Несколько десятилетий, спустя, в мае 1963 года, выступая в университете, носящем имя Вандербильта (Вандербильт и университет — сочетание почти противоестественное!), президент Кеннеди ту же самую мысль облек в форму, более обтекаемую. «Все американцы, — провозгласил он, — должны быть ответственными гражданами, но некоторые должны быть более ответственными, чем другие, в силу их общественного или частного положения, их роли в обществе, их перспектив на будущее или наследия (Вы слышите, даже не своих заслуг, а наследия! — В. З.), доставшегося им от прошлого… Коммодор Вандербильт сознавал эту ответственность, благодаря чему память о нем сохранится надолго». Кеннеди не случайно ссылался на «барона-разбойника», — сказанное президентом об «особой ответственности в силу частного положения» это то же, что и «Зачем мне закон, разве я не обладаю силой?», только в другой аранжировке.

В сегодняшней Америке канонизирована разбойничья мораль коммодора Вандербильта. Это мораль Морганов и Рокфеллеров, Дюпонов и Джаннини, Меллонов и Хантов. Сила денег — вот их закон.

Правда, сейчас уже никто из них не позволяет себе в открытую глумиться над законом, как делал это Корнелий Вандербильт, — не те времена. Минувшее столетие не прошло даром для буржуазии. Ныне она боится масс, боится народного гнева, боится всего хода исторического развития, неопровержимо свидетельствующего о ее обреченности.

Этим и объясняется попытка некоторых современных некоронованных королей капитала спрятать свое могущество, действовать за кулисами. Чем, как не этим стремлением, вызваны усилия ученых холопов буржуазии внушить трудящимся, что, собственно говоря, в наше время никаких монополистов, никаких миллиардеров, полновластно заправляющих экономической и политической жизнью капиталистических стран, не существует в природе.

Помилуйте, говорят они, какие миллиардеры, какие капиталисты? Вандербильты и Морганы хозяйничали сто лет назад. А ныне они не играют никакой роли. Их никто не знает, и они никому не мешают. Что же касается их богатств, империй, ими созданных, то эти богатства давно уже принадлежат миллионам акционеров.

«Раньше были «титаны», столь хорошо описанные Драйзером, — пишет буржуазный профессор М. Лернер в своей книге «Американская цивилизация». — Теперь великих капиталистов сменили акционерные компании. Корпорации распылили капиталистическую собственность среди миллионов мелких акционеров». Дескать, Драйзер устарел, а описанные им капиталистические волки — всего лишь объект истории литературы.

Это не единичное высказывание, а «научная концепция», едва ли не самая распространенная в современной буржуазной социологии. Имеется много разновидностей такого рода «теорий»: «народный капитализм», «государство всеобщего благоденствия» и т. п.

Послушать буржуазных пропагандистов, то получится, что Форды уже вовсе не владельцы многочисленных предприятий. Они только управляют делами огромного акционерного товарищества, хозяевами которого являются… рабочие фордовских заводов. Ведь рабочие, уверяет монополистическая пропаганда, имеют возможность купить акции и таким образом стать… совладельцами предприятия, то есть быть на равной ноге с самими Фордами.

Действительно, среди новейших форм обмана масс имеется и такая. Рабочий приобретает одну-две акции предприятия, на котором он работает, а затем ему заявляют, что он уже не эксплуатируемый, а хозяин, капиталист, что он работает на самого себя, а потому в его интересах трудиться до изнеможения, ведь он обогащает не Фордов, а самого себя. Только вот беда — Форды богатеют, а рабочий нет. Когда же в результате работы в бешеном темпе рабочий начинает сдавать, то этого «капиталиста» безжалостно вышвыривают за ворота.

Ничего не говорят теоретики «народного капитализма» и о том, что из десятков миллионов американских трудящихся даже одну-две акции имеет лишь ничтожная часть — верхушка квалифицированных рабочих. Только семейству миллиардеров Дюпонов принадлежит сегодня в 10 раз больше акций, чем всем американским рабочим. Это лишь один из многочисленных фактов, подтверждающих, насколько грубой фальшивкой является миф буржуазной пропаганды об исчезновении миллиардеров, об их «растворении» среди миллионов акционеров «государства народного капитализма».

Другая форма маскировки некоронованных королей под бесплотных духов — новомодный миф о «революции управляющих». Хозяева, по словам проповедников этой теории, вовсе не хозяева, а лишь очень богатые рантье; вся же реальная власть в корпорациях и банках перешла в руки значительной прослойки так называемых «менеджеров» — управляющих, которые служат не столько своим хозяевам, сколько массам акционеров. С помощью такого рода рассуждений пытаются доказать все ту же «демократизацию» капитала, спрятать от посторонних глаз всевластие небольшой кучки некоронованных королей.

Слов нет, прослойка наемных управляющих, на которых возложена обязанность подменять обычно бездарных и безвольных отпрысков могущественных династий, действительно богата и влиятельна. Достаточно привести такой пример: оклад президента Соединенных Штатов Америки — 100 тысяч долларов в год. Ежегодный доход президента «Дженерал моторе» выше в 6 с лишним раз — 655 тысяч долларов. Воротилы большого бизнеса не жалеют денег для оплаты услуг тех, кто приумножает их богатства.

Современный бизнес — вещь чрезвычайно сложная, требующая обширных знаний в области финансов, промышленности, научной организации труда и систем управления. Мало кто из носителей громких фамилий утруждает себя деятельностью по руководству своим бизнесом. В составе 36 семейств, находящихся на самой вершине американской деловой «пирамиды», мы насчитали 135 взрослых человек, которые могли бы заниматься активной деятельностью. Из них лишь 29 причастны к какому-нибудь бизнесу, остальные — типичные рантье, живущие стрижкой купонов.

Поэтому опытные администраторы, специалисты-управляющие в большой цене, им платят бешеные деньги, переманивают из одной фирмы в другую. Но, несмотря на это, они лишь служащие, хотя иные из них со временем создают собственное дело. Еще Энгельс, говоря об акционерных обществах, отмечал, что социальная функция капиталиста перешла здесь в руки служащих, получающих заработную плату, а капиталист продолжает класть в карман в виде дивидендов вознаграждение за эти функции, хотя он перестал их выполнять.

Показать всю несостоятельность разговоров о том, будто управляющие заменили капиталистов, можно на примере. Это тем более стоит сделать, поскольку обычно все происходящее в тиши директорских кабинетов корпораций, в фешенебельных клубах, где владыки денежных империй между партиями покера и баккара заключают миллионные сделки, остается скрытым от глаз непосвященных. И лишь редко тайные бури отзываются рябью на поверхности, и общество может догадываться о быте и нравах пауков в банке.

…Еще несколько лет назад, когда на Уолл-стрите появлялась массивная фигура Говарда Шеперда, вслед ему раздавался почтительный шепот, дородные швейцары, смахивающие на министров, опрометью кидались распахивать дверь перед надменным воротилой. И это не удивительно: в течение многих лет сей бизнесмен возглавлял совет директоров одного из могущественнейших банков Америки — «Ферст нэшнл сити бэнк оф Нью-Йорк», занимал директорские посты ни много ни мало в тридцати других крупных компаниях. Говард Шеперд ворочал десятками и сотнями миллионов долларов, ему внимали предприниматели, перед ним трепетали министры.

Но вот внезапно Шеперд исчез с Уолл-стрита. Из могущественнейшего финансиста он вдруг превратился в заштатного дельца, потеряв свое могущество. Что же произошло? Нет, Шеперд не обанкротился, не потерял состояния на рискованных спекуляциях. Он просто-напросто не угодил хозяину и был бесцеремонно выставлен им за дверь. Хотя Шеперд и занимал пост председателя совета директоров одного из крупнейших уолл-стритских банков, подлинным хозяином этого банка является Джемс С. Рокфеллер — кузен братьев Рокфеллеров, возглавляющих знаменитую нефтяную империю. И в тот самый момент, когда капризный и могущественный миллиардер решил, что не нуждается больше в услугах своего управляющего, он просто-напросто выгнал его вон, заменив другим.