Когда вторглись аркавианцы, все женщины на Земле должны были сдать образцы крови, чтобы убедиться, что мы подходим друг другу для спаривания. Наша танцевальная труппа лишилась четырех девушек, и я вздохнула с облегчением, когда оказалась неподходящей.

Вся моя работа — тысячи часов репетиций, травмы, жертвы — того стоила. Я продолжала танцевать, даже когда мир, казалось, разваливался на части и люди толпами бежали из городов. Когда они постепенно возвращались, я была готова.

Я сделала это. После многих лет тяжелого труда в корпусе я стала главной солисткой. На самом деле я уже в пятый раз собиралась танцевать роль Одетты в "Лебедином озере". Эти тридцать два поворота фуэте были моими.

И все это у меня украли.

— Бет, ты не спишь? — голос Зои превращается в хриплый шепот.

— Нет. Как ты себя чувствуешь?

Зои выглядит ненамного лучше, чем раньше. Ее лицо чуть-чуть порозовело, но она сидит сгорбившись, словно защищаясь.

— Со мной все в порядке.

Мы молчим, наблюдая за вуальди. Похоже, Айви была права, и эта пещера — просто пит-стоп. Я уже выпрыгиваю из кожи, испытывая зуд от потребности почувствовать свежий воздух на лице.

Подходит вуальди и протягивает нам бурдюк с водой, но никакой еды. Через несколько минут мимо проходит еще один, и я не могу удержаться. Я вытягиваю ногу, и он спотыкается о мою лодыжку, падая на колени.

Мы все трое хихикаем, когда он поворачивается лицом вниз, и его лоб с глухим стуком ударяется о земляной пол пещеры.

— Упс, — говорю я, когда он поднимается на ноги и поворачивается ко мне с оскаленными зубами. — Прости.

Появляется Мертвый Глаз, и все замолкают. Хотя улыбка растягивается на его губах, выражение его лица остается таким же пугающим.

— Может, ты и нужна нам живой, но это не значит, что ты должна быть здоровой, — мягко говорит он.

— Это произошло случайно, — говорю я сладко, хотя дрожу от его тона. — Мне нужно было размяться.

Он еще мгновение пристально смотрит на меня, а потом жестом дает указания одному из своих людей. Вуальди приказывает нам встать, и мы выходим из пещеры вместе с остальными.

День ясный, и хотя на улице прохладно, я улучаю момент, чтобы насладиться солнцем на своей коже.

— Мне нужно в туалет, — громко объявляет Айви, и ближайшие к нам вуальди переглядываются в замешательстве.

Она вздыхает.

— Мне нужно отлить. — Она скрещивает ноги и некоторое время подпрыгивает на месте, и до них, кажется, наконец доходит, так как один из них фыркает.

— Киллис? — спрашивает он, и к нам приближается Мертвый Глаз. По крайней мере, теперь я знаю его имя. Почему меня не удивляет, что в нем имеется слово «убить»? (прим.пер. kill — убить, убивать.)

Коротышка вуальди поворачивается к нему, бормоча несколько слов. Киллис не выглядит довольным, но он указывает на трех вуальди, которые ведут Айви в лес.

Три вуальди на одного человека. Кажется, это перебор, но Айви уже доказала, что с ней шутки плохи. Они возвращаются через несколько минут, и Айви, встретившись со мной взглядом, слегка качает головой.

Дерьмо.

Когда мы начинаем идти, нас окружают вуальди. Несколько часов спустя Айви наклоняет ко мне голову.

— Я не могу, — бормочу я.

— Ты должна. Ты наша единственная надежда.

Если я наша единственная надежда, то нам всем крышка.

Я бросаю взгляд на Зои. Она не очень хорошо себя чувствует. Один из вуальди несет ее после того, как она упала, не в состоянии идти дальше.

Я дожидаюсь, пока близ идущие к нам вуальди не начинают говорить о племени, которое они планируют захватить. Надеюсь, племени удастся убить их всех.

— На самом деле я не из тех, кто любит геройствовать, — бормочу я. — Я больше для украшения.

Айви улыбается мне, а затем ее лицо становится жестким.

— Соберись, чемпион. Ты в деле.

Я вздыхаю, покачиваюсь, словно как при головокружении и падаю на колени.

— Вставай, — приказывает один из вуальди, слегка пнув меня ногой. Я поднимаюсь на ноги, спотыкаясь. Последнее, чего я хочу, это получить такую же травму, как у Зои.

Я спотыкаюсь о ветку и снова падаю на землю, и один из вуальди поднимает меня, с проклятием перебрасывая через плечо.

Отлично.

Мы путешествуем так, должно быть, около часа, пока я наконец не собираюсь с духом. А потом начинаю извиваться.

— Мне нужно пописать, — говорю я слабым голосом.

Вуальди издает низкое рычание, но бормочет своим друзьям:

— Мы догоним.

Страх обрушивается на меня, как грузовик, и когда он поворачивается, я поднимаю голову, бросая последний взгляд на бледное лицо Зои и бескровные губы Айви, когда она кивает мне.

У меня только один шанс. Потерплю неудачу, и мы все пропали. О, и они могут просто решить, что от меня больше неприятностей, чем я стою, и в конце концов съесть меня.

И снова меня бросают на задницу, когда вуальди заходит за дерево.

Остальные отходят, а я не спеша вожусь с тонким шнуром пижамных шорт, делая вид, что его трудно развязать.

— Поторопись, — говорит вуальди.

— Я не могу, пока ты смотришь, — голос у меня дрожит, руки трясутся.

Он прищуривается, оглядывается по сторонам, потом оглядывает меня с ног до головы. Я опускаю плечи и отвожу взгляд.

Я просто слабая, тощая женщина. Я не представляю для тебя угрозы.

Наконец, после долгого, напряженного момента, он поворачивается спиной.

Мои глаза мечутся по сторонам, но у меня нет времени быть переборчивой, когда я тянусь к большой ветке. Это придется сделать.

Я делаю три больших шага и замахиваюсь веткой так, будто от этого зависит моя жизнь.

Потому что так оно и есть.