Огромные глаза мулатки остановились на лице Флавина, скрывавшегося в толпе зевак. Она сделала несколько пассов гибкими, словно змеи, руками, и Крис двинулся к ней. Не поддающийся внушению Флавин позволил гадалке на радость зрителям опустошить свои карманы, а потом назначил ей деловую встречу.

Вечер в ресторане перешел в долгую ночь, на протяжении которой Абра продемонстрировала незаурядное эротическое мастерство и виртуозное владение телом. Попав в труппу Флавина, она вскоре стала главной его партнершей по сцене и в постели, незаметно устранив соперниц: кто-то из «девушек Криса» сломал ногу, кто-то некстати забеременел, кому-то не повезло с автомобилем, а кого-то просто переманили конкуренты.

Девушка уверяла, что владеет приемами древней магии, унаследовав их от отца — вожака туземного племени. Ее матерью была белокожая американская исследовательница, проведшая два года в джунглях и умершая вскоре после рождения дочери. Настоящее имя Абры звучало совершенно непроизносимо, а в переводе означало «Дочь негасимого пламени».

Флавин, изучавший эзотерические науки, не слишком верил в паранормальные способности своей подружки. Не единожды он вызывал её на поединок в приемах колдовства и магии, но неизменно получал отказ. Единственным, в чем удалось лично убедиться Флавину, были незаурядные гипнотические возможности Абры — ей удавалось не только усыплять совершенно не поддающегося никаким внушениям помощника Криса Гарри Уолтера, но и вводить в столбняк разбушевавшихся лошадей.

Несколько раз Крис пытался порвать ставшую обременительную связь, но вскоре снова оказывался в объятиях Абры. «Ты несравненна, огненная моя», шептал он ей в минуты страсти, а после спрашивал себя: «А что тебе, собственно, ещё надо, Верзила Флави?»

Увидав на средиземноморском песке босую девушку, Крис подумал, что ничего ещё не знает о настоящей любви. Такой прозрачной, нежной и чистой, как это майское утро. Стало жаль ушедших лет, промчавшихся незамеченными цветущих весен, задорных девочек, некогда вздыхавших по нему и превратившихся в солидных замужних матрон. Крис долго сидел на причале, кидая в ленивую волну камешки и наблюдая, как наливается рубиновым светом всплывающий из тумана солнечный диск. Когда за белой пеленой остался лишь крошечный краешек, Флавин швырнул в море висевший на шее амулет и загадал желание. Он и в жизни любил эффектные номера. Вода приняла его дар и тут же окрасилась пурпуром — родилось солнце!

Вечером он встретил незнакомку, оказавшуюся невестой герцога. А ночью сжимал в объятиях умащенное благовониями тело Абры, которую избегал уже больше месяца.

— Как раз сегодня я гадала на огне. — Она прижала к подушке плечи Флавина, нависая сверху, подобно сфинксу. — Огонь сказал: он вернется.

— Я всегда возвращаюсь. Ты приворожила меня, хитрейшая.

Глаза Абры зажмурились.

— Клянусь, если ты затеешь интрижку с этой белокурой куклой, я изведу её, — мечтательно промурлыкала она.

Крис резко поднялся, сбросив девушку. В её проницательности было что-то пугающее. Ведь не видит же она, в самом деле, сквозь расстояния и не умеет проникать в чужие мысли.

— Прекрати, детка. Мы не на ярмарке. Оставь свои трюки невежам. А угрозы — мужьям.

— Они умерли, Крис, — печально выдохнула Абра. До этого она утверждала, что по законам своего племени владеет сразу тремя мужчинами, словно «волами или рабами». — Жаль. Скучно жить без врагов и помех. Подумай, господин мой, все, кто мешал мне, — ушли. Для нашей любви не будет преград.

— Ну, что ж, веселись, Дочь негасимого пламени. Только не забудь, я тоже умею колдовать, — предупредил Флавин. — И, знаешь, кто у меня в союзниках? Солнце. Сегодня утром оно сказало: «Будь терпелив, она придет, Кристос.»

…Флавин убеждал себя, что идея пригласить для участия в фильме «Уроки магии» Виту пришла к нему в полемике с Аброй. Только для того, чтобы настоять на своем и поставить на место слишком далеко зашедшую «колдунью», роль ведущей Крис решил отдать мисс Джордан. Он выбрал время и место съемок и позвонил менеджеру Джордан Хью Бранту. Тот был откровенно удивлен неожиданным предложением и заявил, что Виталия, несомненно, от контракта откажется — у неё чрезмерно загружен график на осень, к тому же, путешествие в Египет и Таиланд, где Флавин предполагал отснять несколько эпизодов с участием ведущей, слишком утомительны для девушки.

Флавин назвал фантастическую сумму за недельное участие в фильме. Пауза в разговоре затянулась. Крису показалось, что лицо Хью, находившееся на другом конце провода, багровеет от негодования. Он не ошибся:

— Что вы себе позволяете, господин Флавин?! Мисс Джордан достаточно независима в финансовом отношении, чтобы выбирать себе работу по вкусу. Она не нуждается в сомнительных предложениях, больше смахивающих на торги за её симпатию. Ведь вы это имели в виду?

— Я ни в коем случае не притязаю на привязанность вашей клиентки и никак не хотел обидеть мисс Джордан. Если угодно, названную сумму я могу перечислить в любой указанный ею благотворительный фонд.

— Мне это не нравится, — отрезал Брант. — Позвоните через два дня, я обсужу ваше предложение с мисс Джордан.

Крис в недоумении опустил трубку. Он не привык получать отказы. Тем более, в тех случаях, когда дело касалось его прямых интересов. Крис принял мгновенное решение.

Через двадцать минут секретарь доложил Флавину необходимую информацию, а вечером он сидел в зале Отель-де-Вилля — парижской мэрии, где проходил показ последней коллекции австрийского модельера-аристократа Костенбажака. Светлый затылок Виты он узнал сразу — она прилетела в Париж специально по приглашению своей приятельницы — восемнадцатилетней супруги мэтра высокой моды. Мисс Джордан странно смотрелась восседающей в качестве гостьи у самого подиума, в компании представителей администрации французской столицы. Вместо привычного куража, подстегивающего Криса на прямой дистанции к цели, его охватила паника. Он не подошел к ней после дефиле, а поспешил скрыться, не обратив на себя внимания репортеров — в случае необходимости Маг умел стать незаметным.

Почти до утра он караулил её у подъезда отеля, боясь больше всего, что мисс Джордан вернется в свой номер после банкета не одна. Действительно, в ярком свете фонарей из автомобиля выпорхнула Вита, а сопровождавший её элегантный месье, всеми своими повадками выражающий подобострастное восхищение, долго нашептывал девушке комплименты и целовал руки…

Не имея возможности дождаться финала этой сцены, Флавин опрометью ринулся на третий этаж, где пару часов назад фантастическими усилиями отвоевал для себя соседний с апартаментами Виты номер, и застыл у двери, прислушиваясь к происходящему в коридоре.

Торопливо и глухо протопали по ковру каблучки Виты, чуть слышно открылась и захлопнулась за ней дверь. После чего воцарилась благопристойная тишина.

«Она вернулась навеселе и, не зажигая полного света, бухнулась спать», — решил Флавин, глядя на стоящий посреди холла чужой кофр. Он зря старался, перетаскивая к себе багаж мисс Джордан, зря переоблачился в ночную пижаму и взлохматил волосы: Вита не спохватилась.

Только минут через двадцать, когда Крис уже собирался уснуть, оставив розыгрыш до утра, в коридоре послышались торопливые шаги и голос Виталии возмущенно сообщил кому-то: «Вообразите, месье, пропал мой фен и зубная щетка!»

— Невероятно! Мисс Джордан уверена, что распаковала багаж? — гнусавил француз.

— В чем дело?! Вы знаете, который час? И это старейший отель Парижа!

В дверях появилось заспанное лицо Флавина, «разбуженного» шумом.

— Это вы?! Боже, мистер Волшебник, надеюсь, вас не обокрали? — Вита ринулась к нему, сияя от радости неожиданной встречи. В коротком вечернем платье из тяжелой золотой чешуи, она выглядела именно так, чтобы разыгралось воображение Флавина. Он понял, что Виталия просто необходима его фильму, потому что она сама и есть волшебство.