Неизменный вяжущий запах Дома становился сильнее с каждым шагом, пока Калли приближалась к психиатрическому крылу. Не то чтобы кто-то в доме престарелых «Кедр» так называл это отделение. Никто не нуждался в напоминании, что старость может сделать тебя чокнутым. Существовало много причин, вызывавших проблемы с психикой, но напоминание о том, что одна из этих причин — время, слишком нервировало персонал.

Калли приблизилась к первым запертым дверям и выудила из кармана карту доступа. 90 % жителей этого крыла были пациентами со старческим слабоумием. Именно поэтому Калли не хотела туда соваться. Она могла справиться с болезнями. Она могла смириться со старостью. Однако она не могла вынести милых людей, которым нельзя доверять. Именно таким было это отделение. Калли хотела быть хорошей, но крыло за запертыми дверями потрошило её заживо. В её первый визит туда на неё напали с шариковой ручкой.

Тогда Калли ставила поднос перед доброй женщиной и прокомментировала красивый букет цветов на прикроватной тумбочке. Ирисы в центре понравились Калли больше всего. Та женщина, Сара, сказала, что их принёс её сын, и пригласила Калли посмотреть поближе. Она подчинилась. Потом главная медсестра сказала ей, что перемена освещения в комнате спровоцировала Сару. Женщина решила, что Калли — давно погибшая любовница её мужа, которая пришла, чтобы украсть её цветы. Эта добрая пожилая женщина вогнала шариковую ручку в бедро Калли. Ударь она на пару сантиметров правее, и оказалось бы задето сухожилие.

Доверие к людям было роскошью. И это отделение служило отличным примером.

— Прошу прощения. Вы можете впустить меня туда? — женщина с толстой косой на плече и пронзительными синими глазами остановила Калли у входа в отделение.

Время от времени члены семей (особенно те, что редко навещали) спрашивали, куда идти. При необходимости Калли могла изобразить улыбку, подобающую обслуживающему персоналу.

— Кого вы навещаете? Я могу указать вам направление.

— Я никого не навещаю. Я здесь для лечения пациентов, — слащавая искренность бурлила с уверенностью в каждом слове. Женщина явно перебарщивала, и Калли ей не верила.

На самом деле, женщина выглядела так, будто ей самой не помещало бы лечь в это отделение, хоть она и лет на двадцать моложе большинства его обитателей. Это не самое странное, что случалось в Доме, и немного экстра-осторожности не помешает.

— Понятно. Могу я увидеть ваше удостоверение сотрудника?

— О, милая, я здесь не работаю. Не в этом смысле, во всяком случае, — натянув слащавую улыбку, женщина поиграла пальчиками перед лицом Калли. — Массаж.

Струящаяся юбка и чудные манеры подходили под описание тех, кто приходил для проведения терапевтического массажа. За исключением одного момента.

— Ладно. Где ваш массажный стол?

— С пожилыми проще всего работать в их кроватях, — ответила женщина.

— О. Другие всегда приносят столы.

— Я сосредотачиваюсь на энергии и самочувствии в целом, а не на разминании костей, — в её голосе звучало нечто убаюкивающее. Наверное, в её профессии это помогало.

— Типа гармонизации чакр? — Калли вспомнила, как её кузина Джеки говорила, что кристаллы придали ей сил. Визитки, которые показывала Джеки, утверждали, что женщина, к которой она ходила, была специалистом-целителем, что бы это ни значило.

— Что-то в этом духе, — женщина помедлила и снова мило улыбнулась — так улыбались добрые незнакомцы перед тем, как обнять тебя. Калли подавила желание сделать шаг назад, и женщина осталась на прежнем месте. — Я облегчаю их души, чтобы они могли сделать мир лучше.

Сколько Калли себя помнила, в Джем Сити всегда существовала сильная аура мистичности, сплетающаяся с удушающим вездесущим присутствием религиозной власти церкви. Большая часть штата верила и в целительные кристаллы, и в кортеанский католицизм. Чтобы найти скептиков, пришлось бы выбраться довольно далеко за границы штата. Это искушение сбежать в земли неверующих было буквально осязаемым ещё тогда, когда Калли была подростком, не интересовавшимся церковными исповедями или чтением ауры. Ещё до того, как она узнала о существовании магии душ.

Женщина была слишком суеверной по меркам Калли. Плевать она хотела на энергию, чакры и куски камней под кроватями. В любом районе Джем Сити можно найти парочку салонов спа-массажа, и терапевты не прочь были заглянуть в дом престарелых «Кедр», чтобы проделать настоящую работу. И всё же эту женщину Калли никогда не видела.

— Что ж, я не могу впустить вас в закрытое отделение. Подойдите в регистратуру, и кто-нибудь проводит вас к пациентам, если вам разрешат с ними работать, — она показала на коридор, который вёл к регистратуре.

Женщина склонила голову направо и улыбнулась.

— Вам бы не помешал массаж, — и это не прозвучало вопросом.

Фальшивый смешок Калли не одурачил массажистку.

— Я могла бы сбалансировать вашу энергию. Это займёт всего мгновение, — она шагнула к Калли.

Калли сделала шаг назад, чтобы сохранить расстояние между ними.

— Нет времени. Простите. Люди ждут еду. Увидимся, — её желудок скрутило.

— Спасибо, — мягкая улыбка женщины не дрогнула, но Калли всё равно испытала облегчение, когда та ушла.

Вместе с огромной тележкой еды Калли прошла через двойные двери, но остановилась, как только попала в отделение. Не писк медицинских аппаратов и не тихие голоса заставили её нервничать. Это нормально. И не слишком белые стены вызвали такой эффект.

Её пальцы замёрзли. Ненормально.

Это не результат дерьмовой циркуляции крови, и никто не шалил с термостатом. Калли попыталась отпустить тележку, но её пальцы едва шевелились. Тёмно-синий лак на ногтях облез и отваливался, но Калли намного сильнее беспокоилась из-за того, что её кожа начала приобретать схожий оттенок. Она отодрала ладонь от тележки и подняла, чтобы изучить получше. Её кожа приобретала холодный серый оттенок. Это плохой признак. На этой неделе, как нельзя кстати. Брата похитили. Её саму заставили обманом помогать мафии, потом шантажом вынудили работать на чёртова Заклинателя Душ. А теперь её пальцы отмирали и готовы были отвалиться в любую секунду. Ей удастся отделаться от сделки с Фордом, если у неё не останется пальцев? Какой-то очень извращённый луч надежды.

— Эй, девка! — крик вырвал Калли из воронки стресса. Она повернулась и увидела одного из пациентов, который аж покраснел от натуги, так орал, пытаясь привлечь её внимание. Наверное, давно уже орал. Сколько он простоял рядом с ней?

— Да? — она изо всех сил постаралась подавить гадкое предчувствие, сдавившее её горло.

— Ты тут весь день стоять будешь? — как только он договорил, к ним подбежал санитар и увёл его.

— Прошу прощения за мистера Бека. Он в последнее время не в настроении, — сказал санитар.

Когда мистера Бека не в настроении увели, к пальцам Калли постепенно вернулась сноровка, и они перестали напоминать цветом труп. Какого чёрта это было?

— Конечно, спасибо, — пробормотала Калли, стараясь держать себя в руках.

Санитар искренне улыбнулся ей и вернулся к своим обязанностям. Калли последовала его примеру. Она попыталась сосредоточиться на том, чтобы добраться до конца коридора, закончить работу, для которой она сюда пришла. На настенном телевизоре в дальнем углу показывались местные новости. Калли решила начать с конца и продвигаться к месту, откуда пришла — к двери и бегству отсюда.

Она сделала глубокий вдох и зашагала по коридору, но стоило ей сделать несколько шагов, как её руки опять отключились и сделались неподатливо твёрдыми. У Калли закружилась голова. Она приказала себе двигаться дальше. Ещё несколько шагов, и холод почти мгновенно растаял, руки вернулись к нормальной температуре. Ещё несколько шагов, и они снова застыли.

Сенсорная перегрузка просто ошеломляла, с ней почти невозможно было справиться. Калли не могла понять, что её провоцирует, но чем быстрее она выберется из отделения, тем лучше.

Она миновала маленькую зону отдыха справа. Обычно там члены семьи играли с пациентами в карты. Сейчас посетителей не было. Калли покосилась на телевизор, громко работающий на стенке, и едва не споткнулась, увидев на экране Форда. Он на полную катушку использовал свою внешность подростка, одевшись в сине-белую рубашку, хотя ему почти исполнилось тридцать. Его синие глаза блестели, пока вспышки камер освещали место. Он говорил с репортёром. Заголовок ниже гласил «СЫН БОССА МАФИИ ЗАМЕШАН В СБЫТЕ НАРКОТИКОВ». Метка в углу экрана говорила, что это снято вчера, но Калли чувствовала Форда в одной комнате с собой. Он щеголял тем искренним шармом хорошего парня, перебив репортёра и заговорив прямо в камеру.

— Мой отец совершал ошибки. Никто этого не отрицает. Но его болезнь Альцгеймера уже не делает его опасным для кого-либо. Я просто пытаюсь держать на плаву «Форд Алюминий» — бизнес, который он построил потом и кровью — и в то же время забочусь о моей семье.

По спине Калли пробежала дрожь. Супер. Она стиснула поднос, но это не уняло её тревогу. Калли ещё раз покосилась на экран. Камера переключилась на репортёра, но на заднем фоне та же массажистка, которую Калли встретила в коридоре секунды назад, играла со своей чрезмерно длинной косой. Калли не сомневалась, что это она. Массажистка знакома с Фордом? Она работала на него?

Кровь отлила от лица Калли, когда её озарило осознанием. Её послали, чтобы проверить Калли?

Этот мир явно слишком тесен, бл*дь.

Обыденная работа должна была стать её спасением. Калли приходилось просто сосредотачиваться на одном задании за другим и не позволять разуму бродить. Она занесла первый поднос. Её ладони не замёрзли. Нормальные ладони. Пациент спал, так что это, наверно, помогло. Калли заходила в палаты по очереди и тут же выходила, избегала зрительного контакта и двигалась так быстро, как это возможно, не опрокидывая еду на пол. Однако в трёх палатах Калли еле-еле отпустила поднос. Её пальцы-сосульки то замерзали, то отмерзали быстрее, чем пациенты переключали каналы. У неё какая-то странная аллергическая реакция на кого-то из пациентов? Разнос еды никогда не был таким сложным.