Но в маленьком гроте было не так. Ее печаль была сильнее, когда океан не покачивал ее в своих объятиях.

Ее брат рассмеялся и подплыл ближе к гроту.

— Сестренка, когда ты поймешь, что спорить с отцом — трата времени? Он всегда получает то, что хочет.

— Я не потерплю этого.

— Что ты сделаешь? Убежишь? — он указал на поверхность. — Думаешь, жизнь над морем лучше, чем тут?

Она отвернулась от него и громко всхлипнула.

— Откуда нам знать?

— Слухи не правда. Все те романтические выдумки, которые ты себе шепчешь на ночь. Наши сестры тебя слышат, Сирша. Они их слушают и считают тебя глупой. Людям нет до нас дела, и им плевать на море.

— Ты этого не знаешь.

— Знаю!

Она вздрогнула, когда его кулаки ударили по магическому пузырю, сдерживающему океан. Звук разносился эхом в ее голове, а потом брат прошел сквозь щит.

Его ноги шлепнули, и дрожь пробежала по ее спине. Русалы были ужасными в воде, но без соленой воды они были чудовищами.

Сирша взяла себя в руки и оглянулась. Плоть стекала с его тела как сияющие склизкие черви, которых она видела в пещерах. Серая кожа не улучшила его облик.

Она сглотнула.

— Что ты делаешь, брат?

— Наслаждаюсь твоим маленьким раем. Мама построила его для всех нас.

— Тебе никогда не нравился этот грот.

— Как по мне, все сверху не стоит нашего времени, — вода капала с его плеч на землю, шлепая по мху, который она старательно вырастила. Он огляделся, ухмыляясь. — Отец выберет худших.

— Он так не сделает. Я — его любимица.

— Ты так думаешь, а он считает тебя слишком дикой. Муж с тяжелой рукой нужен, чтобы управлять тобой. Мы все так думаем.

— Мужчина с тяжелой рукой не сломает меня. Я крепче, чем отец знает.

— Да?

Ее брат обошел ее, заглянул за дерево неестественно темными глазами.

— И кого же он выберет, сестра? Крейга? Его ладони достаточно большие, чтобы разбить твой череп.

— Он не посмеет.

— А я всегда думал, что он был бы тебе хорошей парой.

Крейг нравился ей меньше всех. Он слишком любил охоту. Сирша не могла сосчитать, сколько раз замечала его, плывущего в потоке, окрашенном кровью. Ему нравилось вдыхать металлический запах.

— Это не будет он.

Ее брат приподнял бровь.

— Ты будто обдумываешь выбор.

Ей не нравился взгляд брата. Он был слишком умным и хорошо ее понимал. Он не имел права знать ее мысли, но она обязана была рассказать ему.

Как фейри, она не могла врать. Ее язык завязывался в узлы, стоило ей попытаться. Но она могла искажать правду. И она была хрупкой, она ощущала себя как крохотная ракушка под весом океана.

Этот мир был не для нее. Она хотела солнце, волны и чаек над головой. Тьма и тишина не подходили для сияющего света ее души.

— Ты показал, что у меня нет выбора.

— Что ты задумываешь?

— Ничего. Я в тупике, хоть ты так не сказал. Если я не выберу, меня заставят. И я не поддамся жестокому мужу, которого мне выберет отец.

— Это на тебя не похоже.

Сирша всхлипнула.

— Может, ты знаешь меня не так хорошо, как думаешь.

— Нет, я знаю тебя лучше всех в нашей родне. Я присмотрю за тобой, Сирша. Ты не подставишь семью глупыми выходками.

Он с мрачным взглядом ушел в воду. Она ждала, пока он не пропал в мутной воде, а потом прижалась к дереву. Ее плечи дрожали от силы эмоций.

Замуж? За одного из тех ужасных существ?

Ее мать говорила, что внешность не была всем. Сирше нужно было думать о будущем, где ей будет удобно. Одинокая русалка в этих водах нуждалась в защите.

Она ненавидела это. Ненавидела их.

От одной мысли о русале, касающемся ее кожи, она задрожала. Ее чешуя была недостаточно плотной, чтобы защитить ее от их бородавок и морщинистой кожи. Что ей делать?

Несколько листьев упало с веток над ее головой, нежно легло ей на плечи. Она взяла один листочек и покрутила его. Тусклый свет коралла сиял на нем, прожилки светились.

— Ты прав, — прошептала она. — Всегда есть другой путь.

Она смотрела на поверхность за щитом магии. Тьма мешала видеть, но она знала, что поверхность была там. Солнце снова заденет ее кожу, и не важно, что брат считал ее глупой.

Если они заставят ее выйти замуж, она должна хоть раз еще увидеть солнце.

2

Моря и штормы

Волны укачивали Мануса. Сны плясали в голове, и все были дикими.

Его мать шептала ему на ухо:

— Манус! Мальчик мой, куда ты ходил?

— К морю, мам!

— Снова был с ним?

— Оно рассказывало мне истории.

— Истории? — рассмеялась мама. — Какие в этот раз?

— О русалках с волосами как водоросли.

— О! — он услышал шорох ткани и шум воды, она мыла руки после долгого дня работы. — Русалки странные. Они красивые и добрые, но их мужья жуткие.

— Русалы не выходят из воды.

— Но их нельзя злить. Они порвут корабль голыми руками, чтобы вернуть своих невест.

Сон изменился с движением волн. Тихий голос его матери стал искаженным, отчаянно кричал:

— Манус! Манус, просыпайся!

Он вздрогнул, пот был на лбу, рубаха прилипла к груди. Кошмары не были частыми в его жизни, особенно о матери. Ее душа оставалась в загробном мире.

Манус выдохнул и вытер лоб. Но он был не липким от пота, а холодным и в засохшей соли.

— Что?

Он на миг сонно подумал, что потеет морской водой.

А потом медленно опомнился и посмотрел на доски над головой. Вода падала ему на лоб тяжелыми каплями.

Он покачал головой.

— Артуро?

Мужчина на его койке фыркнул и повернулся во сне.

— Артуро, — прорычал он. — Просыпайся.

— Время нашего дозора?

Манус смотрел, а капли стали струйкой, лились в трещины в потолке на пол с тихим журчанием.

— Палуба протекает.

— Палуба не протекает.

— Сейчас протекает.

Артуро лег на спину, посмотрел на капли и сморщился.

— Видимо, да.

— Это плохо, да?

— Наверное.

— Пойдем наверх? — спросил Манус.

— Не уверен, мудро ли это, — Артуро отмахнулся. — Наверное, просто шторм, тут безопаснее.

Манус хотел согласиться с ним. Корабль раскачивался на волнах, но было что-то странное в том, как корабль двигался. Он не должен был так подпрыгивать.

Он вспомнил странный сон и голос матери.

— Артуро?

— Да?

— Куда мы направляемся, по словам капитана?

— В Великий океан. Он заинтересовался одной историей, что, если он повернет корабль в ветер, когда море замрет, то увидит богатую землю.

Манус выругался.

— Дураки! Богатая земля? Тир-на-Ног?

Он смотрел, как глаза матроса расширились от страха.

— Это другое дело.

— Нужно было слушать старые истории, — рявкнул он и свесил ноги. — Я посмотрю, могу ли исправить это. Мы могли попасть слишком далеко.

— Далеко?

— Мы направляемся в воды фейри! — закричал Манус, схватился за стремянку, ведущую наверх. — Они потопят корабль!

От качки он накренился. Но удержался сильными руками за прутья. Он выпрямился и поднялся на палубу.

Шторм бушевал над ними. Молния странного цвета ударила по мачте, ярко вспыхнула и оставила точки перед его глазами. Манус отшатнулся, схватился за стремянку.

— Капитан! — закричал он. — Капитан!

— Под палубу, мальчишка!

— Нет! — он поднимался к капитану. Он бросился к штурвалу корабля. — Вы не знаете, что делаете!

— Знаю! Мы плывем к богатству.

Дождь хлестал капитана по щекам, но тот не ощущал. Он смотрел пустыми глазами в сердце бури. Его плащ хлопал на ветру. Ткань била его по боку, но он не реагировал.

Он словно был зачарован.

Побелев от страха, Манус сжал штурвал.

— Вы нас всех погубите.

— Это маленький шторм. Мы его переживем.

— Мы не можем без защиты фейри!

— Кто сказал, что у нас этого нет? — капитан посмотрел на Мануса. — Один с кровью фейри убережет нас.

— Я? — Манус покачал головой. — Думаете, им есть дело до капли крови фейри в океане человеческой?

— Этого больше, чем у любого из нас.

— Этого лишь привлечет акул.

Молния ударила снова, вспыхнула так, что Манус сомневался, что сможет видеть. Мачта трещала, паруса охватил огонь.

— Это знак! — крикнул он. — Нам нужно разворачивать!

— Еще немного.

— Нет!

Капитан не слушал. Он смотрел сквозь Мануса, словно он не существовал.

Что происходило?

Манус отпустил штурвал и побежал по кораблю. У них были лодки, он мог собрать людей, бросить их в шлюпку и…

И что? Куда они уплывут?

Волны заливали палубу, он поскользнулся и поехал по доскам. Его сердце колотилось в груди, ощущение было жутким и мрачным. Они умрут тут?

Артуро выглянул из-под палубы. Он прищурился, соленые брызги били по лицу.

— Уходи! — закричал Манус. — Нужно покинуть корабль!

— Почему? Тут безопаснее!

— В такой шторм все в опасности!

Раздался вой, посылая дрожь по его ногам к груди.

— Что это было? — спросил Артуро с мрачным видом.

Манус хотел сказать другу, что ничего страшного. Кит, волны, гром на горизонте. Но звук был куда хуже.

Намного хуже.

— Иди! — закричал он и побежал к шлюпкам. — Беги!

Он успел сделать лишь пару шагов. Волна выше корабля поднялась рядом с ними, выгнулась и обрушилась на палубу.

Соленая вода била по нему, тело рухнуло на доски и покатилось во тьму. Дерево трещало под ребрами, ломая кости. Боль сотрясла его, и Манус не мог понять, что болело. Казалось, все разбилось.

Он ударился об океан со шлепком, оглушившим его. Легкие горели, но он не мог понять, где был верх, а где — низ. Он вообще плыл?

Молния ударила по поверхности воды, озаряя обломки под волнами.

Мужчины плавали в тишине среди приглушенных раскатов грома. Их руки обмякли по бокам, волосы развевались почти изящно. Манус смотрел на их лица, сжимался от пустых взглядов.

Они утонули. И их было очень много.

Молния ударила снова, и в этот раз он смотрел на небо. Он не мог подплыть к поверхности. Руки болели, легкие сдавило. И точки тьмы мешали видеть.

Он вырвался на воздух. Кашляя, он позвал:

— Артуро! Артуро, ты меня слышишь?

Стон раздался в воздухе, такой громкий, что Манус подумал, что это было чудище из волн. Но нет. Он смотрел в ужасе на горящую мачту корабля, которая падала…

Ругаясь, он поплыл. Горящее дерево чуть не задело его, рухнуло в воду, посылая рябь и волны, что накрыли его тело.

Он вдохнул, закашлялся так, что оказался под водой. Манус хорошо плавал, но даже ему было сложно не запутаться. Важно было успокоиться и дать океану нести его.