— Я все еще не понимаю: с чего это вдруг ты готов оставить мне пирамиды?

Круз налил ликера в две рюмки:

— А ты подумай.

Через минуту до нее дошло.

— Конечно, ты решил, что пока камни в большей безопасности в моем личном сейфе, чем в лаборатории твоей компании.

— Произошли убийство и кража. Очевидно, система безопасности в моей лаборатории не такая надежная, как у тебя.

— Другими словами, ты собирался оставить пирамиды в катакомбах независимо от того, пойду я с тобой на завтрашнюю вечеринку Большого Джейка или нет. — Лира скорчила гримасу. — Да, не следовало вступать в переговоры со Суитуотером.

— Ну да, ну да, семейное везение и все такое. Но один факт остается неизменным.

— И какой же?

— Ты действительно разбила мне сердце, о чем знают все родственники.

Круз отпил «Янтарной росы». В обсидиановых глубинах черных, словно полночь в Квартале, глаз тлели зеленые огоньки — как и в кольце на его пальце.

Пульс Лиры зачастил, накатило волнение. Она почти ему поверила. Отчаянно желала поверить. Глотнула крепкого ликера и опустила стакан, пытаясь выглядеть спокойной и немного изумленной.

— А ты хорош, очень-очень хорош.

— Это правда. — Круз вернулся в гостиную. — Мало того, что мое сердце разбито, так еще и вся семья беспокоится обо мне, жалеет.

— А, дело в гордости.

— Да, только ее ты мне и оставила.

Улыбнувшись, Лира вскинула руку:

— Прекрати, теперь ты чрезмерно увлекаешься.

— Я же сказал, в моей семье это не проблема, когда дело касается любви. — Круз замер у журнального столика и посмотрел на вазу с пурпурными орхидеями. — Свежие? Вроде бы не те, что стояли здесь вчера.

— Букет доставили сегодня утром.

— И с той же чертовой запиской?

— Той же, но попрошу без ругани.

— Можно взглянуть? — Он уже держал конверт в руке и вытаскивал карточку.

— Пожалуйста.

Винсент управился с печенькой, спустился с холодильника и поспешил в тот угол, где на пачке газет лежал его холст. Затем запрыгнул на деревянный сундук с красками и принялся весело пофыркивать.

— Ладно, можешь поиграть с красками.

Пушок сиганул с сундука и нетерпеливо крутился поодаль, пока Лира вытаскивала художественные принадлежности.

Круз мрачно изучал записку.

— «Мы созданы друг для друга», — прочел он вслух, сунул карточку в конверт и бросил к остальным. — То же самое сообщение.

— Угу.

Мгновение он не шевелился, глядя на цветы.

— Разве тебя не удивляет, что орхидеи всегда пурпурные?

— Сначала я решила, что они от тебя, поэтому считала это сентиментальным напоминанием об аметистовом янтаре.

— Возможно, так и есть, — тихо и очень задумчиво пробормотал Круз.

Винсент забрался на край сундука и посмотрел на кисти. После недолгих раздумий выбрал экземпляр с пурпурной краской, спрыгнул на пол и, двумя лапками отвинтив крышку с тюбика, открыл прикрепленную кисточку.

— Помни, мы рисуем только на холстах, а не на стенах, полу или холодильнике, — назидательно напомнила Лира.

Пушок фыркнул и принялся накладывать краску на холст, Лира же вновь обратила внимание на Круза:

— Не думаю, что следует слишком зацикливаться на цвете орхидей, особенно в свете той шумихи, что СМИ устроили во время моего иска. Чтобы не связать меня с аметистом, надо жить в пещере.

— Возможно, этот поклонник стал одержим тобой после медиа-ажиотажа.

Лира поморщилась, почувствовав неприятный холодок.

— Конечно, лиши меня романтики.

— Кто он, черт побери?

— Понятия не имею, — вздохнула она. — С тех пор, как узнала, что их присылаешь не ты, я составила список знакомых мужчин. Получился довольно короткий.

Круз глотнул еще ликера.

— Это хорошо.

— Я начала с курьера, который со мной иногда флиртовал. Но почему-то сомневаюсь, что он мог бы посылать такие дорогие цветы. Еще вспомнила мистера Мартинсона.

— А это кто такой?

— Владелец книжного магазина по соседству с моей лавкой. Но ему не меньше восьмидесяти.

— Возраст в таких делах значения не имеет, уж поверь.

— Ты прав, и все же, если учесть стоимость цветов, вряд ли мистер Мартинсон смог бы позволить доставку редких орхидей два раза в неделю. — Лира помолчала. — У меня есть еще вероятные подозреваемые среди клиентов. Ты же знаешь, что думают некоторые парни о наладчиках.

— Мне нужен список.

— Ну уж нет! — Она рассмеялась. — Я не собираюсь науськивать тебя на своих клиентов. Не сомневаюсь, что это не пойдет на пользу моему делу.

— Черт побери, Лира…

Она подняла руку:

— Сказать по правде, мне кажется подозрительным водопроводчик.

— Какой еще водопроводчик?

— Которого домовладелец прислал проверить мою раковину в прошлом месяце. Он утверждал, что в пустой соседней квартире протечка, и что проблема у меня.

— Почему ты считаешь его подозрительным?

— Винсенту он не понравился, и признаю, было в нем что-то тревожное.

— Он приставал?

— Нет, вел себя прилично, но целую вечность провозился с умывальником в ванной, а потом на кухне. А в итоге заявил, что все в порядке. И еще кое-что.

— Что?

— За последние недели у меня возникало жуткое ощущение, будто за мной следят.

— Завтра проверю того водопроводчика.

— Как? Ты даже не знаешь ни его имени, ни названия компании.

Круз слегка улыбнулся:

— Я ведь занимаюсь охраной, припоминаешь? Мы профессиональные ищейки. Завтра позвоню твоему домовладельцу.

Лира встревожилась:

— Обещай, что не напугаешь его. Не хочу давать мистеру Эшвеллу повод меня выселить. Я немного запаздываю с квартплатой.

— Ты так говоришь, будто я специально всех пугаю.

— Кажется, ты не сознаешь, каким устрашающим иногда бываешь.

Она ухмыльнулась, за что тут же заработала суровый взгляд.

— Я тебя пугаю?

Лира сморщила нос:

— Нет, конечно, нет. В противном случае, я бы тебя и на порог не пустила при первой встрече. И уж точно не разрешила бы зайти ко мне второй раз.

— Лира, я тебя никогда не обижу.

— Знаю.

— Хоть что-то. — Круз поставил недопитую рюмку на столик и подошел к стене, чтобы дереззить свет.

Лира почувствовала, как все внутри затрепетало от возбуждения, и вдруг ощутив неуверенность, прошептала:

— Круз?

Он не ответил, а направился к ней, скользя в изумрудных тенях. Экстрасенсорная энергия страсти вспыхнула в атмосфере. У Лиры задрожали пальцы. Испугавшись, что уронит рюмку, она поставила ее на ближайший край стола и заставила себя дышать.

— Вероятно, между нами всего лишь сексуальное влечение, — напомнила Лира.

— Секс есть, и отличный. — Круз остановился перед ней. — Меня точно устраивает, но с такой энергией, речь идет не только о влечении. Суитуотеры в этом разбираются.

— Потому что вы привыкли к чрезмерности?

— В точку.

Он подошел так близко, что Лира вдохнула запах и ощутила жар не только его тела, но и ауры. На нее нахлынули воспоминания обо всех бессонных ночах за последние три месяца. Если Круз снова уйдет, ей придется заплатить большую цену. Потому что на сей раз риск сознательный, у Лиры не будет оправданий.

— И как же твоя семья научилась столь прекрасно разбираться в этом вопросе?

— Я же говорил, это талант.

«То есть все дело в пси».

Круз заключил ее в объятия и поцеловал, медленно и непреклонно, уничтожая все колебания и неуверенность. Лира решила, что может себе это позволить: Доры умеют рисковать.

И Крузу можно доверять — по крайней мере, в страсти. У него свои приоритеты и планы, но когда он вот так ее обнимал, Лира знала, что опьяняющее возбуждение охватывает их обоих, и оба они чувствуют эту невероятную близость. Все это проявлялось в невидимых потоках их аур, резонирующих в спектре. Лира никогда не испытывала подобного психического напора с другим мужчиной и понимала, что никогда не ощутит, сколько ни проживи.

Обняв Круза, она отдалась чувствам. Он углубил поцелуй, вынуждая ее открыть губы, затем перешел к шее. Лира откинула голову и зажмурилась от горячей эйфории их общего желания.