– Я не знаю вашу мать.

Улыбка Саммер поблекла.

– Тогда почему вы следили за мной? Почему гнались за похитителями? Кто вы?

«Ваш худший кошмар», – хотелось ответить ему. Но игра ещё не закончена, и он по-прежнему должен выполнить свою работу.

Придётся убить её позже.

[1] Якудза (яп. ヤクザ, やくざ) – традиционная форма организованной преступности в Японии, группировки которой занимают лидирующее положение в криминальном мире страны.

[2] Коан (ко:ан, японская калька кит. 公案, гунъань) – короткое повествование, вопрос, диалог, обычно не имеющие логической подоплёки, зачастую содержащие алогизмы и парадоксы, доступные скорее интуитивному пониманию.

[3] Гайдзи́н – сокращение японского слова гайкокудзин, означающего «иностранец».

Глава 3

– Где урна Хаяси?

Саммер взглянула на невозмутимый изящный профиль водителя, едва различимый в полумраке автомобиля. Сейчас, когда адреналин, вызванный похищением, спал, она яснее понимала происходящее. Кажется, ночь, полная опасностей, ещё далеко не закончилась. Чрезвычайно тревожная мысль. Чёрт, и зачем только она призналась, что ваза в музее – подделка?

– В надёжном месте, – ответила Саммер. – Думаю, теперь вы должны отвезти меня домой.

– Вряд ли это хорошая идея, – сказал он, заводя машину. – Разве что урна спрятана там. Впрочем, тогда её, скорее всего, уже забрали.

– Я не идиотка. Кто-то уже обыскивал мой дом. Она хранится там, где её никто не отыщет.

– Где?

Ну отлично! Она влипла по-крупному – попала из огня да в полымя и даже не поняла этого. Японец снова вёл машину на большой скорости, поэтому Саммер не могла открыть дверь и выпрыгнуть, пусть и видела, как этот трюк проделывали во многих фильмах. Всё закончится её смертью под колёсами автомобиля… Уж лучше рискнуть и попытаться договориться с этим привлекательным незнакомцем. Не похоже, что он собирается навредить ей.

– Послушайте, я не знаю, кто вы и зачем слонялись по музею, если это не мать вас наняла, но я ни черта вам не скажу. Я и так выболтала слишком много. Или отвезите меня домой, или высадите на ближайшем перекрёстке. Уж как-нибудь сама доберусь.

Незнакомец ничего не ответил, продолжая внимательно смотреть на дорогу. Они снова направлялись к шоссе. Там она точно окажется в ловушке. Может, всё обойдётся парой синяков, если выскочить из машины сейчас? Саммер протянула руку к защёлке ремня безопасности, но мужчина отреагировал пугающе быстро: сжал своей рукой её руку и отвёл в сторону.

– Даже не думайте об этом, – предупредил незнакомец, и машина помчалась ещё быстрее.

Он держал руку Саммер мёртвой хваткой. Наверное, нужно бороться, ударить его, сделать хоть что-нибудь, чтобы отвлечь от дороги. Этим вечером она уже пережила одну автокатастрофу; может, выживет и в другой, если та произойдёт прежде, чем они слишком сильно разгонятся. Саммер просто не знала, что было бóльшим риском – вылететь кувырком с дороги в маленькой машинке или же остаться с этим человеком.

«Он не причинит мне вреда, – сказала она себе. – Не тронет. Он спас меня». Просто нужно помнить об этом. Тогда она не запаникует и не наделает глупых ошибок.

– Хорошо, – сказала Саммер, расслабив руку, которую машинально сжала в кулак.

Через мгновение азиат убрал свою ладонь. В мерцающем свете фар проезжающих машин Саммер чётко видела его профиль. И никак не могла отвести взгляд. Он заворожил её. Такой красивый человек просто не мог быть убийцей!

Смущающая мысль. Саммер постаралась от неё отмахнуться.

– Куда вы меня везёте?

– Вы же хотели вернуться домой, верно?

Он выехал на шоссе, и Саммер прикрыла глаза, уверенная, что в конце концов умрёт. Но через мгновение они сбавили скорость, всё ещё в целости и сохранности, и она облегчённо выдохнула. Добравшись до дома, она закроет все двери, сорвёт с себя одежду, залезет в бочку и никогда оттуда не вылезет.

Саммер привыкла гонять на своём «вольво», и если бы она была за рулём, то доехала бы до своего маленького бунгало^[1] за пятнадцать минут. Незнакомец управился за десять. Остановился у захудалого коттеджа и не стал глушить двигатель.

С того момента, как они свернули на её улицу, Саммер отчаянно пыталась придумать предлог, чтобы избавиться от своего спасителя и не дать ему узнать, где она живёт. Напрасная трата времени, он и так это, оказывается, знал. Что было чрезвычайно странно – она не говорила ему своего адреса.

– Мы на месте, – заявил он и поставил машину на нейтралку. – Я бы проводил вас до двери, но, думаю, вы так ещё больше разнервничаетесь.

– Значит, вы вот так запросто позволите мне уйти? – спросила Саммер со смесью недоверия и надежды.

– Похоже, что так.

– И не станете рассказывать, кто вы и зачем следили за мной? Или откуда узнали, где я живу?

Он молча покачал головой.

– Наверное, мне следует радоваться такой удаче? – спросила Саммер, потянувшись к ремню безопасности.

На этот раз незнакомец её не остановил и не шевельнулся, когда она открыла дверь и вылезла из машины. Саммер ещё немного шатало, но ей удалось это скрыть, когда она на мгновение крепко вцепилась в дверь. Марку машины – низкой, отполированной и быстрой – она так и не определила. Да уж, истинной калифорнийкой её не назовёшь, машины её совсем не интересуют. Придётся хорошенько подумать, что именно рассказать полиции, но прямо сейчас её мозги совсем не работали.

За все двадцать восемь лет жизни мать Саммер не научила её ничему стоящему, но Хана привила ей хорошие манеры, и о них не следовало забывать, независимо от обстоятельств. Цепляясь за дверь, Саммер наклонилась и вгляделась в сумрак машины.

– Э-э… Спасибо, что спасли мне жизнь, – неуклюже пробормотала она.

Красивые полные губы мужчины дрогнули в едва заметной улыбке.

– Пустяки, – откликнулся он. Печальная правда заключалась в том, что это он и имел в виду. Её жизнь была для него пустяком. «Не то чтобы это имело значение», – напомнила себе Саммер. Она предпочитала быть невидимкой.

Саммер чувствовала его взгляд, пока шла по узкой дорожке к входной двери. Её охватили знакомые чувства посягательства, вторжения и одновременно защиты. Все три составляли безумную комбинацию, и она не совсем понимала, откуда взялось чувство защищённости. Может, просто потому, что он сначала спас её и лишь затем напугал?

Саммер заперла за собой дверь на три замка и прислонилась к ней, чтобы отдышаться. Услышала шум машины, уезжающей… из её жизни. Напряжение наконец оставило её, колени подогнулись, и она осела на пол, прижавшись к дверному косяку и опустив голову на колени. По телу её прошла дрожь.

Саммер понятия не имела, как долго сидела у двери, свернувшись калачиком, охваченная бессмысленной паникой… Но, по крайней мере, она не плакала. В последний раз она плакала в пятнадцать лет, когда ей сообщили, что Хану сбила машина. И за прошедшие с того дня тринадцать лет она не пролила ни единой слезинки и собиралась продолжать в том же духе.

Что ж, хватит жалеть саму себя. Саммер вцепилась в дверную ручку и поднялась на ноги, стараясь не обращать внимания на лёгкую дрожь в ногах. Она выглянула из окна, но не заметила никаких следов сверкающего спортивного автомобиля с низкой посадкой и своего безымянного спасителя. Он уехал. Если бы только можно было избавиться от чувства, что его глаза всё ещё наблюдают за ней!

Она включила свет и поморщилась из-за его ослепляющей яркости. Прямо сейчас полумрак был бы предпочтительнее, но в тени её подстерегали разные ужасы, а она не собиралась и дальше бояться. Однажды Саммер уже столкнулась с подобным, и вновь расклеиваться не входило в её планы.

Ступни болели, и она запоздало поняла, что где-то потеряла туфли… дорогие, но неудобные… Ну и скатертью им дорога! Нужно выбросить и одежду – избавиться от всего, что напоминало бы об этом отвратительном вечере. Но сначала она должна съесть что-нибудь – что угодно! – выпить бокал вина и постараться освободиться от навязчивого чувства, что незнакомец опять наблюдает за ней.