— Да?

— На стойке регистрации джентльмен. Он без сознания, но у него на лбу написано ваше имя и номер комнаты.

В Вегасе главное то — как бы это ни было смешно, — что персонал отеля всегда очень профессионален во многих аспектах, и подобное действо они видели раньше. И я понятия не имею, о ком идет речь.

— На что он похож? — ворчу я.

— Гм, темные волосы, высокий, привлекательный, — заикается она.

— Ух, ты можешь попросить кого-нибудь привести его сюда? — стону я, не в силах сейчас двигаться.

— Конечно, сэр. Хорошего дня.

Американцы такие вежливые люди. Можете ли вы привести в мою комнату незнакомого человека без сознания? Ага, хорошего дня.

Я смотрю на прикроватную тумбочку, чтобы узнать время. Это гребаное утро, восемь тридцать. Ух! Я сейчас не должен быть в сознании. Мгновенно забываю все, когда ужасаюсь от увиденного. Мой взгляд сосредотачивается на объекте рядом с часами. Это массивный гребаный страпон. Я нервно смотрю на девушек, по обе стороны от меня, и моя память начинает наказывать меня воспоминаниями. Действительно чертовски хорошими воспоминаниями. Ощущение рта вокруг моего члена, посасывание моих яиц. На самом деле я никогда не встречал девушку, которая могла бы одновременно засунуть в рот два яйца. Но она сумела, и я не могу вспомнить ее имя. Глядя на этот страпон, думаю, что просто обязан все вспомнить. Либо у меня был самый эпический секс втроем за всю мою жизнь, либо меня по-королевски оскорбили. Первое я действительно хочу вспомнить, а второе заставляет меня прикончить себя на месте. То есть я не против пальца, но, черт возьми, эта штука похожа на таран. Немного сжимаю ягодицы. Я же тогда должен чувствовать это дерьмо?

В дверь стучат, и я проползаю по обнаженным телам, чтобы открыть. Распахиваю дверь и вижу Тео в полубессознательном состоянии и парня в костюме, который, похоже, из охраны. Он прочищает горло и смущенно пытается посмотреть мне в лицо. Мгновенно смотрю вниз. Я голый, и у меня эрекция. Ну, это странно. Я беру Тео за руку и обнимаю его за плечи, ведя в комнату. Парень молча закрывает дверь и уходит.

Трахни меня, этот чертов ублюдок весит тонну. Я бросаю его на диван и на секунду вынужден опереться о стену, поскольку комната начинает вращаться.

— Убери свой член.

Тео ворчит, пытаясь закрыть глаза. На нем джинсы, футболка и блестящий бюстгальтер, но нет обуви. Какого черта? Еще на лбу написано толстым черным маркером:

Вернуть к Хьюго Харрисону. Комната 214. Венецианский. Вегас, детка!!

— Чувак, ты где, бл*, был? — я спрашиваю тихо. Я где-то между пьяным состоянием и похмельем.

— Я не знаю, — он бормочет, закрыв лицо рукой. — Где-то. — Другими словами, он не может вспомнить.

Подхожу к бару, наполняю небольшой стакан виски и быстро опустошаю его. Вздрагиваю, когда жидкость обжигает мне горло. Лучше буду бухим, чем справляться с похмельем. Наливаю еще и отношу стакан Тео. Он садится, берет с моей руки стакан и залпом выпивает. Буквально через пять долбаных секунд его рвет по всему ковру.

О боже, я не могу справиться с этим дерьмом. Не обращая внимания на беспорядок, ползу обратно в кровать и толкаю одну из девочек.

Я слышу стон Тео с дивана, в комнате чертовски воняет потными телами, сексом и рвотой. Сейчас мне все равно. Я не в силах функционировать в такую рань. Не могу вспомнить, что, черт возьми, произошло прошлой ночью, и мне нужно поспать, прежде чем сегодня днем мы полетим обратно. Так что я оставляю Тео, возможно, умереть от отравления алкоголем.

— Что за хрень?! — я стону и переворачиваюсь, когда кто-то начинает громко ругаться.

Слышен топот ног через всю комнату. Я открываю глаза и прищуриваюсь, глядя на голого Тео.

— Ах, чувак, убери это.

Поднимаю руку, прикрывая глаза от этого дерьма. О, как мерзко.

— Посмотри на мой гребаный член! — Тео яростно кричит. Рядом со мной шевелится одна из девушек.

— Я не смотрю на твой член. Что с тобой, черт возьми? — Мое горло похоже на чертову Сахару.

— У меня татуировка на члене! — Хорошо, теперь я смотрю.

Сажусь прямо и поворачиваю голову в сторону, чтобы прочесть буквы, вытатуированные по всей длине его члена. Лилли.

— О, бл*дь. — Я смеюсь, снова падая на кровать.

— Это лажа, чувак. — Он стоит с надписью, написанным маркером, на лбу и его ярко-розовым членом, покрытым черными чернилами. — Это чертовски больно!

— Я удивлен, что они не сняли видео, — размышляю вслух. Вот это было бы забавно.

— Тебе смешно. — Он чертовски недоволен. — Лилли убьет меня.

Я закрываю глаза и переворачиваюсь набок.

— Она должна быть благодарна, я имею в виду, это чертово обязательство.

— Подожди, что это? — Он указывает на меня.

— Что? — Я открываю один глаз.

— На груди.

Поднимаю простыню и обнаруживаю чертову татуировку на правой груди. О, черт возьми, нет.

— Что это вообще? — Он наклоняется ближе, пытаясь прочитать это. — Кристалл. Девушка слева от меня каркает, садится и потягивается. — Там написано «Кристалл».

— Кто, черт возьми, такая Кристалл?!

Она улыбается и приподнимает бровь. Я не буду притворяться, что не смотрю на ее сиськи, потому что это так.

— Она, — указывает на другую девушку, — Кристалл.

— Чувак, а почему у тебя кисточки на сосках? — спрашивает Тео.

— Какого хрена я должен знать? Меня больше беспокоит гребаная татуировка на моей груди. Что ж, я никогда не забуду этого имени, это точно.

— Я думаю, нам пора домой, — говорит Тео.

На этот раз я склонен с ним согласиться. Четырехдневный запой — это одно, но четырехдневный запой в Вегасе? Это совершенно новая игра.