. Да, то, что он радеет и за магические способности, правда, но, главное, это наследник.

Принц рассмеялся тихо и даже немного горько.

— Такое чувство, будто меня уже нет. Да, что говорить, отец, будто и тебя уже нет.

Он закусил от досады нижнюю губу и сдвинул брови к переносице. Досадно, горько и чудовищно одиноко.

— Тебе надо было больше стараться, отец, и сделать ещё одного сына или хотя бы наплодить парочку бастардов. Хм, а у тебя, случаем их нет? Ты не подумай, я от трона не отказываюсь и от ответственности тоже, но, чёрт побери…

Договаривать принц не стал, понимая, что даже если и были эти самые бастарды, то положение это бы не улучшило, да и вряд ли он смог кому-то ещё доверять. Первому советнику он со скрипом, но верит, и то, лишь хорошо всё обдумав и обсосав ситуацию с разных сторон.

Окинув взглядом комнату, он осторожно проверил её своей магией, но не обнаружил ничего для себя нового. Это и не удивительно, вряд ли кто-то в здравом уме будет здесь что-то оставлять. Он с неудовольствием покосился на шторы и запертое окно, но поколебавшись с минуту, решил, что, не зная, может лишь навредить своим самоуправством отцу. Поколебавшись ещё немного, встал и уже собрался выходить, когда в дверь постучали, а потом, после разрешения, вошли.

— Ваше Высочество, принц Ренольд, первый советник вас искал.

Слуга низко поклонился.

— Иду. Стой, отведи меня к нему.

Первый советник мог быть где угодно, а дворец не самый маленький, так сразу и не обойдёшь. — Следите за моим отцом так, будто бы это ваш собственный отец, — кинув взгляд свысока на одного из лекарей, медленно проговорил Ренольд и пошёл за слугой.

Лекарь постоял ещё с минуту, подумал, а потом хмыкнул и проскользнул в покои императора. Конечно, он присмотрит, ещё как, вот только небольшая неувязочка — отца он ненавидел всем сердцем и желал ему долгой и мучительной смерти. А так, конечно, он приглядит за императором, как иначе-то.

— Слушай, а мы точно в сторону столицы идём?

Я остановилась и опёрлась устало на палку, которой проверяла тропинку впереди себя. Это проклятое болото всё не кончается, мы по нему уже неделю топаем, а ему ни конца, ни края нет. Вода закончилась ещё вчера, еда тоже. Пить болотную жижицу я никому не советую, да и даже если найдёте чистую воду тоже. Мало какие в ней микробы водятся, попьёте, а потом с толчка не слезете. Прошу прощения, с туалета.

— Что? — Эйнар позади меня тоже остановился, удивлённо смотря на меня. — Я думал, ты знаешь, куда мы идём.

— Прелестно просто прелестно, — я тихо рассмеялась, парадируя голос вороны из давным-давно просмотренного мною мультфильма про попугая Кешу.

— Так мы заблудились? — спросил Асвальд, впрочем, напуганным он этой новостью не выглядел. Просто немного растерянным и капельку удивлённым, вот только не совсем понятно, чему тут удивляться.

— Хех, не особо, — повертевшись, я не нашла ничего, на что можно было сесть. Что-то я в последние дни какая-то будто варёная. Устаю быстро, и не покидает ощущение, словно из меня силы вытекают. Паршивенько, неужто чего подхватила, так вроде бы температуры нет. — Общее направление вроде как правильное просто…

Договорить я не успела, потому что мир как-то странно качнулся, опрокидывая меня прямо в тёплую болотную водицу. Перед тем как бархатная тьма с жадностью утащила меня в себя, увидела обеспокоенное лицо Эйнара, который что-то мне говорил, вот только уши полностью забила вата, поэтому я не услышала ни слова. А потом, всё исчезло.

Сначала была полная темнота, а затем ниоткуда прямо мне в лицо метнулись странные лианы, на которых, то там, то здесь трепыхались редкие листочки. Что за чертовщина? Отмахнувшись от надоедливых веток, зачем-то лезущих мне чуть ли не в глаза, я стала наблюдать, как эти самые лианы закручиваются вокруг меня.

Что-то мне это, вообще, не нравится. Зачем они это делают, да и не видела я никогда таких активных веток. А эти прямо как живые. Ну, точно, в фильмах раньше такое показывали, в ужастиках каких-нибудь. Сейчас эти лианы меня оплетут, шипы высунут, и давай кровушку мою высасывать. Как хорошо, что это всего лишь сон. С чего взяла? Дак в жизни такого точно не бывает. Именно поэтому я просто с интересом наблюдала за действиями этой подозрительной флоры.