– Я поеду.

Коул не улыбнулся моим словам. Он не выглядел довольным моим согласием, вместо этого он выглядел напуганным, будто я только что подписала ему смертный приговор.

– Ты в порядке?

Я сморщилась и открыла глаза. Коул сидел через проход от меня, пристегнутый к похожему на сливочное масло бежевому кожаному сидению, схожее с моим. Мы только пару минут назад как поднялись на частный самолет Коула. Я начала злиться, как только мы добрались до взлетно-посадочной полосы. Он предупредил меня о том, что мы собирались выехать из города, но я не думала, что мы могли улететь. Я никогда не летала на самолете, и меня всегда приводила в ужас только мысль об этом.

Я кивнула головой и снова закрыла глаза, сжимая обе руки настолько, насколько хватало сил. Двигатель самолета заурчал и мое сердцебиение участилось.

– Ты уверена?

Коул казался обеспокоенным, но самолет начал двигаться, поэтому я не успела рассмотреть его. Я была слишком поглощена своим страхом. Что если мы упадем?

– Ты не летала раньше. – Голос Коула стал ближе, и я мгновенно открыла глаза, чтобы увидеть его присаживающимся на сиденье справа от меня.

– Не бойся. – Кончики губ приподнялись в искренней улыбке. – Ты в безопасности, я обещаю.

– Я так не думаю. – Я покачала головой. – Только птицы должны летать, – повторила я слова, которые всю жизнь говорила Бабуля. Она никогда не летала и не планировала в будущем.

Он накрыл мою руку своей. Я уставилась на них; плавные линии слов перехватили мой дух, хотя на самом деле это, вероятней всего, была паника, растущая вокруг нас, что и вызвало такую реакцию.

– Не волнуйся. Почему птицы должны быть единственными, кому дано летать?

– Так их создал Бог. По некоторым причинам Бог не дал нам крылья.

Я по-прежнему смотрела вниз, на его руки, такие большие, которые полностью покрывали мои. Я все еще сжимала мягкую кожу, но он удерживал свою руку, от чего его тепло просачивалось в мою кожу.

– Ты не думаешь, что мы начинали, как птицы?

Я подняла на него глаза и фыркнула.

– Какой истории эволюции учили тебя в школе?

– Я не думаю, что ты можешь не допускать такую мысль. Долго длились эти семь дней, при которых Бог посвятил всему созданию? Кто сказал, что каждый день не длился миллионы лет? Может быть, вначале мы были птицами. Может быть, у всех нас были крылья.

Самолет набрал скорость.

– Если это так, то почему мы их потеряли? Почему мы рождаемся без них? – Я изучала его губы, когда он, размышляя, поджал их. Они были настолько полными, такими манящими. Мои конечности воспламенились сильнее, а тело уже было готовым для него.

– Почему у нас есть волосы, а не перья, нос, а не клюв? – Вызывающе я подняла бровь. Подобно физической ласке, его взгляд устремился к моему лицу. Мою кожу покалывало, дыхание стало поверхностным. Он все еще прикасался ко мне, окружал меня собой. Как он мог так меня поглощать. Как у него получалось превратить меня в эту жалкую лужицу желания?

– Я думаю, ты будешь выглядеть немного смешно с клювом.

Полная серьезность его тона стала для меня сюрпризом, и мне потребовалось мгновение, чтобы напомнить, про что мы говорили.

– Я буду выглядеть смешно? А что насчет тебя?

Он потер переносицу свободной рукой.

– Я думаю, что имею подобную структуру кости. – Он подмигнул.

– Ты невероятен. – Смеясь, я покачала головой.

– Да я уже с этим смирился. Это было не тем, к чему я стремился.

– Я верю.

Коул был далеко не простым человеком, это точно. Я вспомнила первый раз, когда встретилась с ним. Как он взял под контроль мое тело, заставил меня испытать оргазм на глазах у сотен людей, даже не прикоснувшись. Недопонимание было лишь верхушкой айсберга.

На мгновение его лицо стало задумчивым, как будто у него была какая-то внутренняя война с самим собой. Он смотрел на меня, и его взгляд все еще не покидал меня. Я начала чувствовать себя неловко. Сделав себе сегодня утром макияж, мне вдруг захотелось его проверить. Я отвернулась и потянулась к сумочке.

– У тебя бы были красивые перья.

Я оглянулась, чтобы увидеть, как он закручивал вокруг пальца пучок моих выцветших синих волос, и мне сразу же захотелось заново их покрасить. Они сильно отросли, и показались мои белокурые корни.

– Ты думаешь, что я бы красила перья? – ухмыльнулась я.

– Нет. – Он протянул руку и прикоснулся к моим корням, не отпуская другую. Его пальцы вцепились намертво в мою руку и заставили меня стать более чувствительной, посылая волны удовольствия охватывая все мое тело.

– Твои волосы такие светлые. Я не ожидал этого. У твоего папы темные волосы.

Я неподвижно сидела, когда его рука двигалась взад и вперед.

– Я унаследовала их от моей мамы. Ее волосы были такие же, как и у меня. Очень светлые, практически непигментированные.

Он опустил руку обратно на колени.

– Где она сейчас?

Я уставилась на него. Неужели я только что упомянул свою маму? Я не говорила о ней ни с кем, никогда. Она была плохим воспоминанием, к которому я редко возвращалась.

– Ты должен знать. Ты знаешь обо мне больше, чем я знаю о себе, верно? – Я ткнула в него и отвернулась. Кто он такой, чтобы спрашивать меня о вещах, о которых, наверное, уже был осведомлён. Я прикусила губу.

Если я и ожидала от него какого-то быстрого ответа, то я жестоко ошибалась. Он был спокоен. Я не видела его лица, потому что отвернулась, а мои волосы, как занавес, разделяли нас.

– Я не думаю, что мы начинали, как птицы, – сказал он, спустя несколько минут, проведенных в тишине.

Я взглянула на него.

– Неужели?

– Нет. – Он потер подбородок. – Мы всегда были видом, который хотел эту свободу полета. Бог не

дал нам крылья, но он дал нам разум, и даже без крыльев мы можем летать.

Он взглянул в окно. Я проследила за его взглядом и ахнула при виде верхушек зданий вдалеке.

– Мы взлетели? – Паника охватила меня изнутри. Я оглядела пустой просторный салон и опустила глаза к сжимающим подлокотники рукам. Я и не заметила, как ослабила свою хватку.

– Разве ты не чувствуешь?

Я подняла глаза, чтобы увидеть его улыбку и морщинки вокруг его глаз. Казалось, он был доволен собой.

– Так ты говорил про птиц, просто чтобы отвлечь меня? – Я сделала глубокий вдох и выдох.

– Не совсем. – Он сделал паузу, раздумывая над чем-то. – Прямо сейчас мы птицы. Разве ты так не думаешь?

Я покачала головой и закрыла глаза.

– Я не хочу думать об этом.

Сама мысль, что мы поднялись на сотни, а скоро на тысячи футов над землей грозила мне обмороком.

Коул сжал свою руку вокруг моей, и наклонился. Даже с закрытыми глазами я остро осязала его. Его мускусный одеколон заставил меня захотеть прижаться лицом к его горлу.

– Не волнуйся. – Его нос задел мочку моего уха.

– Если ты птица, то я тоже, – прошептал он.

Мои глаза распахнулись, вдруг кожа начала чувствоваться слишком тесной для всех этих бурлящих внутри эмоций.

– Ты смотрел «Дневник памяти»? – Я успела увидеть ссылку. Как любая девушка я видела этот фильм многочисленное количество раз и использовала слишком много коробок с платками.

Он выглядел глуповато, и я хотела, чтобы он продолжил и дальше добиваться меня, как раньше. Но он не пытался ухаживать за мной. Я могла сказать это, только взглянув в его глаза. Он не был похож на мужчину из моего прошлого, использующего банальные варианты, чтобы попытаться увезти меня домой. Это был Коул Мэддон. Коул. Мой Коул. Сидящий рядом со мной. Даже если бы это было то, что он и делал, именно он все менял.

– У меня есть. – Он потер затылок. – Но... – он умолк и быстро убрал руку с моей. Я в замешательстве посмотрела на мою руку.

– Что?

– Я не хотел этого говорить. – Он занервничал, уставившись на сиденье напротив нас, и больше не глядя на меня. Разочарование захлестнуло меня. А что ты ожидала, Джулия? Что он