Часть 7 — Дьявол

Всё чудесатее и чудесатее… Ярина спросила меня: «почему я не ем?». Давно это волнует людишек?! Зачем вообще верховному существу нужна еда? Они не задумывались над этим? Странные они, всё-таки, существа.

Или просто Ярина — необычная? Особенная. Непохожая, на других. Мистическая. А такое возможно?

Видимо, да, если я могу привести ещё сотню комплиментов её существу. Никогда не испытывал подобное.

Задумался, потому что ответа на вопрос не знал. Впервые не знал о чём-то, что меня так сильно волновало.

Ярина действительно казалась удивительной девушкой, непохожей на других. Она быстро обосновалась в аду при втором визите, и чувствовала себя довольно-таки неплохо в моём присутствии. Раскованно, в отличие от других. Будто я ничем не отличался от земных мужчин.

Её настрой легко учуял: эмпатия была у меня с появления в этот мир. Это сейчас кажется, что я был всегда.

М-да. Через полторы сотни лет она станет частью моей коллекции, а даже не будет мучиться, находясь в аду.

Дожили!

А ведь точно знаю, что в прошлый раз, когда выпила пять бокалов, ей было плохо! И ничего! И не пожаловалась, и даже виду не подала! И эти семь спокойно выпила. Не девушка, а настоящая ведьма.

Прирождённая, человека дери!

Задумался, когда она допила последний бокал. В следующий раз налить ей девять? Или, не издеваться над ней? Человеческое же тело непредсказуемое, вдруг нехорошо станет или и вовсе откинется. Тогда я, получается, договор нарушу, и буду обязан вернуть её на Землю.

И никогда больше не увижу.

И не смогу добавить в свою коллекцию.

Вообще нечестно!

Впервые за столько лет всесилия почувствовал себя беспомощным и слабым. С ума сойти!

Ну, что ж. Ещё пять лет, и мы снова увидимся. Осталось же совсем недолго?! Почти две тысячи людских дней! Чёрт! В днях это кажется мучительно долго…

От этой суммы, ей богу, захотелось рвать на голове огненные волосы. Жаль, что они совершенно не прикреплены к голове, в отличие от земных существ.

Мне вообще нельзя доставить никакую боль.

Кроме той, что сверлит сейчас в районе груди. Я не хотел больше ничего чувствовать, но ничего с собой поделать не мог.

Как оказалось, я тоже живой…