– Я рада, что с тобой всё в порядке, – прошептала я, поднимая на него глаза.

– И я рад, что ты в порядке.

– Когда я наткнулась на Жнецов в библиотеке, то испугалась, что они уже могли убить вас с Дафной... – горло сжалось, и я не могла сказать, как сильно была напугана мыслью, что потеряла его.

– Но я пережил ещё одну схватку и ты тоже, цыганочка, – нежно произнес он. – Что бы ни случилось, я всегда буду возвращаться к тебе.

– Обещаешь? – спросила я дрожащим голосом. Во взгляде Логана светилась ледяная решимость.

– Обещаю.

Он наклонился вперёд и прислонился своим лбом к моему. Я приподнялась на цыпочки и подарила ему еще один нежный поцелуй, поле чего положила голову ему на грудь. Руки Логана обвили мою талию, и он притянул меня к себе еще ближе. Так мы и стояли, прижавшись друг к другу в холодной темноте.

Я не могла такого представить, но на следующий день все стало ещё хуже.

Весть о нападении Жнецов на библиотеку разошлась по всей школе, из-за этого студенты обозлились на меня еще сильнее. Видимо, как и Линус, они считали, что нападение спланировано мной. Куда бы я ни пошла, за мной повсюду следовало злое бормотание и ехидные комментарии.

– Где твоя чёрная мантия, Жнец?

– Собираешься протащить на территорию школы ещё больше своих друзей, чтобы они на нас напали?

– Почему бы тебе просто не убраться к чёрту, ты, жадная до убийств сука?

Я привыкла, что обычно студенты меня игнорируют, но теперь я внезапно оказалась в самом центре внимания. Они весь день за мной наблюдали, и каждый раз, когда я лезла в сумку за карандашом или тетрадью, подростки и даже некоторые профессора напрягались, будто я в любой момент вытащу из ножен Вика и «покажу свое истинное лицо». Некоторые из моих одноклассников, например, Хелена Пакстон, вероятно, хотели, чтобы именно это я и сделала, чтобы они, наконец, могли наброситься на меня.

Я ходила с безучастным выражение лица и не реагировала ни на угрозы, ни на издевательства, хотя обвинения, летящие в меня, причиняли такую же боль, как если бы невидимые кинжалы снимали с меня кожу слой за слоем, оставляя меня окровавленной, незащищённой и с болью во всём теле.

Но мои друзья сдержали свое обещание приглядывать за мной. Дафна с Карсоном провожали меня по утрам из класса в класс, а во время обеда мы втроем, включая Логана с Оливером, сидели вместе. Студенты злобно косились на моих друзей, но ни у кого не возникало желания связываться сразу со всеми. Особенно с Логаном.

Алексей, конечно, также был рядом, целыми днями наблюдая за мной. Он не особо много говорил, но иногда кивал мне. Видимо, немного оттаял в отношении меня.

Но друзья не могли быть рядом со мной на занятиях, а студенты по-прежнему отодвигали свои столы подальше от меня. И, наконец, пришло время для физкультуры. Вчера я в одиночестве простояла весь урок возле матов, наблюдая, как сражаются остальные ребята. Я задавалась вопросом, будет ли сегодня ещё позорнее – или же опаснее. Думаю, какая-нибудь парочка студентов всерьез может решить атаковать меня. Но к моему удивлению, кое-кто за меня вступился.

– Сегодня я тренируюсь с Гвен, – громко объявила Морган МакДугалл, прежде чем тренер Аякс успел назначить нам случайных партнёров, как делал иногда. Валькирия покрутила посохом, а из кончиков её пальцев сыпались зелёные искры.

– Я тоже, – подхватила Талия Пицарро. Амазонка присоединилась к Морган, рассекая мечом воздух.

Своими действиями девчонки выказали четкое предупреждение. Я одарила их благодарной улыбкой. Морган подмигнула, глядя на меня своими теплыми, орехового цвета глазами.

– Эй, – позвала она. – Нам, школьным потаскушкам, стоит держаться вместе, не так ли?

Морган говорила это в шутку, которую понимали только мы, от этого моя улыбка стала немного шире.

– Можешь в это поверить.

Карсон снова вступился за меня на истории, оставаясь сидеть на своем месте, рядом со мной. Он послал мне широкую ухмылку, прежде чем зарыться с носом в стопку нот и занимался ими, пока Метис не начала вести урок. Очевидно, Карсон волновался из-за завтрашнего зимнего концерта, поэтому я оставила его в покое. Кроме того, у меня было над чем подумать – например, о предстоящем мне судебном процессе.

До сих пор мне не давали подумать о суде: то нападение Жнецов, то постоянные нападки студентов. Но вчера Линус обмолвился, что слушание состоится сегодня после занятий. Весь день я не сводила взгляда с часов, наблюдала за пролетающими часами и минутами, пока в конец концов времени почти не осталось.

Наконец раздался последний на сегодня звонок, объявляя о конце мифистории. Я оставалась на месте, дожидаясь, пока выйдут одноклассники. Я по-прежнему сохраняла безучастное выражение лица, однако движения мои были медленными и одеревенелыми, да и чувствовала я себя так, словно мои внутренности были завязаны узлом. Как и весь день до этого, Алексей стоял в углу, наблюдая за мной.

Метис запихнула бумажки в сумку и повернулась ко мне.

– Пора, – сказала она. – Пожалуйста, следуй за мной.

Я кивнула, не зная, что ещё сделать – кроме как открыть рот и снова настаивать на том, что Протекторат не прав, и я не Жнец, в конце-то концов.

Я повесила сумку на плечо. Без Вика она казалась лёгкой, практически пустой. После физкультуры я отнесла меч обратно в комнату. Мне не хотелось рисковать Виком, ведь во время процесса он наверняка начал бы высказывать своё мнение, и Протекторат мог забрать его. Ну, и, конечно же, Вик начал жаловаться, что его не берут с собой...

– Гвен? – позвала Метис. – С тобой всё в порядке?

– Конечно, – ответила я. – Всё просто великолепно. Давайте покончим со всем этим.

Я последовала за Метис на выход, до конца коридора, а потом на улицу. Алексей держался позади, а у подножия лестницы перед зданием английского и истории ждали Сергей и Инари, видимо на случай, если я решу сбежать.

Мужчины встали по обеим от меня сторонам, Метис же шла впереди, а Алексей замыкал процессию. В молчании мы пересекли площадь, а когда проходили мимо людей, те пялились на нас и начинали перешептываться.

Дафна, Карсон, Логан и Оливер уже были на месте, прямо перед зданием математики и естествознаний. Друзья глядели на меня с тревогой. Им не разрешено было присутствовать на судебном процессе, так что это была единственная поддержка, которую они могли мне оказать. Я посмотрела на друзей и улыбнулась, будто бы все шло как надо, но не остановилась для разговора с ними. Если бы я это сделала, я была бы не в состоянии сохранить хладнокровие.

Я медленно поплелась по лестнице и зашла в здание вместе со своими провожатыми. Затем мы начали спускаться вниз, всё ниже и ниже, и когда того требовалось, Метис набирала числовой код, пользуясь при этом своей магией.

Слишком быстро мы добрались до нижнего этажа и теперь стояли перед дверью, ведущей в тюрьму академии. Я разглядывала сфинксов, высеченных из камня, но существа по-прежнему смотрели на лапы, а не на меня.

Метис воспользовалась своим ключом, чтобы открыть дверь, и на мгновение я почувствовала руку Сергея на плече – он мягко подтолкнул меня вперед. Я тяжело сглотнула и ступила через порог.

Тюрьма выглядела так же, как и всегда: стол Рейвен в углу, стеклянные камеры в несколько этажей, рельеф руки со сбалансированными весами на потолке. Но все же появилось кое-что новенькое. Каменный стол для допроса стоял на том же месте, что и старый, однако этот был в два раза больше того, за которым сидел Престон. Но больше всего мое внимание привлек второй стол, поставленный в другом конце комнаты. Вместе они образовывали букву «Т», второй стол был шапочкой первому. Стоит отметить, что второй стол возвышался на каменном подиуме и за ним располагались семь стульев. «Значит, вот где будет сидеть мое «жюри», – с горечью подумала я. Будут смотреть на меня свысока и судить.

До меня кто-то дотронулся и послышался негромкий, но знакомый звон. Я повернулась и обнаружила бабушку Фрост. Она была одета в чёрный брючный костюм, привычные чёрные туфли, один – фиолетовый – платок повязан вокруг шеи, а второй покрывал волосы. Серебряные монетки на бахроме переливались на свету.