Глава 5

Раньше девяносто третий уровень казался ободряюще похожим на подростковый, но сейчас я осознала, что нахожусь более чем в сорока уровнях от зоны домашнего коридора. Я с трудом поднялась на ноги, обошла темную массу кустов и направилась туда, где свет лун отражался в ровных водах озера. У меня никогда не возникало проблем с ориентированием ночью в парке подросткового уровня, но здешних троп я не знала и понятия не имела, где выходы.

Я решила, что лучше всего снова найти киоск с едой. К ночи он закроется, но все равно поможет выбраться к выходу, поскольку парковый киоск всегда стоит на главной тропе.

Найти киоск оказалось сложнее, чем я ожидала. Его красные и белые полосы мгновенно бросались в глаза при свете дня, но сейчас он превратился в просто еще одну затененную фигуру среди деревьев и поддерживающих колонн. Возле киоска мне пришлось выбирать, идти по тропе направо или налево. Оба направления должны были вести наружу. Я повернула налево и вскоре дошла до двойных дверей с горящим зеленью указателем выхода.

Я поспешила миновать двери, ощутив от облегчения прилив бодрости, и увидела, что нахожусь на границе ярко освещенного торгового района. Несмотря на поздний час, между магазинами сновало неожиданно большое количество людей. Я предположила, что посменные работники живут здесь же, на девяносто третьем уровне.

Я направилась к ряду лифтов, вызвала один, и когда двери открылись, увидела в кабине мужчину и женщину в одинаковых белых комбинезонах. Я взглянула на номер уровня назначения, увидела, что они поднимаются на один из пятидесяти промышленных на вершине улья, и нажала кнопку пятидесятого подросткового. Похоже, так поздно вечером между уровнями путешествовало не слишком много народа, и лифт взмыл вверх, больше не останавливаясь.

Когда двери открылись на подростковом уровне, я увидела, что нахожусь в другом торговом районе. У подростков мало причин заниматься покупками поздно вечером, поэтому лампы были потушены, и виднелось лишь несколько неясных фигур. Я все еще шла с неправильной стороны Бирюзовой зоны, но сейчас, прибыв на домашний уровень, чувствовала себя гораздо спокойнее.

Я двинулась в сторону более ярких ламп и обнаружила крупную развязку лент. Проверила знаки. Я в районе 505/5010 в Бирюзовой зоне и должна добраться домой в квартал 510/6120 в Синей. Я встала на медленную ленту в южном направлении, дала себе секунду приспособиться к ее скорости, затем перешла на среднюю и экспресс-ленту.

Она повезла меня по очень широкому коридору с яркими огнями над головой. Впереди стояла большая группа болтающих подростков, за моей спиной — мальчик и девочка. Группа впереди, должно быть, собиралась на позднюю вечеринку на пляже подросткового уровня, поскольку все они несли пляжные сумки и полотенца. Я поняла, что оставила свою пляжную сумку и полотенце, когда меня увезли на каталке. Оставалось надеяться, что кому-нибудь из друзей хватит ума забрать мои вещи.

Знаки на стене показывали, что мы приближаемся к перемычке между Бирюзовой и Синей зонами. Я как раз прикидывала, сколько минут мне потребуется, чтобы добраться отсюда до комнаты, когда гладкое движение ленты подо мной, похоже, на мгновение прервалось, а затем возобновилось, но как-то неспешнее. Я в замешательстве огляделась и заметила, что средняя лента тоже движется медленнее.

Уже встревоженная, я повернулась к мальчику и девочке позади.

— Что происходит? Система лент ломается?

Девочка скривилась, сочувствуя моей глупости.

— В полночь начинается тестовое закрытие межзональных дверей, происходящее раз в три месяца. Ты правда думала, что при этом экспресс-ленты продолжат двигаться на высокой скорости и выбрасывать людей у закрытых дверей?

— А, точно. Сегодня столько всего произошло, что я совершенно забыла о закрытии перемычек. Как глупо с моей стороны. — Я поспешно повернулась лицом по ходу движения.

— Существуют же те, кто выйдет из лотереи техником сточных вод девяносто девятого уровня, — проговорил за моей спиной презрительный девичий голос.

Я сжалась от смущения, но у меня возникла проблема посерьезнее, чем проявление глупости перед парой незнакомых подростков. Если я не пройду через межзональные двери до их закрытия, то застряну в Бирюзовой зоне еще на час.

Сейчас все три ленты бежали со скоростью самой медленной из них. Замигали красные указатели, а сверху донесся оглушительный голос:

— Предупреждение! Приближаются межзональные перемычки! Межзональные двери закрываются. Всем пассажирам покинуть ленты.

Я прошла через среднюю и медленную ленты и встала на пол коридора. Группа подростков зашагала вперед, и я последовала за ними туда, где коридор заканчивался открытой площадкой.

Там я увидела две массивные двери в бирюзовые и синие полосы. Проход был широко открыт, как обычно, и я подумала, что еще есть шанс миновать его до тестового закрытия, но затем увидела, как безопасники в синей форме натягивают поперек дверей красную ленту.

Мужчина в форме ремонтных служб встал перед преградой. Достал инфовизор и проговорил в него:

— Перемычка 6, дверь 17, уровень 50. Мы готовы к закрытию с Бирюзовой стороны.

Наблюдавшие подростки также достали инфовизоры и проверили время. Последовало выжидательное молчание, а затем они начали декламировать:

— Пять, четыре, три, два…

Голоса потонули в вое сирены, и две гигантские створки двинулись навстречу друг другу. Наш улей составляет одну зону в ширину и десять в длину. Я представила, как эта сцена повторяется у каждой двери, на каждой из девяти перемычек, на всех ста жилых и пятидесяти индустриальных уровнях.

Когда мне было восемь лет, учителя устроили нам специальную ночную экскурсию на закрытие межзональных перемычек. Нам прочитали лекцию о том, как важно иметь возможность отгородить территории улья при крайней необходимости, например, во время крупного пожара. Я едва слушала. Мой разум сосредоточился на песнях Долга улью, которые мы учили в школе, я вспоминала строки о единстве улья, о совместной работе для общего блага и вздрагивала при мысли, что Синюю зону отрежут от остальных.

Сейчас, в семнадцать лет, при взгляде на запертые межзональные двери я все еще испытывала отзвук прежнего ужаса. Я всегда жила в Синей зоне, сперва на двадцать седьмом уровне, а затем на пятидесятом, но сейчас не могла туда попасть.

Мужчина в ремонтной форме вновь заговорил в инфовизор:

— Перемычка 6, дверь 17, уровень 50. Подтверждаю фиксацию межзональных дверей.

Я не знала, что делать дальше. Двери между зонами останутся закрыты, по крайней мере, час. Я чувствовала усталость и боль в сердце, поэтому не могла оставаться здесь так долго, но не видела другого выхода.

Я обнаружила, как несколько подростков целенаправленно двинулись сквозь толпу, повернула голову, чтобы узнать, куда они идут, и заметила, что все направляются к группе стульев. Я поспешила туда же и с чувством облегчения села.

К нам присоединились еще подростки, а перед группой встал мужчина. Я увидела на нем форму руководителя мероприятия и с неприятным ощущением поняла, что ворвалась на плановое занятие Бирюзовой зоны.

— Я рад, что так много моих учеников приложили усилия, чтобы сюда добраться. — Руководитель мероприятия повернул голову и взглянул прямо на меня. — Похоже, у нас еще и новичок. Разве ты не должна быть на лекции Синей зоны о межзональных перемычках?

Я услышал смешок девушки, сидевшей рядом.

— Произошел несчастный случай, — неловко объяснила я. — Мне пришлось отправиться на лечение в медицинское отделение, и я не успела пройти через двери до закрытия, так что…

— А, понятно, — перебил меня руководитель мероприятия. — Ты задержалась из-за несчастного случая, не смогла попасть на свой урок и решила присоединиться к нашей лекции.

— Да, — подтвердила я.

— Как тебя зовут?

— Эмбер.

— Мне нравится твоя увлеченность, Эмбер. — Мужчина вновь повернулся к классу. — Итак, если вы внимательно слушали на вчерашнем занятии, то знаете, что в этом действии примет участие половина ремонтного персонала нашего улья.

Он достал свой инфовизор, постучал по нему и вывел на стену сложную диаграмму.

— Как видите, межзональные двери простираются выше уровня потолка и ниже уровня пола. Прямо сейчас в вентиляции и трубах находятся люди, проверяющие, что все пути доступа пламени, дыма, и ядовитых паров перекрыты.

Я откинулась на стуле, пропуская мимо ушей жужжание лектора. Казалось, он говорил часами, и я уже засыпала, когда вдруг услышала другой голос. Я поспешно разлепила веки, огляделась и напряглась, увидев, что руководитель мероприятия закончил лекцию и теперь задает слушателям вопросы.

— Главная вертикальная вентиляционная шахта, — сказал парень, сидевший в двух стульях от меня.

— Неверно. — Преподаватель взглянул на девушку рядом со мной. — Магда?

— Мусоропровод.

— Неверно. — Лектор посмотрел на меня. — Эмбер?

Я понятия не имела, на какой вопрос должна отвечать. И бросила отчаянный взгляд на диаграмму. На ней виднелось множество пометок, и я выбрала одну наугад.

— Обводящая электрическая линия.

Руководитель мероприятия вскинул голову, словно от удивления, и указал на меня пальцем:

— Ты права!

Правда? Я задумалась, в чем же оказалась права. В этот момент снова загудела сирена, и все повернули головы. Межзональные двери разъехались в стороны.

— Мой класс, вы задержались допоздна, поэтому я разрешаю вам пропустить утреннее занятие, — оживленно заметил преподаватель. — Эмбер, это тебе. Мои поздравления.

Он протянул руку. Я поразилась, увидев, что он держит золотую карточку.

— Эмбер, — повторил лектор.

Я заставила себя встать и подойти за карточкой.