13 АДРИАН

Я отдёргиваю руку и отхожу от Вэл в другой конец комнаты. Дверь в ванную закрыта. Я не иду так далеко, поскольку мне всё ещё нужно видеть Вэл. Даже когда она не в состоянии получить удовольствие, я в трёх секундах от того, чтобы принять всё, что она предлагает. Пламя, что разгорелось в моей крови, когда мы встретились, бурлит во мне, требуя, чтобы Вэл стала моей, и я боюсь, что не смогу долго продержаться. Особенно, когда она обнажается передо мной, предлагая всё, что я хочу.

— Ты в порядке? — спрашивает Вэл, и я вижу её нерешительность и испуг – всё это вновь из-за меня.

Я смотрю на неё и трясу головой, испытывая облегчение от того, что Вэл прикрыла бёдра, оставив обнажёнными только колени и ноги. Мои глаза опускаются к бинтам на её лодыжках, и это срабатывает с той же эффективностью, что и ушат ледяной воды. Я возвращаюсь к кровати, но не прикасаюсь к Вэл.

— Я в порядке. Есть моменты, которые нам стоит обсудить, и мы разберёмся с нашей сделкой, но не сейчас.

Она даже не пытается скрыть своё облегчение. Её предложение – всего лишь способ довести дело до конца. Если бы она была кем-то другим, я бы оценил её практичность. Я не уклонялся от необходимых, пусть даже неприятных, действий, чтобы вести дела. Но она не кто-то другой с этими волосами, глазами и прекрасным маленьким телом, которое я видел больше раз, чем мог вынести, с тех пор как спас ей жизнь.

Я смотрю на её лицо, игнорируя облегчение, чтобы уловить и другие эмоции Вэл.

— Ты поверишь мне, когда я скажу, что мы не ляжем в постель, пока тебе не станет лучше?

Вэл пожимает плечами, и я двигаюсь к ней, пока мне не удаётся заглянуть ей в глаза, наши лица всего в нескольких дюймах друг от друга.

— Я не люблю ложь. В первую очередь это меня в тебе и подкупило. Пока ты честна со мной, я буду честен с тобой. Скажи мне, что ты поняла.

Вэл аккуратно прочищает пострадавшее горло.

— Я поняла, — шепчет она.

Я поднимаю её подбородок, чтобы взглянуть в большие оленьи глаза, и ищу в них убеждения, которые я увидел на вечеринке той ночью. Те убеждения, которые я увидел в её взгляде, когда Вэл пришла ко мне за помощью.

— У меня нет причин лгать тебе. Поверь, я обязательно затащу тебя в постель, просто не сейчас.

Она кивает, и я принимаю на веру слова Вэл о том, что она мне верит. Что ещё я могу сделать? Я отпускаю её подбородок и проверяю состояние бинтов. Всё на своих местах, и дышать становится немного легче.

— Мы поставили тебе капельницу из-за истощения. Если хочешь, я могу её убрать.

Вэл вновь кивает, на этот раз более решительно. Я поднимаюсь и хватаю спиртовые салфетки и пластырь. Я столько раз ставил капельницы, и несколько из них самому себе, что убрать её не составит труда. Вэл даже не вздрагивает, когда я протираю крохотную дырочку на её руке и перевязываю её.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, желая отвлечься на что-то, помимо её кремово-розовых бёдер.

— Нормально. Но мне немного не по себе. Я хочу принять душ.

— Я мыл тебя несколько раз губкой, но будет здорово принять ванну. Сейчас у тебя нет открытых ран, и, если ты добавишь в воду немного английской соли, это поможет свести некоторые синяки.

Я поднимаю глаза и вижу, что она улыбается. Ни лукавства, ни подвоха — ничего, помимо чистого света. И, чёрт возьми, как же мне хочется овладеть ею.

— Откуда ты это знаешь о ваннах?

— Ты пришла в казино, когда у нас был бой. Ты слишком юна, чтобы знать, что когда-то я тоже участвовал в боях. Мой отец думал, что это поможет мне стать сильнее. — Вэл вскидывает брови, услышав это, и внимательно вглядывается в мои плечи и руки. — Я тогда был совсем ребенком. Тогда я ещё не занимался троеборьем и не начал расти как следует.

Я фиксирую капельницу, а затем обхожу кровать, чтобы поднять её на руки. Вэл обвивает мою шею руками. Бинты царапают мою кожу, но меня это не волнует, ведь её тело так сильно прижимается к моему.

Вэл весит всего ничего, когда я несу её в ванную, и я беспокоюсь, что она не сможет справиться со мной. Я не откажусь от неё, но мне придётся быть нежным и осторожным с ней, чтобы не навредить. Даже больше обычного.

Я мягко опускаю Вэл на мраморный бортик ванны и включаю воду. Затем достаю соль, высыпаю её в ванну и поворачиваюсь к Вэл. Её щёки розовеют, и я понимаю, что она смущена.

Я отвожу её дрожащие пальцы в сторону, затем быстро расстёгиваю пуговицы и снимаю рубашку с её плеч. С такой же отдачей, несмотря на упирающийся в ширинку стояк, я аккуратно снимаю бинты с её запястий и лодыжек, кожа на них всё ещё ярко-розовая. Синяки от верёвок остужают жар в моей крови настолько, что я могу взглянуть на неё.

Вэл смотрит на свои запястья и слегка дотрагивается до левого. Вижу, что она хочет узнать о произошедшем, но у неё не хватает смелости спросить. Пока Вэл не наберётся смелости, она не справится ни с этим, ни с тем, что я собираюсь сделать с Сэлом, когда найду его.

Я вновь осторожно поднимаю Вэл, и она удивлённо вскрикивает. Затем я медленно опускаю её в воду, и мои рукава и рубашка намокают из-за воды.

Когда Вэл устраивается в ванне, я отпускаю её, и она тяжело вздыхает.

— Как же хорошо.

Намёк в её голосе не способствуют моей эрекции. Блядство, соберись.

Я достаю свой шампунь из душевой кабинки в другом конце ванны и ставлю его на мрамор.

— Сейчас я помою тебе волосы. — Она наклоняется вперёд и кусает губы, глядя на шампунь. — Что? Не нравится марка?

— Не в этом дело. У меня особенный уход за волосами. Локоны и остальное требуют дополнительного ухода.

Я ставлю флакон и опускаюсь на колени рядом с ванной.

— Тогда скажи, что мне делать. С этого момента я забочусь о тебе, поэтому я должен знать такие вещи.

Вэл изучает меня, словно измеряет мою искренность, затем выносит решение в мою пользу, как я полагаю, поскольку она продолжает.

— Ну, сначала их нужно вымыть, затем нанести большое количество кондиционера перед тем, как начать расчёсывать. Не беда, если они сами высохнут или что-то в этом роде. Я всё равно никуда не смогу пойти с этими синяками.

Я осторожно толкаю Вэл обратно, и она опускает волосы в воду. Мне не требуется много времени, чтобы вымыть её волосы, затем я следую её инструкциям и наношу кондиционер и расчёсываю их, стараясь не повредить кожу головы. Когда Вэл чувствует себя довольной, она кивает и откидывается на бортик ванны.

— Нужно дать ему впитаться, прежде чем мы его сполоснём.

То, как она произносит «мы», порождает во мне ещё один всплеск потребности. Мне едва удаётся сдержаться, когда зарываюсь руками в её волосы, пока она стонет от удовольствия при каждом движении моих пальцев.

Вэл моет своё тело, хотя я предлагаю сделать это за неё, а затем помогаю ей ополоснуться. Когда её усеянная синяками кожа становится нежно-розовой, я снимаю свою мокрую одежду и заворачиваю Вэл в полотенце.

Вэл удивлённо взирает на меня, пока я несу её обратно на кровать. Моё огромное полотенце обёрнуто вокруг её плеч, оно окутывает Вэл от ключиц до лодыжек.

— Что это за взгляд на твоём лице? Я не собираюсь делать тебе больно после того, как ты помылась.

Она быстро трясёт головой и слабо смеётся.

— Не в этом дело. Ты просто очень голый.

Я смотрю на свои тёмно-синие боксеры.

— Я очень даже уверен, что на тебе одежды ещё меньше, чем на мне.

Когда Вэл отводит взгляд, я сварливо бурчу, быстро меняю простыни, а затем осторожно вытираю её кожу. Вэл пытается возражать, но я пресекаю её протесты тем, что качаю головой. Мне льстит, когда она замолкает и начинает наблюдать за мной, но я не вижу в ней страха.

Когда Вэл высыхает, я достаю мягкую хлопковую одежду, которую принесла Андреа. Она достает ей до середины бёдер. Вэл прекрасно смотрится в белом, поскольку этот цвет скрывает все её изгибы, которые хочется не только разглядывать. Я опускаюсь на колени возле кровати и помогаю ей надеть трусики из мягкого белого хлопка, сочетающиеся с её ночной рубашкой.

Мои пальцы дрожат, когда я натягиваю ткань на стройные бёдра Вэл.

— Ты в порядке? Тебе было тяжело нести меня?

Я смотрю на неё и фыркаю.

— Ты лёгкая как пёрышко. Ложись на подушки и устраивайся поудобнее.

Вэл делает, как я говорю, и по сравнению с тем, какой она была почти две недели назад, уже выглядит намного лучше.

— Чем ты собираешься заняться?

Кивком головы я указываю на кресло.

— Буду спать, как и ты.

Вэл отодвигается и похлопывает по пустому месту рядом с собой.

— Пожалуйста, останься. Я и без того чувствую себя виноватой за то, что заняла твою кровать. Мне станет ещё хуже, если ты повредишь спину, пока будешь спать в этом кресле.

Я иду на это только из-за того, что умираю от желания вновь прикоснуться к ней. Я нуждаюсь в этом словно в воздухе. Чтобы уверить себя, что с ней всё будет в порядке. Я опускаюсь на кровать, занимая гораздо больше места, чем она ожидала. Глаза Вэл блуждают по моему телу, и мне нравится, как она скользит взглядом по моему прессу до пояса моих трусов.

Я так твёрд, что кровь стучит в ушах. Блядь. Мне казалось, что я сильнее этого. Но я не в её положении. Я обхватываю маленькую руку Вэл и обвиваю её пальцы вокруг своего большого пальца.

Она растерянно моргает, но стискивает его.

— Сожми, — удаётся выдавить мне.

И вновь Вэл беспрекословно следует указаниям. Я дышу слишком громко, перебивая все остальные звуки.

— Как ты себя чувствуешь? И не лги мне.

— Нормально?

— Что-то болит?

Она качает головой.

— Ты должен был заметить, — шепчет она. — У меня высокий болевой порог.

Я не прошу её объяснить это. Лишь добавляю ещё один пункт к растущему долгу Сэла перед ней. И я взыщу с него этот долг кровью.

— Хорошо, — говорю я, стаскиваю нижнее бельё с ног и бросаю его на пол. Она, широко распахнув глаза, смотрит прямо на мой член, и я сдерживаю стон, обвивая её руку вокруг себя. Поначалу она медлит, но потом я замечаю на её выразительном лице любопытство. Я накрываю её руку своей, а другой рукой поднимаю подбородок Вэл, чтобы встретиться с ней взглядом. — Я не сделаю тебе больно, но мне нужно снять напряжение, чтобы контролировать ситуацию.