— Это наглая ложь! — Моё лицо пылает. Тело объято пламенем.

Он дьявольски усмехается.

— Отрицать бесполезно. Я чую это. Твоя вагина изнемогает от похоти. — Айс плотнее прижимает меня к себе, так что мой клитор начинает пульсировать сильнее, и несёт меня из ванной в мою тёмную квартиру.

Айс собирается со мной переспать?

— Айс, — шепчу я, когда он направляется к моей кровати. — Пожалуйста, будь нежным, мне немного страшно.

Он осторожно опускает меня на кровать и укрывает одеялом. В комнате темно, но насмешку в его голосе невозможно не заметить:

— Так достаточно нежно? А теперь смотри сладкие сны обо мне, принцесса. — Его большой силуэт вырисовывается перед открытой дверью террасы.

Я резко сажусь на кровати.

— Что ты собираешься делать? — Он же не может сейчас просто уйти?

— Я собираюсь делать то, что делаю каждый вечер, поэтому не возвращайся в мою комнату, — твердо говорит Айс и уходит.

Застонав от стыда, я падаю на подушку и натягиваю на голову одеяло. Айс выставил меня полной дурой. Что он теперь обо мне думает? Мне так неловко.

Я переворачиваюсь на живот и пытаюсь стереть образ обнаженного тела из воспоминаний, но каждый идеальный дюйм словно выжжен в моем мозгу. Кроме того, из головы не идут прикосновения Айса, я всё ещё чувствую его руки на своём теле. Это было так приятно… Мне безумно не хватает такой физической близости. Не хватает Эндрю. Он сын сенатора Пирсона и внешне полная противоположность Айсу: худощавый блондин. Мы знакомы с детства. Наши отцы были бы рады, если бы мы поженились. Я бы не возражала, Эндрю отличный парень. Только теперь вне досягаемости. Его похитили повстанцы, и уже несколько недель никто ничего о нём не слышал. Наверняка, он давно мёртв.

Моё сердце начинает биться сильнее. Думаю, я была влюблена в него. Я никогда не рассматривала наши отношения серьёзно, больше как флирт, но я всё ещё скучаю по нему. Как по партнёру и другу. Я могла бы представить себе брак с ним. Незадолго до его похищения мы переспали. Это был мой первый и единственный раз. Эндрю оказался нежным и внимательным любовником. Каждый день я молюсь, чтобы с ним всё было в порядке, где бы он сейчас ни был.

С тех пор, как он пропал, я чувствую себя особенно одинокой. Я ненавижу повстанцев, потому что они забрали его у меня. Я ненавижу их, и в то же время могу их понять. А Мираджа… интересно, она теперь одна из них? Я не могу ненавидеть её.

Стану ли я однажды править так же холодно и жестоко, как мой отец и другие сенаторы? У меня нет выбора, придётся, или, в конечном итоге, я окажусь там же, где оказываются все несогласные с режимом.

О, если бы только повстанцы похитили меня…

Я переворачиваюсь на спину и пытаюсь думать о чём-нибудь другом. Что почувствовал Айс, когда узнал правду?

Как было бы ужасно, если бы мне пришлось принимать тот препарат, который подавляет желание?

На самом деле мы с Айсом похожи — я тоже удовлетворяю себя так часто, как только могу. Мне нравится это ощущение, на мгновение оно заставляет меня забыть об одиночестве и обо всём остальном.

Так Айс сейчас… Я сбрасываю одеяло и встаю. Мне не хочется вновь вторгаться в его частное пространство, но ноги сами несут меня на террасу. Если его дверь закрыта, я тут же уйду.

Дверь ещё открыта.

Я осторожно заглядываю в комнату. Свет выключен. Лишь мерцающие огни города падают через дверь, прямо на Айса. Он сидит в большом кресле и… Ничего себе толщина!

Я поспешно отдёргиваю голову назад; мой мозг вновь взорвался. Айс голый! Одна нога перекинута через широкий подлокотник, голова откинута, и одной рукой он массирует… Мне надо посмотреть ещё раз, только очень быстро, у него ведь на самом деле не настолько толстый…

Настолько!

О мой бог, неужели у всех Воинов такие убийственные агрегаты? Я пытаюсь вспомнить. Время от времени я смотрела эти отвратительные шоу. Сначала, потому что мне было любопытно, как устроен мужчина и как происходит секс, позже это была жажда сенсаций, я признаю это. Но когда я наконец поняла, что это не постановочное телешоу, а реальность, и женщины там вынуждены заниматься сексом против своей воли, я с отвращением отключилась.

Большинство солдат были действительно хорошо сложены, но я ни у кого не помню такого гигантского диаметра. С таким же невозможно заниматься сексом!

Хотя… Раньше женщины рожали детей естественным способом, и ничего — в конце концов, дети же проходили, так что каким-то образом это должно получиться. Член же не такой большой, как голова.

Боже, о чём я думаю!

Просто взгляну ещё разок и пойду к себе.

Дыхание Айса становится неровным, его рука движется быстрее. Толстая головка то пропадает, то появляется над его кулаком. Блестит в тусклом свете.

Внезапно Айс поднимает голову и смотрит на меня.

— Ты так и собираешься вечно стоять в дверях или поможешь мне? — спрашивает он хрипло.

Вот дерь… Я несусь назад, как ветер, закрываю дверь и бросаюсь в кровать. Проклятье!

Конечно, он заметил меня — у него же суперчувства, глупая курица!

Испытывая бесконечное чувство стыда, я снова заползаю под одеяло. Как мне теперь смотреть Айсу в глаза?

Чёрт, а он горячий!

Я переворачиваюсь на живот и просовываю руку между ног. Мои трусики мокрые, как и ожидалось. Хватает лишь одной мысли эротического характера, и я уже истекаю соками. Иногда это очень раздражает, потому что постоянно сидишь в луже.

Я представляю, как Айс пробирается в мою комнату, и это его рука ласкает меня.

Когда вдруг на самом деле мне на рот ложится рука, я кричу, но получается только приглушенный звук.

— Т-с-с, я ничего тебе не сделаю.

Это его голос, Айс здесь!

Он немедленно отпускает меня, и я разворачиваюсь к нему. Я не слышала, как он вошел! Дверь на террасу, завешенная жалюзи, снова закрыта, и в комнате настолько темно, что я ничего не вижу.

— Что тебе надо? — спрашиваю я срывающимся голосом и сажусь.

Я вся дрожу от желания и страха. Дьявольская смесь, которая полностью сбивает меня с толку.

— Почему ты убежала? — шепчет Айс, и укладывает меня на спину.

Затем я чувствую, как он стягивает с меня одеяло.

Я лежу неподвижно, вцепившись пальцами в простыню.

— Я-я-я…

— Ты испугалась моего члена?

Что-то касается моей голой ноги. Это его палец?

— Я… нет.

Его палец поднимается выше, кружит по ткани моей сорочки вокруг пупка и вверх.

— Не ври мне, — Айс легонько сжимает один из моих сосков.

Между ног тут же простреливает огнём похоть, и я хватаю ртом воздух.

— Чуть-чуть, я никогда раньше не видела такого размера.

Он мрачно смеётся.

— Это даже хорошо, что ты испугалась и убежала. Твоя маленькая вагина не сможет принять меня.

Он скользит рукой по животу вниз, и я спрашиваю, задыхаясь:

— Почему ты так уверен?

— Немногие женщины могут это сделать.

В его голосе слышна боль? Я чувствую, как кольнуло в груди — до меня были другие. И, наверняка, много.

— Быть может, я смогу.

О боже, я предлагаю ему себя!

Когда Айс внезапно сдёргивает с меня трусики, я вскрикиваю. Но остаюсь лежать, не двигаясь с места.

— Ты смелая.

Он раздвигает мои ноги, матрац прогибается. Вероятно, Айс сел на кровать. Теперь всё становится серьёзно! Клитор пульсирует так же сильно, как жилка на моей шее, моя влага стекает между ягодицами на простыню. Хорошо, что я ничего не вижу, иначе не была бы такой смелой. Что, вероятно, большая глупость с моей стороны. Воин может сделать со мной всё, что угодно… Нет, он мой телохранитель, он должен заботиться обо мне, и он, конечно же, хочет жить.

— М-м-м, ты пахнешь восхитительно. — Моей промежности касается тёплое дыхание. — Твоя киска жаждет каждого члена?

— Нет, я …

Айс мягко хлопает меня по половым губам, и от неожиданности я снова вскрикиваю. Сладкая боль быстро приводит меня на грань.

— Не ври мне, — рычит Айс, но, похоже, он не сердится по-настоящему.

Думаю, он играет со мной.

— Просто я очень легко возбуждаюсь.

О боже, зачем я постоянно что-то ему рассказываю? У меня ощущение, что я могу раскрыть Айсу свои самые сокровенные секреты. Он кажется невероятно властным, и всё же внушает доверие, он пугает меня, и в то же время с ним я чувствую себя в безопасности.

Наверное, я совсем свихнулась.

— Сейчас проверим.

Я снова чувствую его дыхание у себя между ног, а затем он мягко облизывает мои губы вверх и вниз.

Наверное, мне всё это снится, не может быть, чтобы Воин на самом деле стоял на коленях между моими раздвинутыми бёдрами и… Когда он глубоко проводит языком между губ, я всхлипываю от удовольствия. Это божественно!

Я сгибаю ноги в коленях и открываюсь для него, толкаясь бёдрами навстречу. Темнота делает меня смелее. И по-прежнему остаётся крошечный шанс, что это сон, хотя проворный язык кажется чертовски реальным.

Айс играет с клитором, прихватывает его губами и сильно лижет.

Я вцепляюсь пальцами в короткие волосы. Они такие мягкие — я этого не ожидала. И у Айса удивительная кожа, намного нежнее моей. Я тоже хочу совершенные гены… Боже мой, это что, его палец во мне?

— Посмотрим, сколько ты сможешь выдержать, — шепчет Айс, вводя палец глубже. — Сколько раз в тебе был мужчина?

— Один… раз, — отвечаю я нерешительно.

Двигая во мне пальцем, он проводит большим пальцем по клитору. Низ моего живота пульсирует, в нём словно разливается кипящая лава, ещё немного, и я кончу.

Айс вводит в меня второй палец и увеличивает давление изнутри.

— Ты такая девственно тугая, тебя надо растянуть. — Айс добавляет третий палец, и вот теперь я начинаю чувствовать напряжение.

Айс растягивает меня, раздвигает пальцы и сгибает их внутри меня. Напряжение увеличивается, но я могу принять больше.

— Попробуй ещё один, — шепчу я, хотя уже чувствую, как сильно растянут мой вход. А вдруг он порвётся?

Напряжение огромное, и чем глубже Айс вводит в меня пальцы, тем сильнее становится боль. Однако это возводит мою похоть к невообразимым высотам. Мои твердые, как камень, соски зудят, боль электрическими разрядами отзывается глубоко в теле.