— Затащи ее в заднюю комнату и трахни! — Робби кричит через стойку.

Рука Эмили движется к волосам Молли, сжимает их и откидывает голову назад. Ее голые сиськи трутся о грудь Молли. Вот дерьмо. Это так чертовски жарко. Мой член пульсирует. Если я не остановлю это дерьмо в ближайшее время, то могу просто взорваться в штанах, как гребаный подросток. Беглый взгляд на парней, сидящих без дела, и я могу сказать, что они чувствуют то же самое.

Я прикусываю губу и стону, поправляя член. Нет. Это не весело, когда я не участвую.

Встаю и хватаю Эмили за руку, уводя ее от Молли.

— Довольно, — огрызаюсь я.

Она поворачивается ко мне с лицом полным жестокого желания. Молли может играть, но Эмили не из тех девушек, с которыми можно связываться.

— Повеселилась?

— Недостаточно, — ее голос хриплый и чувственный.

Я смотрю на Молли, которая слегка покраснела, ее губы красивого розового цвета.

— Мы уходим, — быстро произношу я.

Отталкиваю Эм, хватаю Молли за локоть, стаскиваю ее со стула и веду к двери. Слышу смех Эмили позади меня.

— Приятно познакомиться, Молли.

Молли поворачивается, чтобы посмотреть через плечо, и слегка машет ей. Я тащу ее мимо столиков с парнями и полуобнаженными девушками. Оказавшись на улице, она начинает смеяться. Долго. Девушка вырывается из моей хватки, наклоняется и упирается руками в колени. Охранник забавно смотрит на нее, но в остальном игнорирует нас.

— Что с тобой? Ты что, страдаешь психическим заболеванием или что-то в этом роде?

— Твое лицо! — говорит Мол, пытаясь отдышаться.

— Ой, извини, мои яйца посинели, сморщились и отвалились или «Что, черт возьми, только что случилось с моим очень прямым, очень хорошим лицом»?

— Да, — Молли задыхается, кивая, когда наклоняется и сжимает свои колени. — Вот дерьмо. Слишком смешно.

Она идет за мной до машины, всю дорогу смеясь. Я открываю водительскую дверь и сажусь в машину. Молли садится на пассажирское сиденье.

— Хорошо сыграно, Сладкая. Я не знал, что это есть в тебе… теперь знаю, что ты знаешь… — Я, шевеля бровями и глядя на нее, улыбаюсь.

Она фыркает.

— Маловероятно.

— Ой, да ладно. Если ты настолько лишена секса, что подумываешь отказаться от члена… что ж, я готов услужить человечеству, — ухмыляюсь, глядя на ее хмурое лицо.

— Пошел ты. Я не лишена члена.

— Действительно, потому что там была голодающая женщина. Шутки в сторону? Ты целуешь стриптизершу. Давай просто подумаем об этом на секунду, ладно?

Молли откидывает голову назад и делает глубокий вдох.

— Хорошо, я признаю, это было не в моих правилах. Думаешь это неправильно, что мне это понравилось? — робко спрашивает она.

Я стону.

— Хватит говорить. — Снова поправляю член, завожу машину и трогаюсь с места.

К тому времени, как мы покидаем стриптиз-клуб, всего девять вечера, благодаря маленькому шоу Молли. Очевидно, она хочет видеть Гэри, поэтому я провожаю ее в квартиру.

Вручаю ей бутылку воды, когда она садится на диване, скрестив ноги. Гэри растянулся на спине у нее на коленях, и она гладит его по животу. Он это любит.

— Как ты думаешь, Алекс гей? — спрашивает Молли.

Я пробегаю глазами по ее телу. Это было бы чертовски правдоподобное объяснение того, почему он этого не делает. Я пожимаю плечами.

— Я не эксперт, но мне он кажется довольно прямолинейным.

Маленькая морщинка появляется на ее лице.

— Я имею в виду, если бы он был геем, он бы точно меня рассердил. — Подмигиваю ей.

Ее губы подергиваются.

— Ух. Я просто… не знаю, что делать. У меня никогда не было такой проблемы.

Снимаю крышку с пива и сажусь на другой конец дивана, упираясь ногами в журнальный столик.

— Ты прояснила этот вопрос? — Машу рукой, ища подходящее слово.

— Прояснила?

— Да, ты знаешь. Ты дала ему зеленый свет, закрыла жалюзи. — Ничего. — Открыла долбаную дверь. — Раздвигаю ноги для демонстрации.

— О нет! — Молли снова хмурится. — Из тебя бы получилась дерьмовая девчонка.

Я указываю на нее.

— Видишь, вот в чем ты ошибаешься. Я был бы распутной девушкой и взял бы от этого парня все, распутные девушки — лучшие.

Она качает головой.

— Ладно, ты хочешь сказать, что мне нужно прояснить это, что... я хочу, чтобы он выбил из меня все дерьмо.

Я смеюсь.

— Ага. Пожалуйста, скажи ему вот так, точно этими словами.

— Хьюго! — скулит Молли, ее голос звучит весело. — Предполагается, что это серьезный разговор, возможно, единственный серьезный разговор, который у нас когда-либо будет, потому что он о сексе. И если и есть что-то, что ты знаешь, так это секс.

Я киваю в знак признательности.

— Я знаю секс.

— Так?

Вздыхаю.

— Хорошо. Соблазни меня.

— Какого?!

— Соблазни. Меня. Представь, что ты хочешь уложить меня в постель, а я, ну... не я.

Она смотрит на Гэри секунду.

— Я не знаю как, — смущенно произносит Мол. — Мне никогда не приходилось никого соблазнять, оно просто… происходило.

— Просто вытащи свои сиськи, — говорю, стараясь не смеяться.

Она приподнимает бровь.

— На самом деле, Хьюго?

Теперь я смеюсь.

— Да, ты права. У тебя нет сисек, чтобы их вытаскивать.

Она фыркает и скрещивает руки на груди.

— Ты серьезно? Мне нужна помощь, а не оскорбления, задница.

— Хорошо, думай сексуально. Ведите себя так, как будто ты владеешь мной, — говорю ей.

— Давай, вставай. — Она нервно смотрит на меня и перемещает Гэри, перекладывая на подушку вместо своих коленей. Он не выглядит довольным заменой.

Молли встает и поправляет юбку. Прикусывает нижнюю губу и ерзает.

— Нет. Стоп. Смотри на меня. — Она поднимает взгляд, ее голубые глаза смотрят на меня.

— Помни, ты владеешь мной. Не уклоняйся.

Молли — редкое существо. Классно, возможно, даже внешне склоняясь к скромности, я думаю, людям нравится, но у нее есть и другая сторона. Та сторона, которая говорит мне, чтобы я пошел на х*й, и может засунуть неразумную Лилли обратно в ее ящик. Но там есть этот секретный уголок ее личности, который проявляется только под принуждением, ее сексуальная сторона, которая любит, когда ее называют грязной шлюхой, и сдерживается, пока ее трахают сзади. Эта сторона чертовски неотразима, и она меня совершенно ослепляет. Молли может быть соблазнительной и кокетливой, а может быть и откровенно грязной, но она будет хорошей девочкой до конца, пока вы не разденете ее. Тогда она становится животным, а животное во мне притягивается к ее мерзкой ноте, как магнит. Молли идеальная гребаная женщина.

Я вижу ее такой, какая она есть, но доктор... ну, он видит только скромную умницу. Если бы он увидел то, что вижу я, то бы не стал проявлять уважение. Он дал бы Молли то, что она хочет.

Внимательно наблюдаю за ней, когда девушка делает шаг ко мне. Встаю и сокращаю расстояние между нами, обнимая ее за шею сзади и прижимая к своей груди. У нее перехватывает дыхание, когда ее пальцы сжимают мои бицепсы сквозь рубашку. Глаза Молли темнеют, когда в них начинает кружиться вожделение. Я почти стону. Никогда не мог сопротивляться этому взгляду в ее глазах.

— Владей мной, — грубо шепчу ей в щеку. Затем заставляю себя отпустить ее и снова сесть.

Молли прищуривается, глядя на меня, и перекидывает волосы через плечо. Она снова сокращает расстояние до меня, но на этот раз ее шаги более гибкие, более сексуальные. Ее глаза полны решимости, и это привлекает внимание моего члена. Девушка перемещает пальцы к своей рубашке, очень медленно расстегивает еще одну пуговицу, заставляя путешествовать взглядом вниз по своему телу.

Она останавливается передо мной и наклоняется, пока ее лицо не оказывается рядом с моим.

— Ты хочешь, чтобы я владела тобой, Хьюго?

Я улыбаюсь и молча киваю. Она проводит пальцами по моей шее, ее прикосновения легкие. У меня мурашки по коже. Вдыхаю аромат ее духов, он проникает во все мои чувства.

Молли склоняет голову к моей шее, и я чувствую, как ее горячее дыхание ласкает мою кожу. Мое тело сжимается, как пружина. Ее губы так близко, но она не дотрагивается ими до меня.

— Ты чувствуешь себя принадлежащим мне? — шепчет девушка, ее губы касаются моих.

— Я никогда не стану собственностью, — отвечаю ей. — Но я действительно хочу трахнуть тебя, если это утешит.

Молли отстраняется и ухмыляется.

— Вау, шлюха, которая будет трахать все, что угодно, хочет трахнуть меня. Высокая похвала, Хьюго.

Она делает шаг от меня, но ее заметно трясет.

— Разница между тем, чтобы заставить тебя захотеть заняться сексом со мной, и заставить Алекса захотеть того же — это как разница между школьным спортивным днем и Олимпийскими играми.

— Ты хочешь сказать, что я легкий? — симулирую обиду.

Черт, это была плохая идея. Мой член теперь как гребаная бейсбольная бита, и желание трахнуть Молли даже сильнее обычного.

— Я говорю, что с тобой все очень просто.

— Поверьте мне, если ты сделаешь так, и если он откажется, значит, он гей.

Определенно гребаный гей. Боже, как это круто, посылать ее трахать кого-нибудь еще, когда мне очень хочется, чтобы это был я.

— Но я не знаю, смогу ли сделать это с ним, — она скулит. — С тобой все по-другому.

— У него есть член, не так ли?

Мол закатывает глаза.

— Предположительно.

— Так что считай его таким же, как я, потому что в конце дня ты обращаешься к его члену, а члены просто хотят одного — киски, в которой можно провести ночь.

Она гримасничает, я смеюсь и подмигиваю ей.

— Попробуй, и если не получится, я тебя трахну.

Молли выдыхает.

— Прекрасно.

Мы оба знаем, что она любит мой член, даже если она забыла, насколько сильно он ей нравится.