Звонок его сотового снизил напряжение в комнате. Папа покопался в кармане, прежде чем поднес телефон к уху.

– Что?

Я ненавидела то, как он отвечал на телефон. Он никогда не говорил просто «привет».

– Что ты имеешь в виду, Мигель уехал? Он главный. – Папино лицо ожесточилось. – Мне плевать, Мери Вирджин звонила ему домой, он не должен был вернуться домой ни при каких обстоятельствах. – Он минуту молчал, но я видела, что он был очень зол. – Это какая-то дурацкая шутка. – Пауза. – Значит, его работа у меня закончилась, и ты можешь ему это передать.

Он оторвал трубку от уха и закончил разговор.

– Черт! – сказал он себе под нос. – Никому нельзя доверять.

Он встал и похлопал меня по руке. – Я должен бежать домой. Я не хочу, но Мигель уехал, и мне нужно с кое-чем разобраться. Все парни молодые и не умеют делать ничего, кроме как принимать заказы.

Он, казалось, искренне расстроился, что ему пришлось уехать, и я была странно тронута.

– Все хорошо, папа. Езжай. Я буду в порядке.

– Ты остаешься? – Он повернулся к Коулу.

Коул кивнул, но ничего не сказал.

– Хорошо.

А потом он ушел, и мы с Коулом остались одни, совсем одни.

Он уставился на меня. Непросто на простыни или на мои ноги, он смотрел прямо на меня. Я старался не смотреть на него, а клацала по пульту, переключая каналы. Я не могла сказать, что это было. Мои глаза были на телевизоре, но внимание обращено на Коула.

Он собирался что-то сказать и я, наконец, взглянула на него. Он все еще пялился, его темно-синие глаза сосредоточились на моем лице. Это заставляло мою кожу восхитительным способом покалывать, что не прекращалось с тех пор, как я очнулась три дня назад.

Серьезно, Джулия? Этот мужчина неоднократно делал тебе больно, а ты жаждешь его? Какая ты жалкая.

– Почему ты здесь, Коул? – вырвалось из моих уст.

Он продолжал смотреть на меня, но ничего не сказал, его лицо было пустой маской.

– Ты серьезно не собираешься ничего объяснить? – Мой гнев прорвался наружу, сильный и глубокий. Как я могла заботиться о таком мужчине как он, любить такого? Любить! Я насторожилась. Я не любила Коула. Серьезно. Я даже не рассматривала это.

Когда он ничего не ответил, я вздохнула и опустила ноги с кровати. Он может молчать столько, сколько ему вздумается, но это не значило, что я собиралась сидеть здесь и страдать. Мои босые ноги коснулись холодного пола, и я вздрогнула. Я вставала несколько раз в день, чтобы сходить в туалет и немного прогуляться. Я все еще неуверенно стояла на ногах, но с каждым разом у меня получалось все лучше. Они сказали, что это в основном из-за комы, и моим ногам просто нужно время, чтобы адаптироваться к подниманию своего веса снова.

Я сделала один шаг и споткнулась о кабель на полу. Прежде чем я успела даже моргнуть, большие теплые руки подхватили под мои подмышки и локоть.

– Осторожно, Джулия.

Я взглянула на лицо Коула, втягивая его мускусный, мужской запах. Блин, он был таким красивым. С его загорелой кожей, хриплым голосом, напоминающий горячий, потрясный секс.

Он сделал тебе больно, помнишь?

Я рванула от него подальше, только чтобы снова споткнуться. Его руки снова подхватили меня, прежде чем я смогла покачнуться.

– Позволь мне помочь тебе, Джулия. Я не хочу, чтобы ты повредила себе что-нибудь.

Я ненавидела то, что он был прав. Я была слишком расстроена и все еще немного слаба, чтобы сердито ходить вокруг да около. И, несмотря на нежелание оставаться дома одной, я не хотела больше находиться в больнице.

– Мне нужно в уборную, – сказала я. На самом деле мне не нужно было туда, но я знала, что там он оставит меня в покое, и я нуждалась в этом. Мне нужно было сбежать от него и очистить свою голову от всего мусора, находящегося там.

– Ладно.

Я шла медленно, более медленно, чем мне было необходимо, от того, что так я смогла бы немного дольше почувствовать на себе его большие руки. Разные эмоции обуревали меня. Они всегда противостояли друг другу, когда дело касалось его.

Мы вошли в небольшую комнату, где нас окружала серая плитка. Я взглянула на зеркало, предполагая, что увижу, но я все равно посмотрела в него.

Увидев себя в растрепанном виде, я застонала. Мои волосы были в хаосе, связанные беспорядочным пучком, который криво сидел на голове. На носу сидели мои очки в черной оправе, так как врачи удалили мои контактные линзы несколько недель назад. Синий больничный халат был слишком велик и криво свисал с моего плеча.

Моя кожа была бледна, даже слишком бледна. Почти белая, как толстая повязка на горле. Я все еще не видела шрама. Я не хотела его видеть. Я больше не была похож на себя. Лишь оболочка меня прежней.

– Ты прекрасна, Джулия. Не сомневайся в этом.

Я подняла глаза и встретилась в зеркале со взглядом Коула. Задумчивая маска, которая украшала его лицо последние три дня, исчезла. На ее место появилось выражение боли, беспокойства и гнева. Столько эмоций промелькнули на его идеальном лице, и отразились в его глазах. Эти эмоции лишили меня дыхания, и я прислонилась к раковине. Я знала, что он был зол не на меня, а скорее за меня.

Он последовал за мной, его большое тело аккуратно потерлось об мою спину.

– Не говори так, пожалуйста. – Я прикусила изнутри щеку, когда к глазам подкатили слезы. За последние три дня мне миллион раз приходилось сдерживать слезы.

– Это правда, – пробормотал он.

Я грустно усмехнулась и снова взглянула на себя.

– Прямо сейчас у меня слишком много дел, Коул. Я не могу справиться с тобой тоже.

– Справится со мной? Я здесь, чтобы помочь тебе.

– Помочь мне? – Мои глаза задержались на повязке на горле. Кто-то хочет моей смерти.

Кто-то хочет меня убить. Я должна быть мертва. Жуткий страх охватил всю меня.

– Никто не сможет мне помочь, – огрызнулась я. – Кто-то хочет меня убить, а ты используешь это как предлог, чтобы, на хер, следить за мной, – я помолчала. – Снова.

Прежде чем я поняла, что произошло, Коул повернул меня, пока я не уперлась взглядом в его разгневанное лицо.

– Это то, что ты об этом думаешь? Я преследую тебя? Ты думаешь, что я здесь, чтобы знать, что ты делаешь? Ты думаешь, что это все какая-то моя игра?

Я открыла рот, чтобы ответить, но он прервал меня.

– Кто-то пытался убить тебя, Джулия. – Холодные нотки в его голосе заставили меня задрожать. – Кто-то пытался забрать тебя... – его голос дрогнул и он отвернулся от меня.

Он откашлялся.

– Я узнаю, кто сделал это с тобой. – Он посмотрел на меня. – Я собираюсь найти ублюдка, который причинил тебе боль.

Он коснулся кончиками пальцев моей щеки. Тепло распространилось по моей коже.

– И я собираюсь на хер разорвать его и принести тебе его голову.

Его слова должны были напугать меня, напряженность в его глазах должна была заставить меня захотеть убежать в ближайший полицейский участок. Но это было не так. Вместо этого, я взглянула в глаза Коула и увидела, что он действительно это имел в виду. Он хотел обидеть человека, который сделал это со мной. Он хотел заставить их заплатить... потому что он заботился обо мне. Он не должен был этого мне говорить. Я могла увидеть это в его темно-синих радужных оболочках. Может, он больше не любил меня, но я все еще оставалась ему дорога. И из-за этого все изменилось.

– Я не хочу тебя потерять, – сказал он так тихо, будто эти слова предназначались не для меня. Мой взгляд непроизвольно опустился на образ женщины на его руке. Ее темные волосы развивались вокруг грустного, красивого лица. Его сестра.

– Не потеряешь.

Его глаза были поддернуты дымкой, будто он потерялся где-то внутри себя. Потерялся в памяти, которую он старался заглушить.

Я протянула руку и легонько провела пальцами по его темной щетине.

– Я в порядке, Коул. – Я была далеко не в порядке, но я жива и это главное.

– Все нормально. – Я попыталась улыбнуться ему и показать, что я была в порядке, цела, невредима и у меня не было никаких опасений.