Аякс снова рассмеялся. В это раз Линус даже не потрудился посмотреть на него. Вместо этого глава Протектората наклонился вперёд и одарил меня свирепым взглядом.

– Проведите нас через всю схватку, опишите нам точно, что случилось, мисс Фрост. Шаг за шагом. Особенно о том, что вы сделали с моим сыном своей магией.

Я снова вздохнула, размышляла над тем, закончатся ли когда-нибудь вопросы и обвинения.

Так и продолжалось. Каким-то образом Протекторату удалось выяснить всё, что я сделала, с тех пор, как перешла в Мифакадемию. Они знали о каждом опоздании на смену в библиотеке; обо всех потерянных и украденных предметах, которые я нашла своей психометрией для других студентов; обо всех злобных комментариях, сказанных мною в адрес других подростков. Казалось, они были полны решимости сосредоточиться только на плохом... на всех правилах, которые я нарушила, и ошибках, которые допустила, будь то намеренно или случайно.

И казалось, при этом они здорово развлекаются, особенно Линус. Если бы тут не было никого, кроме нас, он, наверное, каждый раз, когда я в чём-нибудь признавалась, злобно бы хихикал – в особенности, когда речь заходила о тех многочисленных случаях, когда я навещала бабушку Фрост. Похоже, с начала посещения мною академии, я уходила из кампуса без разрешения более пятидесяти раз.

– Это самое худшее нарушение данного правила, которое когда-либо было отмечено в истории академии, – почти радостно объявил Линус, делая ещё одну пометку.

Я сильнее съёжилась на стуле.

– А теперь мы подошли к обвинениям, лежащим в основе данного процесса, – наконец объявил глава Протектората. – Обвинения в добровольном сотрудничестве мисс Фрост со Жнецами Хаоса с целью убийства студентов и сотрудников Креос Колизея, поиска Хельхейм кинжала и использования его для освобождения Локи из тюрьмы, в которую его заключили другие божества.

Я покачала головой.

– Нет. Не было такого. Ничего из перечисленного не соответствует истине. Не единое слово.

– Это мы ещё увидим, – пообещал Линус. Никамедис встал. Библиотекарь молчал на протяжении моего допроса, хотя сделал кучу пометок. Собирался ли он сейчас, наконец, перейти в наступление и начать защищать меня.

– До сих пор, – начал Никамедис, – ты представил толкование событий, значительно отличающееся от произошедшего в действительности. Особенно если учесть, что Метис, Аякс, Рейвен и я присутствовали при некоторых происшествиях, в которых ты обвиняешь Гвендолин. Но ты не предоставил ни одного доказательства, что случившееся произошло именно так, как ты описываешь – ни единого. Если у тебя нет доказательств, то я не вижу никаких причин и дальше продолжать этот абсурдный судебный процесс.

Линус одарил своего бывшего шурина тонкой улыбкой.

– Я уж думал, ты никогда не спросишь, Никамедис. На самом деле у нас есть другая точка зрения на ситуацию, особенно на ту, что произошла в Креос Колизее и после. У нас есть свидетель, утверждающий, что присутствовал при всех этих событиях. Человек, который в первую очередь обвинил мисс Фрост. До сих пор она была весьма убедительна в своих показаниях, именно по этой причине был возбужден судебный процесс против мисс Фрост.

– Что за свидетельница? – настороженно спросил Никамедис.

– Почему бы нам не привести её сюда? Тогда ты сам сможешь увидеть, – Линус кивнул Агроне, которая встала, сошла с подиума и подошла к выходу. Агрона потянула на себя дверь, та поддавалась медленно, с громким скрежетом.

– Теперь можете войти, – крикнула Агрона. Я услышала шёпот в коридоре, и вскоре после этого в комнату вошел человек, которого я меньше всего ожидала здесь увидеть – Вивиан Холлер.

Цыганка, как и я. Чемпион Локи. И девчонка-Жнец, убившая мою маму.

Я была просто... ошеломлена.

Абсолютно растерянна: после всего того, что она натворила, Вивиан снова находилась на территории школы.

Во мне вспыхнул гнев, затмевавший всё остальное: процесс, Протекторат, бесконечные вопросы. Я чувствовала лишь гнев, бурлящий в моих жилах – тот же кипящий гнев, который я испытывала, думая о Вивиан, о том, как она, смеясь, убила мою маму.

Девчонка вошла в тюрьму в сопровождении двух мужчин и женщины в чёрных комбинезонах. Я вскочила со стула, желая наброситься на нее, и при этом совершенно забыла о наручниках. Цепь дернула меня назад, а я чуть не вывихнула себе плечо. Я опустила взгляд на наручники. «Так чувствовал себя Престон», – с горечью подумала я. Жнец сильнее остальных желал убить меня, и в это мгновение я чувствовала то же самое по отношению к Вивиан.

Девчонка-Жнец подошла ближе и одарила меня хитрой, удовлетворённой улыбкой. Тогда-то я и поняла, что именно такой реакции она и ожидала.

– Спокойнее, – насмешливо произнесла Вивиан. – Видите? Я же говорила, что она попытается что-нибудь мне сделать.

– Если речь идёт о тебе, то «попытаться что-нибудь сделать» слишком слабо сказано, – прорычала я. Все взгляды устремились на меня. Я изо всех сил пыталась контролировать свой гнев. Вот я, сижу здесь, связанная, а Вивиан просто берет и врывается в тюрьму академии, будто у неё есть все права находиться на территории Мифа.

– Давно не виделись, Гвен, – пропела она.

– Закрой свой рот, тварь, – прорычала я снова.

Линус застучал своим маленьким молотком по столу. – Достаточно! Вы обе – немедленно успокойтесь.

Я посмотрела на него. – Что она здесь делает? Почему вы не арестовали и не судили её за всё, что она натворила?

– В этом-то и проблема, – задумчиво протянул он. – Вивиан несколько недель назад, сразу после побега Локи, обратилась к нам, и с тех пор она сидела в камере Протектората. Мисс Фрост, девушка поведала нам очень интересную историю о событиях той ночи и её участии в них. Если кратко: мисс Холлер утверждает, что на самом деле это она – чемпион Ники, а вы, мисс Фрост, та, кто служит Локи. 

На мгновение у меня потемнело перед глазами. Вокруг царила лишь темнота. И ничего больше. Ни тюрьмы, ни Протектората, ни процесса. Только темнота. Я не могла дышать, моё сердце остановилось, а кровь застыла в жилах. Прошла секунда, затем ещё одна, пока в конце концов реальность вновь не настигла меня.

– Она утверждает, что чемпион Ники? – прошептала я. – Почему она утверждает такое? 

И снова Вивиан хитро мне улыбнулась.

– Потому что это правда, Гвен. Ты же знаешь, так оно и есть. Я – чемпион Ники, а ты – чемпион Локи, и не наоборот, как ты постоянно утверждаешь. Ты действительно думала, что тебе это сойдёт с рук? Знаешь ли, правда всегда всплывает наружу. Добро всегда побеждает зло.

Во мне взорвался гнев, потому что эта сука стояла здесь и утверждала абсурдные вещи. Я что, единственная, кто слышал сарказм в её голосе? Кислоту, сочившуюся из каждого её слова? Я была единственной, кто видел расчёт и ложь в её глазах? Протекторат же не настолько глуп, чтобы действительно поверить ей...

Мой взгляд метался от одного к другому, но к моему удивлению и ужасу, казалось, все они верят в её историю. Агрона, Инари, Сергей и Линус кивали при её словах, будто они действительно имели смысл... будто совершенно логично, что Вивиан – чемпион Ники, а не я. 

Но был и человек, который разозлился не меньше меня.

– Она ваш свидетель? – грубо спросил Никамедис. – Вы сознательно впустили на территорию школы Жнеца Хаоса, чемпиона Локи? Зачем вам нужно было делать что-то столь неразумное? Безрассудное? И такое глупое?

Линус посмотрел на библиотекаря свысока.

– Как я объяснил ранее, мисс Холлер рассказывает очень убедительную историю. Из всех нас возле Гарм ворот, когда был освобождён Локи, присутствовали только она и мисс Фрост. Эти две девушки единственные, кто знает, что произошло той ночью.

– Тогда посадите её на цепь перед змеёй, и мы увидим, как долго она продержится, – огрызнулась я. – Потому что каждое слово, исходящее из её рта – злостная ложь.