Она была спокойна до тех пор, пока спустя двадцать минут они не выехали из туннеля Линкольна. Она отодвинула стеклянную перегородку и сказала:
— Простите, но так мы не приедем к Харрингтонам. Я была у них сто раз и…
— Я везу вас не к ним домой, мисс. Мистер Харрингтон сейчас в охотничьей сторожке.
— В какой сторожке? Я никогда не слышала, что он увлекается охотой.
— Сторожка принадлежит не мистеру Харрингтону, мисс. Она принадлежит мистеру Корбетту.
— А кто такой мистер Корбетт?
— Деловой партнер мистера Харрингтона, мисс. Они вчетвером или впятером собрались в сторожке.
— Но… — Она нахмурилась. — Я что-то не понимаю. Неужели кого-то убили по ошибке?..
— Нет, мисс.
— Тогда зачем… Странно… Я что-то ничего не понимаю.
Он не ответил. Она вдруг заметила, что он смотрит на нее в зеркальце. В его темных глазах было нечто пугающее. Она откинулась на спинку своего сиденья. За окном теперь пошли деревья да редкие убогие лачуги. Машина мчалась по ухабистой дороге со скоростью 75 миль в час.
Она вновь наклонилась вперед.
— Как ваше имя? — рассерженно спросила она.
— Уильямс, мисс. Уильям Уильямс.
— Так вот, Уильям Уильямс. Я попрошу вас высадить меня у следующего дома. Я собираюсь позвонить Харрингтонам и выяснить, что же произошло. Надо было, конечно, позвонить еще из города.
К ее удивлению, он ответил:
— Отлично, мисс. У следующего дома.
Она опять откинулась назад и даже подумала, что, может быть, зря так волнуется.
Они миновали какую-то ферму с обшарпанными стенами.
— Я сказала: у следующего дома! — почти крикнула Викки.
— Прошу прощения, мисс, не успел затормозить. У следующего обязательно.
— Хорошо же! Вы остановите машину у следующего дома, а я непременно расскажу потом мистеру Харрингтону о том, что вы тут вытворяли!
— Прошу прощения, мисс.
Спустя минуту он свернул на неровную проселочную дорогу и заехал в лес.
— Здесь нет дома! — крикнула испуганно Викки.
— Есть, мисс.
Машина вся сотрясалась на ухабах и рытвинах. В двух сотнях ярдов от дороги он остановился. Она вся дрожала. Он вышел из машины и открыл ее дверцу.
— Вот и ваш следующий дом, мисс, — сказал он.
Она глянула на покосившуюся хибару, полускрытую за деревьями.
— Там наверняка нет телефона, — проговорила она.
— Давайте сходим и посмотрим…
— Нет! Отвезите меня обратно…
Она не договорила, так как увидела в его руках пистолет.
— Выходите из машины, мисс, — спокойно сказал он. — В радиусе мили здесь никого нет, так что кричать бесполезно. Если будете делать то, что я скажу, останетесь живой-здоровой.
Ее охватил ужас. Ливень прекратился, лишь слегка моросило.
— Кто вы? — пролепетала она.
— Из машины.
Всхлипывая, она вылезла.
— Пойдем в дом.
— Что вы хотите сделать? — плача, спросила она.
Он схватил ее за руку и толкнул вперед. У него была очень крепкая хватка, ей стало больно, и она закричала. Он заставил ее подняться на крыльцо и пинком открыл дверь. Потом он втащил ее внутрь.
Лачуга оказалась заброшенным домиком, сохранившимся со времен депрессии. В углу стояла грязная и просиженная койка, около нее два продавленных стула и, наконец, грубый деревянный стол с лампадой. Дождевая вода капала из десятков отверстий в прохудившейся крыше.
— Раздевайтесь, мисс, — сказал он, с грохотом захлопывая за собой дверь.
— Нет… прошу вас… — Дрожа всем телом, Викки стала пятиться от него.
— Я сказал: раздевайся.
Он сложил зонт и поставил его в угол. Потом, не убирая пистолета, он стал расстегивать свою шоферскую куртку.
— Тебе ничего не будет, — успокаивающим тоном говорил он. — Лишь делай, что я говорю.
Здравый смысл подсказывал ей повиноваться. Она сияла с себя плащ и шляпку.
— Положи их на стол, — приказал он.
Она положила. Затем сняла галоши и туфли.
— Зачем вы это делаете? — со страхом в голосе прошептала она.
— Вы очень красивая, мисс. — Он тоже сиял свои ботинки и стал расстегивать брюки. — Я хочу вами насладиться, мисс.
Она опять заплакала. Он скинул брюки, и она увидела, что под ними ничего не было. У него было крепкое, мускулистое тело. Тело боксера.
— Ты извращенец! — рыдая, произнесла она.
— Верно, мисс. И мне нравится быть таким. Смотри, как напрягся мой дружок. Он полон желания, мисс.
— О Боже…
Он положил пистолет на пол, рядом с зонтиком, затем вдруг неожиданно бросился на нее и сорвал с нее костюм.
— Я сказал: раздеться догола! — заорал он. — Догола, сука!
— Пожалуйста…
— ДОГОЛА!!!
Он сорвал с нее бюстгальтер и трусики и уставился на ее наготу.
— Ты только погляди, — сказал он, ухмыльнувшись. — Юная леди и вправду очень красива, Уильям. Так я называю своего приятеля, мисс: Уильям Уильямс. Он мой любимец, и мне часто приходится ублажать его. Посмотри на ее большие и красивые титьки, Уильям. А эти широкие бедра, а ноги! А вон и черная норка. Она ждет тебя, Уильям. О, мы хорошо проведем с тобой время, приятель!
Он грубо схватил ее и повалил на койку. Она дико закричала и стала отбиваться кулачками, но ему все было нипочем. Он взгромоздился на нее.
— Не зли меня! — орал он. — Я не знаю, что с тобой сделаю, если ты меня разозлишь! Видишь тот зонт? Я могу воткнуть его в тебя, если ты меня доведешь! Весь вгоню, до ручки!
— О Боже, Боже…
— Лежи смирно!!!
Она подчинилась, охваченная ужасом при мысли о зонте. Ей пришлось вдыхать острый и мерзкий запах его пота.
— Входи, Уильям. Только легко и красиво.
— О Боже…
— О, она такая красивая! Такая теплая! Упругая! А это что? Да ведь она девочка!
Она дико вскрикнула, когда он порвал ей девственную плеву.
— Папа, Боже!.. Папа, помоги мне!.. Кто-нибудь, помогите… Росс… Господи, кто-нибудь, спасите!..
— Туда-сюда, туда-сюда…
— Спасите, Боже, спасите!..
— О, как нам хорошо с дружком! Тебе хорошо, Уильям? А ты говорил!
— О Боже! Нет… почему это со мной? Почему со мной?! Господи, почему это со мной?!..
— Аа-х… А ты говорил, будет плохо. — Он захрипел. — Кончаю, кончаю…
Он обхватил руками ее горло и стал душить.
— Кончаю, кончаю… Ну разве это не здорово?!
Под его руками что-то хрустнуло. К тому времени, когда он кончил, Викки Флеминг была мертва.
Лора делала массаж лица в салоне Элизабет Арден, когда вдруг раздался телефонный звонок от Ника. Было четыре часа дня.
— Что-то случилось с Викки, — сказал он. — Она пошла в «Павильон» позавтракать с Файной, но та говорит, что пришел шофер от Харрингтонов и забрал Викки с собой. Я позвонил Харрингтонам. Лора, они ничего об этом не знают!
— Но где же она тогда?
— Я не знаю. Я связался с полицией.
— С полицией? Ты думаешь, что…
— Я не знаю, что думать! Я не нахожу себе места… Ты нужна мне, Лора. Можешь сейчас приехать домой?
— Конечно, милый. Я уже выхожу.
Она нашла его в кабинете за телефоном. Ей пришлось подождать до тех пор, пока он не закончит разговор. Она никогда еще не видела его таким встревоженным. Даже в том туннеле в Бретани он выглядел спокойнее и увереннее в себе.
— Полиция составила словесный портрет этого шофера, согласно показаниям официантов «Павильона», — сказал он. — Они отправили его в ФБР в Вашингтон.
Она обошла вокруг стола и поцеловала его.
— Так, значит, о ней пока еще ничего не удалось выяснить?
— Нет.
— Но как ты думаешь, что это может быть?
— Я даже не знаю… Может, похищение… Полиция будет прослушивать наш телефон. Это на случай звонка от вымогателя.
Она провела рукой по его волосам, которые уже давно были посеребрены сединой, и увидела, как он нервно сжимает и разжимает кулаки.
— Если с ней что-нибудь случится… — тихо проговорил он.
Члены семьи Флемингов, бывшие в Нью-Йорке, собрались в тот же вечер на квартире отца за обеденным столом. Настроение у всех было мрачное. Не присутствовал двадцатишестилетний Морис, пятый по старшинству ребенок Ника и Эдвины. Он вот уже два года работал в Лондоне в Саксмундхэмском банке вместе со своим кузеном лордом Рональдом Саксмундхэмом, который унаследовал от дяди, умершего в самом конце войны, и титул и банк.