Сообщники бородатого, засевшие на верхнем этаже, услышали звуки выстрелов.

- А-а-а-а-а-а-а-а-а! – кричал распсиховавшийся бандит, стреляя во все подряд в надежде задеть хоть кого-нибудь из прячущихся. Но потом отмороженный понял – тратить боеприпасы впустую не стоило. Когда они закончились, к нему подошел преисполненный мужеством Феррант и, вытащив пистолет с глушителем, всадил пулю точно промеж глаз.

- Они узнали… - сказал Ковальски, и… упал.

- Скорую! – закричал Макдауэл, держа на руках истекающего кровью поляка.

Феррант заценил ситуацию: один из отряда получил серьезное ранение и, по-видимому, не сможет продолжать операцию. Каким бы

циничным он ни был, не отказал ребятам в просьбе.

- Дай я посмотрю… - француз попросил Пола отойти на пять метров, дабы не мешаться. Ковальски трясся, младенчески стонал…

Прошло три минуты.

Макдауэла пробирало плохое любопытство:

- Что скажете? Что с ним?

Рили озвучил вердикт:

- Рана, хоть и глубока, а жить фруктик будет.

- От нас что-то требуется?

- Выйдите на улицу, его, естественно, возьмите с собой. Через дорогу слева стоит машина, замаскированная под ветеринарную неотложку. Покажете его докторам, они доставят парня в клинику…

Макдауэл, как и все остальные, надеялся, что первое задание ОПБ пройдет без подобных инцидентов, поэтому, потому что надежды не оправдались, он был нескрываемо разочарован.

Постепенно теряющего сознание Ковальски благополучно вынесли из дома.

- Расступиться! – крикнул Рили собравшимся у здания журналистам, щенкам прессы, - А то только мешаете!

Через пятнадцать минут.

Меж тем вооруженные до зубов преступники смотрели в окно, наблюдали, как враги уносят раненого…

- Вот бы их всех положить – мечтал вслух Халид – главарь банды арабских эмигрантов, - Пользы от этих уродов никакой даже для создавшего их зажравшегося правительства. Погляди, на что они вообще могут быть способны? Бестолочи… - разговаривал он с родным братом, который и выслушает, и поймет, - Вот только не знаю, что делать дальше. Вроде все варианты ухода рассмотрел. Но… ничего не подходит…

- В смысле? – братец, как никто другой, трясся за свою жизненку, переживал, что этот день может оказаться последним для их террористкой ватаги.

- Я всегда учил тебя дальновидности, Вализ. Вдруг среди этих бестолочей имеется психопат-радикалист. Ну, допустим – Халид был умным, догадливым, все всегда предусматривал, - И, несмотря на заложников, решит разбомбить нас из вертушки. Как считаешь?

- Боже, аллах! – перекрестился брательник, - Ты что несешь такое? Ты в своем уме?

- Я-то? Вполне…

Пока бойцы провожали подбитого Ковальски, желая ему удачи, прощаясь с ним вслух, Рили самостоятельно устранил все проблемы – забежал в соседний дом, постучался в квартиру, окна которой выходили на бывший ресторан. Выслушав просьбу, жильцы дома не отказали в содействии.

Разложив на балконе снайперскую винтовку, Рили присел. Он, давно прослывший опытным тактиком, быстро отыскал в прорези прицела дискуссирующих арабов.

- Держите подарочек, уроды! – и… дернул спусковой крючок, вместо того чтобы плавно потянуть, одним выстрелом снял сразу двух “зайцев”, - Вот и все…

“Объявляю об успешном завершении миссии”

ГЛАВА ТРЕТЬЯ – СТРАХ

Второе видеопослание не заставило себя долго ждать.

- Товарищи красноармейцы! Союз рабочих и крестьян Красной Армии - прочен, тесен, нерасторжим. Кулаки и очень богатые крестьяне пытаются устраивать восстания против советской власти, но их ничтожное меньшинство. Ненадолго и редко удается им обмануть крестьян. Крестьяне знают, что только в союзе с рабочими одолеют они помещика. Иногда называют себя коммунистами в деревнях худшие враги рабочего народа, насильники, прилипшие к власти ради корыстных целей и действующие обманом, позволяющие себе несправедливости и обиды против среднего крестьянина. Рабоче-крестьянское правительство твердо решило бороться с такими людьми и очистить от них деревню. Средний крестьянин не враг, а друг рабочего, друг Советской власти! – сначала вождь повторил свою старую речь, а только потом выдал новую, которая и послужила причиной хаоса в стране:

- Америка – гигантский паразит на теле земного шара. Ее люди растеряли остатки чести, мужества. Ее власти без устали твердят про толерантность, а сами устраивают заговоры против государств бывшего Советского Союза Социалистических Республик! Мнимые попытки смягчить конфликтные отношения договорами – больше Штаты ничего не дали миру! Война из физического перешла на информационный уровень, заразив умы не окрепших той же дрянью!

- Америка, помни, это - твои заключительные дни…

Стейн Редфорд по просьбе временно отсутствующего Тейлора выступил в прямом эфире телеканала USA-2000 и прокомментировал со всей возможной внятностью:

- Я и другие заинтересованные, ошарашенные случившемся в

Сан-Франциско… - он часто делал паузы, так как ему было порой трудно говорить и стыдно признавать вероятность причастности ОПБ к этим терактам, - Мы в ближайшем будущем намерены выяснить, имеются ли в нашем спецподразделении виновники, то есть, люди, ответственные за эти преступления. Знаю, с моих уст подобное будет звучать как дешевое оправдание, ведь я обещал стране нечто большее, нежели защиту от собственного проекта…

За камерами Стейн обсудил дальнейшие планы по обеспечению безопасности общества и заверил, что в скором времени террориста(ов) поймают и призовут к правосудию. А также он посмел предположить, что, несмотря на зловещий тон послания, преступник таким шизофреническим образом пытается озвучить требуемую сумму, иначе выражаясь, посланник хаоса, вероятно, типичный программист-неудачник, применяющий навыки в преступных целях.

Ведущие передачи очень иронично отнеслись к данной версии.

- Запомните, солдаты! – Рили любил командовать, чувствовать власть над живыми. Собственно, за эти сомнительные качества его и наняли, мол, жестокость на войне всегда оправдана, - Оставлять ублюдкам жизнь нерентабельно, бесприбыльно! Их надо мочить без колебаний, стрелять по ним с таким хладнокровием, будто они вовсе не люди, а просто мясо!

Пол Макдауэл, пожалуй, единственный, кому не пришлись по душе нравоучения циника. Однако он не отрицал его заслуг, да и признал, что строгость дает хороший стимул в экстремальных условиях.

Под конец рабочего дня Стейну Редфорду вздумалось выпить. Складывая все нужные и не нужные документы в ящик стола, он обдумывал, в какой бар лучше пойти и одновременно переживал про себя:

“Слишком много денег поставлено на кон, но я не перестаю себе напоминать, что жизни граждан важнее любых вложений”

Вся эта морока, все эти переживания, бесконечные поездки и вынужденные обещания могли любого довести до психрасстройства.

Внезапное появление племянника чуть не вызвало инфаркт у уставшего:

- Боже! Пол, это ты?

Нежданный гость почувствовал себя очень неловко:

- Да, как видите… - и прикрыл дверь.

- Замучился разгребать накладки президента, фуух… - хозяин кабинета от чего-то вздрогнул и коротким движением вытер тыльной стороной ладони покрывшийся испариной лоб, затем устало плюхнулся на кожаное кресло в углу офиса, - Мне бы здоровый отдых, а то так и спятить недолго.

Макдауэл согласился с последним выражением дяди:

- Это точно...

Посидев молча три минуты, Редфорд поинтересовался:

- Как ты-то себя чувствуешь? С женой успел пообщаться? С дочерью как?