Пол мрачно посмотрел на доктора Харриса.

— Она чертовски упряма. Нам придётся вытаскивать её отсюда силой. Морн не стал бы нападать на мою сестру, — хотя голос Пола не прозвучал так уж уверенно. — Он обездвижен, да и я буду здесь с ней.

— Пусть женщина поговорит с Морном, — Миднайт взяла руку врача. — Мы ничем не можем ему помочь. Она — женщина, и хочет побыть с ним. Они оба потеряли свои пары. Какой вред это может принести? Я согласна с Полом, что Морн не станет на неё нападать.

— Я думаю, для начала мы должны обсудить это с ОНВ, — доктор Харрис попытался дотянуться до телефона на тумбочке, но Миднайт дёрнула его назад.

— Я — Вид, и я говорю, что это хорошо. Нам не нужно проводить совещания по этому поводу. Пошли обедать, как и планировали, — Миднайт за руку потащила его к двери.

— Я знаю, что ты делаешь, Миднайт. Это — плохая идея, — доктор Харрис упёрся ногами, но женщина просто дёрнула его сильнее, заставляя следовать за ней.

Когда они вышли из комнаты, Миднайт рассмеялась и сказала:

— Она милая.

— Чёрт, — пробормотал Пол после того, как парочка покинула пределы слышимости.

— Что? — Дана посмотрела на него, ожидая продолжения.

— Она надеется, что ты и Морн поладите. Давай я просто позвоню одному из Видов, чтобы тебя проводили обратно в мой дом. Я останусь, пока они не вернутся в медицинский центр, так что Морн не окажется один, когда проснётся.

Дана присела в единственное кресло.

— Иди, делай, что хочешь. Мне и здесь хорошо.

— Ты слышишь меня? Миднайт думает, что ты достаточно мила, чтобы Морн заинтересовался тобой как женщиной.

— Я слышала. Он потерял свою пару. Поверь мне, этого не случится. Он, очевидно, очень её любил. Последнее, что он захочет, это встречаться с кем-либо. Послушай того, кто знает.

Пол взглянул на бессознательного пациента, а затем обратно на неё.

— Новые Виды не «встречаются». Сестрёнка, я не против, чтобы ты переспала с одним из них, находясь здесь, но не с ним. Он ненормальный.

— Я не поэтому хочу поговорить с ним, и я не ищу кого бы то ни было. Возможно, это ему как-нибудь поможет. Вот и всё.

Пол прислонился к шкафу.

— Так вот почему ты всё ещё одна? Тебе не бывает одиноко?

— Я хожу на свидания, которые устраивает мама.

— Мы оба знаем, что они не в счёт. Ты делаешь это, лишь бы она не тревожила твою задницу и не изводила тебя.

— Верно. Мне приходится говорить ей, что я пыталась, но ничего не вышло. Она не может винить меня за это.

— Но тебе не одиноко? — спросил он с нажимом.

Дана решила быть честной.

— Всё время, но потом я думаю о Томми и том, что у нас было. Мы выросли вместе. Кто полюбит меня так же, как он? Я слышала всевозможные истории-страшилки о знакомствах от моих незамужних подруг. Нет, спасибо. Мужчины играют в игры, обманывают. Те, с которыми я знакомилась, просто не захотели связываться со мной.

— Есть и хорошие ребята. Я тому доказательство, — Пол усмехнулся. — Мне не нужно было встречаться с седьмого класса с Бекки, чтобы стать подходящим мужем. Мы встретились гораздо позже, и я почти на десять лет её старше. Я поклоняюсь земле, по которой она ходит.

— Я знаю. Однажды я буду готова, но не сейчас.

— Ты говорила об этом нашей маме?

— Она думает, что я зря трачу свою жизнь, оставаясь одинокой, и ты знаешь, как она хочет внуков. Мама уже отчаялась ждать, что вы с Бекки подарите ей хоть одного.

Пол засмеялся.

— Похоже на маму. Она была так разочарована, когда я вступил в армию, вместо того, чтобы работать на отца. Она подсовывала мне дочерей своих знакомых сразу же, как только я закончил школу. Это была одна из причин, почему я собирался уехать. Мама всегда хотела третьего ребёнка, и мне кажется, она решила, что внук будет ничуть не хуже.

Дана пожала плечами.

— Она напористая. Никто не может этого отрицать. Стало хуже с тех пор как умер папа, и она стала жить одна. Мама попросила меня переехать к ней или позволить ей переехать ко мне, — Дана содрогнулась. — Я бы задушила её. Отчасти, это и моя вина. Я была очень подавлена после смерти Томми, так что не особо сопротивлялась, когда она взяла под контроль часть моей жизни — у меня просто не было сил сопротивляться. Мама стала гораздо хуже, чем когда мы были детьми.

— Я знаю. Я не мог дождаться, чтобы стать, наконец, самостоятельным. Она любит нас. В этом нет никаких сомнений, но она манипулировала нами. Это сводило меня с ума.

— По крайней мере, ты смог от неё сбежать. Я завидовала тебе, когда ты разъезжал по всему миру. Мама закатывала мне истерику каждый раз, когда я просто уезжала в отпуск. Ты бы слышал её тираду, когда я сказала, что собираюсь навестить вас. Это всего лишь выходные, но она начала причитать, что с ней может что-то случиться, если я оставлю её одну на несколько дней, — Дана фыркнула. — Как будто она какой-то хрупкий цветок.

— Не так уж круто быть военнослужащим. Поэтому-то я и ушёл, чтобы работать здесь. К тому же, раз я встретил Бекки, не хочу, чтобы она переживала обо мне, или о том, что мне придётся оставлять её на несколько месяцев. И уж точно я не хочу жить рядом с мамой. Она свела бы нас с ума.

— Жалел когда-нибудь, что не стал врачом? — спросила Дана, изучающе посмотрев на него.

— Нет. Мне нравится быть медбратом. Так меньше стресса.

— Я понимаю, — кивнула она.

— Здесь есть кто-нибудь? — мужской голос раздался откуда-то дальше по коридору.

Пол оттолкнулся от шкафа.

— Оставайся на месте и кричи, если Морн проснётся.

— Будет сделано! — согласилась она.

Пол выскочил из комнаты, и Дана вернула своё внимание к неподвижному пациенту на кровати. Некоторое время она понаблюдала, как поднималась и опускалась его грудная клетка, после чего взгляд девушки пропутешествовал по всему телу, отмечая, что руки мужчины изменили своё положение, а ремни натянулись. Дана села немного прямее.

— Я — Дана, сестра Пола. Мы одни, и ты можешь перестать притворяться, что до сих пор без сознания.

Морн моментально открыл глаза и повернул голову на подушке. Дана была поражена цветом его глаз. Синий окружал чёрные зрачки, а внешняя радужка была янтарной, напоминая ей цвет осенних листьев в ясный солнечный день — они были яркие и неправдоподобные, но Дана была уверена, что это не контактные линзы.

Встав, она отошла на несколько футов назад.

— Привет.

— Освободи меня, — у него был низкий грубый голос.

— Ты знаешь, что я не могу этого сделать. Твой врач привязал тебя не просто так. Я слышала, ты затеял с кем-то драку.

Он отвернулся и резко потянул ремни — они не поддались, но девушка услышала тихий треск липучки. Через разорванный рукав были видны напряжённые огромные мышцы. Мужчина был в очень хорошей форме, напоминая ей некоторых культуристов, часто посещающих её местный спортзал. Дана решила отвлечь его, поскольку он выглядел достаточно сильным, чтобы освободиться, если продолжит вырываться.

— Ты — Морн, верно? Тебя ведь так зовут?

Он зарычал, что прозвучало угрожающе, и пытался пошевелить ногами, елозя ими по кровати. Один из кроватных поручней заскрипел.

Дана шагнула вперёд и вцепилась в металл, чтобы потянуть в противоположную сторону, если он оторвётся.

— Прекрати.

Мужчина посмотрел на неё, и его полные губы разомкнулись, обнажая пару острых клыков.

— Я не подчиняюсь твоим приказам, человек.

«Если бы взгляд мог убивать…». Девушка отбросила эту мысль.

— Нет. Ты просто затеваешь драки с другими Новыми Видами. Меня зовут Дана. Ты можешь звать меня по имени. Я — сестра Пола, если ты не расслышал меня в первый раз.

— Отпусти меня, и я тебя не трону.

Дана не испугалась.

— Ты выглядишь ужасно — привязан к кровати, перебинтованный и весь в синяках, — она выдавила улыбку. — Ты будешь разочарован, если думаешь, что я могу нанести тебе ещё больший вред. Если ты меня ударишь, то я упаду и останусь валяться. Какой в этом смысл? — Морн затих, удивлённо округлив глаза. — Тебе становится легче, когда тебя избивают? У меня сложилось такое впечатление. — Морн ничего не ответил, продолжая просто смотреть на неё. — Это вполне закономерный вопрос, но сама я такого никогда не пробовала. Я не ищу боли — мне и внутри её хватает. Поэтому мне нет нужды лечить физические травмы.