19 АДРИАН

Каждый раз, когда она напрягается из-за моих прикосновений, я стараюсь быть внимательным и понимающим, но я ненавижу этот загнанный взгляд в её глазах. Ненавижу то, что этот ублюдок навредил ей и что он всё ещё жив.

— Что не так? — шепчу я. Меня хватает только на это, чтобы не закричать и не впасть в бешенство. Здравый рассудок говорит мне, что это реакция на её травму. И уже сам факт того, что Валентина позволила мне зайти так далеко за те пару месяцев, что она здесь, просто поразителен. Терпение, напоминаю я себе в сотый раз.

— Ничего, — говорит она, но даже сейчас я вижу, что у неё на глаза наворачиваются слёзы.

— Думаешь, я причиню тебе вред?

Ангел всхлипывает и зажимает рот рукой. Когда она приходит в себя, то сильно трясёт головой.

— Нет, я так не думаю. Я просто не могу перестать прокручивать в своей голове все эти «что если»? Что если ты заставишь меня силой заняться с тобой сексом? Что если ты привяжешь меня к кровати? Что если?..

Я прервал её лёгким поцелуем.

— Что если я раздену тебя донага и лягу сверху, чтобы почувствовать твою мягкую, чудесную кожу? Что если я просто наслаждаюсь тем, как ты краснеешь, когда возбуждена? Что если я хочу доставить тебе удовольствие и не взять ничего взамен? Как часто хорошие возможности перемежаются с плохими?

— Никогда. Ты злишься?

Её подбородок поджат к груди, словно Вэл ожидает, что я наброшусь на неё.

— Ангел. Я не злюсь. Я огорчён, что не могу помочь тебе справиться с этим быстрее. Огорчён, что я не в тебе прямо сейчас. Но я никогда не причиню тебе вреда. Никогда. Я хочу, чтобы ты поверила мне, и это укоренилось в твоём сердце.

Валентина отводит взгляд, но я успеваю заметить чувство вины в её глазах и в напряжённой линии бровей.

— Прости.

— Не извиняйся, просто продолжай пытаться для меня. Я собираюсь раздеться и вновь оказаться между твоих мягких бёдер. Ты можешь довериться мне и поверить, что я не войду в твоё тело без твоего разрешения?

Проходит несколько моментов, и она, наконец, кивает.

Я быстро слезаю с кровати и стаскиваю с себя всю одежду, оставляя её лежать кучей на полу. Валентина дёргается, словно хочет сжать вместе ноги, когда я вновь оказываюсь между ними. Я снова затвердел — только от взгляда на неё и вкуса возбуждения с её пальцев.

Я ложусь на Валентину, перенося свой вес на предплечья, чтобы не раздавить её грудь.

— Как ты себя чувствуешь?

Она кивает.

— Думаю, нормально.

Мой член упирается в её киску, одно малейшее движение, и я скользну в её влажное тепло. Но я не стану этого делать. Если это значит разрушить те крупицы доверия, которых я достиг за последние пару месяцев, тогда нет.

— Я продолжу касаться тебя, хорошо? Но повторюсь, я не буду входить в тебя. Кивни, чтобы я знал, что ты поняла меня.

Она кивает и пристально наблюдает за мной в ожидании любого движения.

Я начинаю медленно, наклоняясь к ней для нежного контакта моих губ с её губами. С ней легко целоваться. Она такая податливая и мягкая. Каждый крохотный всхлип, который она издаёт в поисках большего, доводит меня до исступления. Углубляю поцелуй, пока она не начнет касаться своим языком моего рта в поисках большего. И на этом я отдаю Вэл всё, позволяя её рукам обвиться вокруг моей шеи, пока я дразню её язык своим. Когда я отрываюсь от Валентины, она дышит быстрее, а её глаза остекленели. Вот такой я и хочу видеть свою жену – ласковой и готовой к тому, что я возьму её. А не испуганной и готовой сбежать.

— Что ещё мы должны сделать?

Её взгляд охватывает паника, и я сдерживаю возглас разочарования.

— Я сказал, что не наврежу тебе, ангел, и я буду говорить это, пока ты не поверишь мне.

В этот раз она кивает быстрее, словно пытаясь угодить мне. Я наклоняюсь в сторону и оставляю дорожку поцелуев на её шее. Каждый её сантиметр – от кончиков ушей до сосков – такой чувствительный, и она реагирует на легчайшее прикосновение. Я попеременно целую, лижу и покусываю участок её кожи от ключиц до верхней части её груди. Она вновь стонет и приподнимает свои бёдра ко мне в приглашении. Если бы я был слабее, я бы принял его.

Нагибаюсь так, чтобы мой рот оказался возле её мочки, и секунду наслаждаюсь тем, как Вэл извивается, пока я покусываю её.

— Прямо сейчас я так сильно хочу оказаться внутри тебя. Расслабься, ангел, я не сделаю этого. Это фантазия. Поиграй со мной.

Она обнимает меня за талию, и я наслаждаюсь ощущением скользящих по моей спине ногтей.

— Представь, подумай... сколько удовольствия я могу доставить тебе своим языком. Ты выгибаешься навстречу моему рту, твои пальцы путаются в моих волосах. Если я бы я вошёл в твой влажный маленький канал, то заставил бы тебя кончить за несколько коротких толчков. Ты ничего такого раньше не чувствовала.

Она мычит, и я подаюсь бёдрами немного вперёд, так что головка моего члена скользит по её клитору.

Её возгласа достаточно, чтобы я мог продолжать.

— Когда я буду внутри тебя, я буду медленно входить и выходить из тебя, чтобы ты стала такой мокрой, что твоя влага будет стекать по моему члену. Хочу, чтобы ты была мокрой для меня.

Закрыв глаза, я пытаюсь обрести контроль над собой. Не только она сейчас возбуждена. У меня займёт несколько секунд уничтожить то, что я создал, а я не совершаю ошибок.

— Что ещё? — неуверенно шепчет она. Моё сердце переворачивается в груди от её пустякового вопроса. Может, мы сможем пройти через это и создать нашу семью вместе.

— Ты знаешь, какое у людей богатое воображение? Есть так много поз, в которых я хочу взять тебя. Хочу увидеть твои бёдра в воздухе, и как эти великолепные локоны рассыпаны по простыням, пока я вколачиваюсь в твою попку.

Всё её тело содрогается подо мной так сильно, что я замираю и встречаю её взгляд.

— Всё хорошо, ангел?

Она исступлённо кивает. Что-то подсказывает мне, что это заявление её не испугало. Оно взволновало её.

— Тебе нравится, когда играют с твоей попкой? Надо будет запомнить. Когда я буду в тебе, я могу вставить туда палец или игрушку, и тогда узнаем, понравится ли тебе.

Это вызывает очередной всхлип, и я вновь аккуратно подаюсь бёдрами вперёд, чтобы скользнуть по уже покрывающей меня влаге.

— Я ещё с тобой не закончил. Так сильно хочу трахнуть твой рот. Запустить руки в твои волосы и смотреть, как ты жадно принимаешь меня.

Я должен остановиться, чтобы втянуть немного воздуха в лёгкие. Моё тело напряжено, мой член такой твёрдый, что мне больно.

На сей раз она встречает меня на полпути, приподнимая бёдра, когда я скольжу вдоль её киски. Мне так хорошо, и не только от ощущения, но и её реакции на меня, её удовольствия и желания.

— Но знаешь, чего я жду больше всего?

Она сильно сощуривается и качает головой.

— Я жду тот момент, когда смогу заняться с тобой любовью. Когда смогу легко раскрыть и погрузиться в тебя, нежно показать, каким может быть секс, когда два человека настроены на одно и то же. Я хочу целовать каждый дюйм твоего тела в пределах моей досягаемости. И пока ты будешь цепляться за меня, я не спеша займусь твоим телом, чтобы, когда всё закончится, ты больше ни о ком не думала.

— Я не хочу думать ни о ком другом.

Её слова цепляют меня, и мои бёдра сами собой подаются вверх.

— Скажи это снова, — шепчу я в её влажные губы. — Скажи мне это ещё раз.

— Я не хочу никого, кроме тебя. Подарить мне такие чувства больше никому не под силу.

Я плавно подаюсь вперёд и назад, слегка наращивая темп.

— Какие чувства?

— Ощущение безопасности. Заботу. Что я дорога кому-то.

Крепко целую её и втягиваю её язык в рот, чтобы пососать кончик. С удивлением она отстраняется и смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Ты дорога мне, ангел. Пожалуйста, не сомневайся в этом.

Она кивает, и я добавляю ей ощущений, вновь и вновь дотрагиваясь до её клитора головкой своего члена. Я удивлён, что она со своей чувствительностью ещё не кончила. Я почти на краю, но я не собираюсь кончать раньше неё.

— Давай посмотрим, что ещё у меня есть для тебя... Я хочу взять тебя у окна нашей спальни с открытыми шторами. Никто не сможет видеть нас через полированное стекло. Я бы вырвал сердце любому, кто попытался бы подсмотреть, но я хочу представить, что у них получится, и что они будут желать тебя. Что они будут желать тебя, но никогда не смогут заполучить.

Валентина стонет, вновь выгибая бёдра навстречу моему поступательному скольжению.

— Тебе это тоже нравится, непослушная девочка. Не терпится узнать, что ещё тебя заводит. Я буду рядом, когда ты будешь узнавать, что тебе нравится, и мне не терпится лицезреть это.

Валентина с нежностью во взгляде всматривается в меня, а её пальцы скользят по моей шее и зарываются в мои волосы.

— А что нравится тебе?

Я моргаю, опешив от её вопроса. Но я должен игнорировать пустоту в своей груди, потому что Вэл никогда не сможет в полной мере дать это мне.

— Ты не хочешь знать.

— Расскажи. Я бы не стала спрашивать, если бы не хотела знать.

Посмотрев на неё, я решаю сказать ей правду. Ложь ничем не поможет, и, в конце концов, она поймет.

— Боль, — будничным тоном произношу я. — Когда я кончаю, мне нравится чувствовать боль.

— Но не причинять её? — едва слышно спрашивает она.

Я нежно касаюсь её носа своим.

— Только если мой партнёр этого хочет.

Отчасти мне хочется вновь напомнить ей, что я не причиню ей вреда, но я этого не делаю. Не тогда, когда её такое мягкое и влажное тело лежит подо мной.

Опять наклоняюсь вперёд, наращивая темп и увеличивая силу. Она такая эмоциональная. Могу сказать, что Вэл на грани оргазма, и я хочу унестись туда с ней.

Движения учащаются, слова застревают в горле, потому что я хочу направить все свои усилия на то, чтобы ей было хорошо. Её бёдра подхватывают мой темп, и я в восторге от этого.

— Вот так, ангел. Кончи для меня. Я хочу, чтобы ты пропитала меня.

Она стонет, её пальцы всё ещё сильно сжимают волосы на моём затылке. Руки Вэл тянут мои пряди так сильно, что меня пронзает боль.