— Что делать! Мы не ожидали этого.

— Да, Осипов, вы многого не ожидали. Думали о единоборстве с небольшим отрядом чекистов. Надеялись, что от них надежно спрятаны. Забыли о советских людях, о советском народе, внимательно следящем за врагом. Этих-то людей вы и не учли. Плоховато вы рассчитываете. Ну, а зачем убили Нину Дмитриевну?

— Это уже произошло помимо центра. Мне известно, что разведка после истории с нищим, когда материалы оказались у вас, боялась провала… Арест Нины Дмитриевны был неизбежен… И вот ее решили убить.

— В благодарность за работу?

Осипов молчал.

— Значит, если бы, например, узнали, что вас арестуют, вас бы тоже, пожалуй, постарались убрать? Ну, ладно, перейдем дальше. Следовательно, после провала с нищим и Нины Дмитриевны вы перешли в лобовую атаку. По-видимому, так надо понимать нападение в лесу?

— Да, решили действовать крайними мерами. Но это уж дело рук разведки, а не троцкистского центра.

Дымов досадливо отмахнулся, как от надоедливой мухи.

— Да не пытайтесь вы разделять эти вещи! Вы же сами достаточно убедительно доказали, что эти понятия неразделимы. Вы сообщили разведке, когда и куда поедет Сергеев, по вашим указаниям она действовала, и портфель Сергеева должен был попасть к вам, к «техническому консультанту» разведки. Но и здесь просчет. Плохо знаете советских людей. Думали тысячами купить шофера, запугать старого Платоныча историей с сшибленной девочкой? Не вышло. И здесь просчитались.

Дымов поднялся из-за стола.

— Вот вам бумага: пишите подробно, обо всем пишите. Начните со взрыва на опытном заводе.

В кабинете стало тихо. Слышен был скрип пера.