ГЛАВА 7

— Пол, — я не могу говорить. На мгновение я едва могу дышать. Его взгляд обжигает меня холодным блеском льда, и он подходит ближе, словно готовясь сделать самое худшее.

Я помню, как лейтенант Марков застрелил предателя-гвардейца, который хотел убить Великую Княжну, и, из другого мира, сына лорда русской мафии, который хладнокровно разнёс колени Тео. Потенциал насилия, будь то во имя добра или зла, заложен в каждом человеке, включая того, кого я люблю.

Мой собственный Пол преодолел это задолго до того, как его расщепили. Ещё до того, как я с ним познакомилась. Он боролся с тьмой в своём прошлом, чтобы стать хорошим и сильным человеком. Но трещины в его душе остаются, и в любой момент добрый человек, которого я люблю, может развалиться на части. Стать кем-то другим, кем-то опасным.

Так что мне лучше защищаться.

— Хорошо, — начинаю я дрожащим голосом. — Меня только что в первый раз заперли в собственном теле, потому что Ведьма...

— Ведьма? — Пол прищурился, словно оценивая подозрительную незнакомку.

— Ах, точно! Именно так я и называю её, ту, что из Главного офиса, потому что... ну, это проще, во-первых, и я даже не думаю, что она заслуживает того, чтобы её называли Маргарет. Но она знает о Ночном воре, не так ли? Тогда...Тогда я уверена, что она не знает о тех ужасных весенних каникулах, которые вы с Тео провели в Вегасе...

— Остановись, — Пол делает глубокий вдох, а потом снова становится самим собой. Мой тошнотворный страх исчезает. Конечно, мне не нужно было бояться Пола. Расщепленный или нет, он всё равно остаётся самим собой. Он должен быть таким. — Я понял, что это ты, как только ты сказала мне, что назвала другую Ведьмой.

Я не хочу спрашивать об этом дальше, но я должна.

— Что случилось в Лондонской вселенной?

— Как ты думаешь, что случилось? Тебе нужно, чтобы я сказал это вслух?

Я киваю, как лицемерка, требуя, чтобы Пол заговорил, когда мне не хватает смелости даже задать вопрос.

— Она мертва, — тяжело произносит Пол. — Я видел, как она умерла.

Знание ошеломляет меня, почти так же сильно и холодно, как вода Темзы, должно быть, оглушила её. Я бы многое отдала, чтобы задержаться на одну секунду дольше, чтобы избавить её от осознания своего падения до самого последнего мгновения, когда она, возможно, даже не успела бы понять, что происходит.

"Нельзя так близко подходить к грани," — напоминаю я себе. " Это не спасёт её, а только подвергнет опасности тебя. Правда. Мне от этого не легче."

Мы с Полом несколько мгновений молчим. Древние боги, окружающие нас, смотрят на нас своими одинаковыми, изогнутыми глазами, и теперь этот проход похож на гробницу, которой он и был. " Ты думала, что смерть — это игра, которую можно обмануть? Нарисованные фигуры как будто говорят это. Люди, похороненные здесь, тоже так думали. А теперь ты выкапываешь их кости."

— Я ждал, пока найдут тело, — Пол смотрит на стену позади меня, глядя мимо моего лица, как будто я просто ещё один иероглиф. Дело не в этом. Он видит мёртвую Маргарет в своей памяти яснее, чем меня настоящую, здесь и сейчас. — Я понял, что встреча с ней ничего мне не скажет, даже если бы это была ты, и Жар-птица была у тебя на шее, когда ты ударилась о воду, конечно, удар сломал бы её. Или течение могло её утащить. Но я всё ещё думал, что мне нужно увидеть её своими глазами, — он закрывает глаза. — Лучше бы я этого не делал.

Говорят, что удар по воде с такой высоты — это всё равно что удар о бетонную стену. Моё Лондонское я могло разлететься на куски. Меня охватывает тошнота, и я с трудом сглатываю.

— А тётя Сюзанна должна была...

— Я опознал тело за неё.

— Спасибо тебе, — не думаю, что тётя Сюзанна смогла бы это вынести. Тогда я понимаю весь смысл того, что только что сказал мне Пол. — Подожди. Тётя Сюзанна знала тебя? Достаточно хорошо, чтобы ты... ну, чтобы ты сделал это?

Пол кивает.

— После того, как ты в первый раз покинула Лондон, твоё второе "я" вспомнило, кто ты такая. Всё, что она сделала. Так что, очевидно, она искала Пола Маркова в Кембридже, надеясь, что у него есть какое-то объяснение. А потом они начали... проводить время вместе.

Это снова разбивает мне сердце. Другой мир, где мы с Полом могли бы быть вместе, может быть, навсегда, и где Лондонская Маргарет имела шанс на счастье, закончился одним роковым прыжком.

— Тётя Сюзанна кое-что мне объяснила, пока мы ждали... пока мы ждали, — продолжает Пол. — Остальное я собрал воедино сам.

— Видишь? Это действительно и есть судьба. Потому что, если и есть мир, где ты думаешь, что у нас нет ни единого шанса, то это именно тот мир, — я чувствую себя пустышкой, говоря о своей личной жизни в такое время. Но я делаю это не для себя, я делаю это для Пола. Ему нужно за что-то держаться. В противном случае горе и чувство вины, которые он испытывает из всех этих вселенных, будут продолжать тянуть его вниз. Трещины, оставшиеся в нём после того, как его душа была расколота, могли углубиться, пока он действительно не развалится.

Моё отвлечение работает, по крайней мере немного. Пол делает ещё один глубокий вдох и выпрямляется.

— Ты сказала Египет?

Я протягиваю руки, указывая на иероглифы.

— Нет, вообще-то, это Висконсин.

Он почти улыбается.

— Египет. Здесь мой акцент сильнее...

— Ты же собственный египтолог царя, работаешь с мамой и папой в экспедиции. У нас здесь эти огромные палатки, и этот сумасшедший крепкий кофе, и настоящие живые верблюды. Мама даже надела тюрбан.

Смятение Пола приближает меня к смеху, как никогда за долгое время.

— Нам обязательно ездить на верблюдах?

— Я не знаю. Эта тема пока не поднималась.

— Надеюсь, что нет, — как раз в тот момент, когда я чувствую, что самое худшее уже позади, он снова напрягается. — Подожди. Другая... Ведьма...она пришла сюда, чтобы убить тебя? Как и последнюю Маргарет?

— Она хлопает дверьми, отгораживая меня от всех новых вселенных, — извращённый план стал мне яснее после ночи размышлений. — Триада пытается сделать так, чтобы я не смогла спасти интересующие их вселенные. Я не могу спасти вселенную, до которой не могу дотянуться. Я не могу достичь вселенной, где я уже мертва. Так что они убьют всех этих Маргарет, одну за другой, если я не последую за Ведьмой и не наведу порядок. Я должна следить за ней, Пол. Я должна спасти других Маргарет. Не только потому, что это позволяет мне достичь этих измерений и защитить их, но и потому... Я не могу просто позволить, чтобы другие версии меня были убиты. Нет, если у меня есть возможность остановить это.

Пол хочет возразить, я вижу. Без сомнения, он считает мой план спасения других Маргарет слишком опасным. Честно говоря, я согласна. Это слишком опасно. Но это то, что я должна сделать. Может быть, он чувствует мою решимость, потому что вместо того, чтобы спорить, он просто спрашивает:

— Что произошло в этом измерении? Как она пыталась убить тебя?

— Она пыталась засыпать меня песком в пещере. Один из проходов был неустойчивым. Я прекрасно справилась с этим, за исключением той части, где на меня упала настоящая древняя мумия. Гораздо менее весело, чем это выглядит у Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега.

Пол хмурится.

— Кажется, выжить можно. Очевидно. Но...

Я быстро объясняю, почему методы Ведьмы в будущем будут менее опасными, и поначалу Пол кивает, соглашаясь со мной. Но его взгляд постепенно становится всё более отстранённым, даже растерянным. Затем он поглаживает свою короткую бородку, жест, который кажется знакомым, даже изученным, и говорит, своим согласным, густым и размытым русским акцентом:

— Подождите. Напомните мне. Кто такая Ведьма, мисс Кейн?

Дерьмо. Пол этого мира снова вернулся. Я подхожу ближе, что зажигает надежду в его глазах до того момента, как я дотягиваюсь до его рубашки, беру его Жар-птицу и устанавливаю напоминание.

Пол отшатывается, ругаясь себе под нос по-русски, хотя он снова мой Пол.

— Надо мне настроить её для более частых напоминаний.

— Ты мог бы сделать немного Ночного Вора, — едва я произнесла эти слова, как поняла, насколько это маловероятно. — Здесь, в пустыне, у нас, наверное, нет ингредиентов.

— Скорее всего, нет. Я посмотрю позже. Сейчас установим напоминания на всякий случай.

Он начинает манипулировать кнопками, его большие руки удивительно ловко управляются с крошечными механизмами. Вместо того чтобы отступить, я остаюсь рядом, пытаясь сохранить хрупкую связь, восстановленную, между нами.

Именно тогда я слышу, как Тео кричит:

— Эй, там!

— Привет, Тео, — отвечаю я. Пол делает шаг назад и роняет свою Жар-птицу обратно под рубашку как раз вовремя, чтобы Тео её не заметил.

Почему-то ухмылка Тео выглядит ещё более дьявольской с этими усами. Он мог бы сойти за повесу из какого-нибудь старого немого фильма.

— Как продвигается рисование, Маргарет?

— Ах, это.... — Отлично, я хочу сказать, но блокнот закрыт, а Тео не дурак. — Всё ещё собираюсь. Я немного нервничаю в этих коридорах после того, что случилось прошлой ночью.

— Кто может винить тебя? — Тео подходит ближе и кладёт руку мне на плечо, жест кокетства, ошибки быть не может. — В следующий раз, когда мы будем в Каире, я поклянусь отвлечь тебя от твоих проблем. А как насчёт поездки в кино?

Боже мой, здесь даже есть фильмы. Это было бы забавно, если бы не взгляд Пола, направленный на нас, тяжёлый и неодобрительный. Я делаю шаг в сторону от Тео, прижимая блокнот к груди.

— Рисование — единственное развлечение, которое мне обычно нужно. Вот почему я должна начать.

Отпор не влияет на него. Он просто пожимает плечами.

— Дай мне знать, что ты думаешь, когда мы в следующий раз будем в Каире.

— Конечно. Определённо, — я пытаюсь отмахнуться, но Тео снова усмехается.

Как только он уходит, Пол говорит:

— Ты с ним здесь.

— Нет, это не так! — я бы уловила какой-нибудь признак этого вчера вечером или сегодня утром. — Он просто флиртует, или, может быть, просто Тео.