- Ох! - перевела дыхание девочка, стараясь пошевелить онемевшими руками. Ноги ее не слушались; Элион пошатнулась. Фобос подхватил сестренку и прижал ее к себе. Он ощутил запоздалый ужас: ведь он чуть было не потерял последнего своего родного человека!

- Оракула освободите сами, - Нерисса вытащила из жезла камень и отдала Наде. - А то наша встреча может быть слишком бурной. Башня не устоит.

Она прочертила перстнем на правой руке светящуюся складку, заглянула туда.

- Мой дом на Базилиаде совсем запущен, - сказала брюнетка. - Сколько лет он стоял запертым. И сад зарос сорняками.

- А я думала, что ты с Земли, - сказала Надя.

- Нет, я дочь рыцаря с Базилиады. Просто матери надоело ездить с мужем по гарнизонам, ей хотелось оседлой жизни. А когда она узнала, что отец собирается отдать меня в школу воинов, она сбежала со мной на Землю, вышла замуж, и отчим меня удочерил. С отцом я познакомилась уже когда стала стражницей. Через несколько лет он погиб в бою и завещал мне свой дом и небольшое поместье, но я не успела там обосноваться потому, что переселилась на гору Танос. Что же, по крайней мере, мне будет, чем заняться в первые месяцы! С домом и садом придется поработать.

- А мать? - спросила Надя.

- Она в Хитерфилде, с мужем, растит внуков. У меня две младших сестры. Наверное, они считают меня погибшей.

- Поговори с ней.

- Зачем?

- Она ведь сбежала на Землю для твоего же блага, хотела, чтобы тебе было лучше. Думаю, она тебя любит и тоскует.

- Ну, не знаю...

- Просто повидайся с ними. Ладно?

- Может быть и повидаюсь, - Нерисса шагнула в Складку и закрыла ее за собой.

*

- Как?! Вы отпустили ее?!!

Стражницы загалдели впятером так, что можно было различить только отдельные слова: "Вообще! Жесть! Офигеть!".

- Возможно, это было единственно правильное решение, - сказала Оракул, дождавшись короткой паузы. Негромкий голос прорицательницы подействовал, и разгоряченные криком девочки примолкли.

- Иногда лучший способ победить врага - это помиловать его, - продолжала Оракул. - В этом есть истинная мудрость.

Максим гордо посмотрел на Надю, а она зарделась от похвалы и от его взгляда.

Фобос еле сдержал разочарованный вздох, заметив этот обмен взглядами. Он все понял.

*

- Я ведь все равно не смогла бы остаться на Меридиане, - Надя оперлась о перила балкона и закурила, прикрываясь от ветра. - А ты не переселишься на Землю. Дельфин и русалка!

- Что?

- Песня такая о дельфине и русалке, которые не могут быть вместе. На Лебедевке целый день по радио одну попсу гоняют, я уже наизусть выучила эту хрень.

- Счастливый Каменский!

- На первом месте у меня чувство долга перед Землей, - пояснила Надя, - сначала это была воинская присяга, теперь - защита моего мира. Долг важнее личного. Да ты и сам так думаешь. Ты ведь не оставил бы Меридиан ради любви?

- Не оставил бы. Элион еще очень юная и неопытная, чтобы взять на себя управление королевством. Она сказала мне, что хочет вернуться на Землю и завершить образование. Значит, обязанности правителя остаются при мне.

- Еще лет на десять, как минимум, - кивнула Надя. - А потом советую поискать консенсус, а не рвать корону пополам. Вместе вы сильнее, чем врозь. И даже после окончания университета Элион будет нуждаться в помощи и поддержке

- Да, и моя мать говорила мне об этом. Я исполню ее волю... Надя?

Девушка вопросительно посмотрела на Фобоса. До сих пор он называл ее только Тэн-О или Харукой.

- Спасибо тебе. За все!

- Мы ведь можем быть друзьями...

- Я буду счастлив иметь такого друга, как ты.

Девушка хотела хлопнуть его по плечу в ответ, но Фобос обнял ее, на этот раз - по-дружески, и Надя в ответ просто положила руки ему на плечи.

*

Инга и Седрик сидели на скамейке в парке.

- Вернешься в редакцию? - спросил молодой лорд. - И как ты будешь дальше трудиться в этом курятнике, зная, что вершишь судьбу Земли?

- Официальной должности Спутника Хранительницы Сердца Земли не существует, значит, мне нужно работать. А что до курятника - теперь все будет иначе. Я знаю, что выполнять свой долг как следует можно на любой работе. Можно вызвать к себе уважение. И если снова понадобится защищать Землю, мы с Тэн-О вступим в бой плечом к плечу в любой момент.

- Слова достойного воина и мудрой женщины.

* Кондракар.

- Это уму непостижимо! Что она натворила!

- Мы не будем знать ни минуты покоя!

- Но они заключили с ней Пакт...

- О Кондракаре в нем не было сказано ни слова!

- И почему Оракул одобрила такой поступок Харуки?!

- По крайней мере, эту битву Нерисса проиграла, а на Базилиаде мы сможем наблюдать за ней на случай, если она снова замыслит недоброе...

- Хранительница Земли испытала на себе тяготы заточения и смогла понять человека, побывавшего в такой же ситуации. Возможно, ее сочувствие дало больше, чем силовое противостояние. Сострадание и милосердие сильнее ненависти, а единство лучше одиночества. Нерисса этого не признавала и потерпела поражение. Теперь она сможет подумать об этом на досуге и понять, что никого не сможет победить, ненавидя весь мир.

- Вы считаете, Повелитель, что поступок Харуки не заслуживает порицания?

- Нет. На мой взгляд она заслуживает похвалы. Мудрость и достоинство не в том, чтобы просто сокрушить противника, а в том, чтобы он признал твою правоту. Так она сделала с Фобосом, который до недавних пор держал нас в опасении и строил коварные планы насчет своей сестры-наследницы. Так она поступила с Нериссой. Вселенский хаос, межмировая война и энтропия Земли казались нам неминуемыми, но их удалось предотвратить. Это ли не доказывает, что Харука достойна Избрания?

Глава 24.

Санкт-Петербург.

Дело, над которым "Абрамов и К." безуспешно бились почти полтора года, теперь стало разматываться с головокружительной быстротой.

Как только восстановилось железнодорожное сообщение, Анатолия и Анну Евгеньевых этапировали из Москвы в Петербург. Впервые они проделали этот путь не в "империале" "Гранд-Экспресса", а в столыпинском вагоне. На вокзале их встречал не "Майбах" или "Ягуар" с мини-баром, подогревом сидений и обслугой, а два фургона "ФСИН России". Не было носильщиков, которые катили бы тележки с дорогими чемоданами. Сумки с нехитрым скарбом заключенных Анатолий и Анна волокли сами, под лай собак и окрики конвойных.

Анна споткнулась и шлепнулась в жидкую грязь. Конвоирша, дородная краснощекая девица, постоянно шелестевшая конфетными обертками, наорала на нее. Анатолий оглянулся - и сам чуть не упал, получив тычок между лопаток от мордатого лопоухого сержанта. "Иди-иди!" - прикрикнул парень. "Это нам за Надьку, - почти одновременно подумали супруги, - "наверху" уже знают, кто она на самом деле, и уже спустили установку пощады нам не давать. А вертухаи не знают истинной подоплеки дела, просто знают, что мы совершили что-то против государства, и готовы нас порвать за это...".

Анну отвезли в СИЗО-4 "Малые Кресты", откуда только недавно выбралась Надя. Надзирательница Таня, которая присматривала за ней в спецблоке, тут же узнала бывшую светскую львицу. Вспомнив, как изможденная ослабевшая Литвинова рыдала в процедурной у разбитого телевизора, Татьяна неприязненно посмотрела на Анну: "Ну, дорогуша, от меня ты поблажек не дождешься!".

Анатолий оказался неподалеку, в Больших Крестах. Его тоже пришлось на следующий же день перевести в одиночную камеру: сидевшие под следствием участники митингов "Свободу Литвиновой!" быстро узнали его и встретили неприветливо. Услышав от контингента, что новичок с женой подставил и чуть не погубил свою возлюбленную, охранники тоже, не сговариваясь, решили, что снисхождения от них бывший магнат не получит.

Когда к адвокатам Литвиновой обратились журналисты с вопросом: "Стали бы вы защищать Евгеньевых?", Федор ответил: "Если и соглашусь, то на суде мигом включу "одиозного Абрамова", чтобы судья возненавидел эту парочку и навесил им по полной!". "Надеюсь, что к нам они не обратятся!" - сказал Владислав Королев. "Ни под каким видом!" - отрезал Максим Каменский.