— Смотрели, далеко ли еще до норы, по хорошей ли тропе бежим.

— Хорошо делали, глазоньки. А вы уши, что делали?

— Торчком стояли, слушали, далеко ли гончие лают.

— А ты, нос?

— Принюхивался, нет ли какой беды сбоку или впереди.

— А вы, лапы?

— Старались бежать одна другой шибче, как на перегонки.

— Хорошо делали. А ты, хвост, что делал, когда сзади волочился?

— А я все мотался-метался, чтобы не меня, а тебя псы схватили.

— Ах вон ты каков? — вскричала лиса. — Берите, псы, этот мерзкий хвост! — и высунула хвост из норы. Псы на хвост набросились, лису из норы выволокли и загрызли.

Жили-поживали старик со старухой, и была у них всего одна коза. Так-то они свою козочку любили, что избаловалась она, стариков слушаться перестала. Не выдержал старик, рассердился на непослушную и стал ее живьем обдирать. Драл шкуру, драл, один бок ободрал, а тут козочка изловчилась, из рук вывернулась и в лес убежала. Нашла в лесу лисью нору, забралась в нее и лежит-полеживает.

Вернулась лиса с охоты, видит — ее нору кто-то занял, и спрашивает:

— Кто в моем доме сидит?

А козочка отвечает:

Испугалась лиса, бежит по лесу и все назад оглядывается, не гонится ли за ней страшный зверь, что ее избушку занял. Идет навстречу медведь. Спрашивает медведь:

— Чего ты так бежишь, лисонька?

Жалуется лиса:

— Как мне не бежать! Мою избушку какой-то зверь занял да еще забодать грозится. Медведюшка, куманек, помоги мне зверя этого выгнать!

Говорит медведь:

— Не плачь, лиса. Я вот с ним расправлюсь!

Подошли они к лисьей норе, медведь и спрашивает:

— Кто в лисьей избушке сидит?

А козочка отвечает:

Испугался медведь и говорит лисе:

— Скорее бежим отсюда. Еще, и правда, забодает!

Бегут они по лесу. Навстречу волк идет. Спрашивает волк:

— Куда это вы бежите, кумовья?

— Ты бы тоже побежал, куда глаза глядят, кабы знал, что за зверь лисью избушку занял!

— Ну, пойдем, поглядим на этого зверя! Я его мигом из норы выгоню!

Подошли все трое к норе. Спрашивает волк:

— Кто в лисьей избушке сидит?

Козочка отвечает:

Волк тоже испугался.

— Бежим отсюда, — говорит, — покуда этот зверь не рассердился.

Бегут они, а навстречу — кабан. Спрашивает кабан:

— Кто это вас так напугал?

— Лучше и не спрашивай! Всяких зверей перевидали, а такого, какой лисью избушку занял, сроду не было!

— Ну-ка, покажите мне его, — говорит кабан. — Я его мигом выкурю!

Вернулись они к лисьей норе. Кабан спрашивает:

— Кто тут в лисьей избушке сидит?

А козочка отвечает:

Испугался и кабан:

— Правду вы говорили, братцы! Бежим!

И опять пустились бежать со всех ног. А навстречу им паяц. Увидал заяц, что такие большие звери боятся кого-то, расхрабрился и спрашивает:

— Эй, звери, куда бежите?

— Не ори так! Еще услышит страшный зверь, что лисью избушку занял!

— Ну-ка, покажите мне его!

Опять все к лисьей норе вернулись. Заяц спрашивает:

— Ну, кто тут в лисьем домике сидит?

Отвечает козочка:

— Братцы, бежим! — крикнул заяц, и сам первый во весь дух улепетывает.

Бегут звери, языки высунули, а навстречу, откуда ни возьмись, пчела летит.

— Лес, что ли, горит или небо рушится, — спрашивает, — раз вы так бежите?

— И лес не горит, и небо не рушится, а только страшный зверь лисью избушку занял, — отвечают они.

— Покажите-ка мне этого зверя!

— Да что ты! Где тебе, такой маленькой, его выгнать! Уж коли мы, такие звери, не выгнали, про тебя и говорить нечего!

— А я попытаюсь.

Вернулись звери к лисьей избушке. Пчела, не долго думая, залетела в нору, видит — старикова коза лежит, драные бока лечит. Как ужалит ее пчела в ободранный бок, коза как прыгнет — и вон из норы! Не оглянувшись, сто верст промчалась. А заяц смеялся-смеялся, губа у него от смеха и лопнула.

Едет по дороге барин. Рядом еж бежит. Нашел он медный грош и поет:

— А я грош нашел, а я грош нашел!

Надоело барину слушать ежа, и велел он слуге отнять у него этот грош. Слуга и отнял. Тогда еж запел:

— А нищий отнял, а нищий отнял…

Говорит барин слуге:

— Швырни ты ему этот грош!

Слуга швырнул. Еж опять затянул:

— Побоялся и отдал, побоялся и отдал.

Разгневался барин, велел слуге закинуть ежа за изгородь. Слуга взял и закинул.

Еж бежит за изгородью и опять свое:

— А я перескочил, как казак, перескочил…

Велел барин собак на него напустить. Слуга напустил. Свернулся еж клубочком, и собаки ничего поделать с ним не могут.

Так ежа собаки и не тронули, а барин поехал дальше — высмеял его еж.

Жили старик со старухой. Ничего у них не было, один петушок да жерновок. Найдет где петух зернышко, смелет его старушка, глядь, муки полон корец. Напечет старушка хлебушка, ситничка — и сыты. Узнал барин, что у старика такой жерновок расчудесный, приехал и отнял. Ведь тогда барская воля была. Заплакали старик со старушкой: «Пропали мы, горемыки, не будет больше хлебушка».

Увидел петушок, как старикам трудно жить стало, вылез из-под печки и отправился в поместье — жернов вызволять.

— Да как ты, такой махонький, у барина жернов отнимешь? — сказал ему старик.