Готы убили Эрариха после пяти месяцев правления, а в сентябре или октябре 541 года назначили на его место Тотилу. (На его монетах его имя передается как Бадуила.) Возможно, они бы передумали, если бы узнали, что именно тогда, когда его избирали, он вел переговоры о сдаче Тарви-зия (Тревизо к северу от Венеции) вместе со всем готским гарнизоном, которым он командовал, византийскому военачальнику, находившемуся в Равенне. Он уже успел договориться о дате капитуляции³². Это был его первый и последний акт измены народу. С того дня, когда он стал королем, и до самой смерти он сражался с византийцами с невиданной решимостью и умением. Наконец готы нашли такого вождя, который не собирался их предавать.

3. Перебежчики-византийцы

Обратимся теперь к захватчикам. Византийские войска не проявляли той верности, какая была характерна для рядовых готских воинов. Мы знаем о многочисленных случаях перехода византийцев на сторону готов. Вообще, насколько мне известно, в древней истории больше нет примеров такого массового дезертирства. Это происходило даже во время первого срока командования Велизария в Италии (535-540), когда он одержал свои самые впечатляющие победы. Еще до первой осады Рима в 536 году двадцать два кавалериста-варвара, служившие в византийской армии, перешли на сторону Виггига и активно помогали ему³³. Показательно, что во время первой осады Рима в 536-537 годах Велизарий так опасался измены со стороны часовых городских ворот, что дважды в месяц менял все ключи от ворот. Он расставлял часовых на значительном расстоянии друг от друга и каждую ночь приставлял к ним новых офицеров. Он боялся, что готские эмиссары могут подобраться к стене и склонить часовых к измене, поэтому каждую ночь высылал за городские стены отряды мавров с собаками для перехвата таких людей в том случае, если они появятся³⁴. Так может действовать только тот военачальник, который не доверяет своим солдатам. Действительно, в первые дни осады его планы сразиться с варварами в решительной битве становились известны готам через перебежчиков³⁵. Не случайно, когда к готскому лагерю как-то подошел пьяный гунн, собиравшийся атаковать и выиграть войну в одиночку, готы, увидев приближающуюся к ним одинокую фигуру, приняли его за перебежчика. Им бы не пришло это в голову, если бы подобная картина не стала привычной³⁶. Когда готы в 537 году отчаялись взять Рим осадой, они отправили к Велизарию нескольких парламентеров. Один из них был римлянин, занимавший высокое положение среди варваров. К сожалению, Прокопий не сообщает ни его имени, ни того, почему он связал свою судьбу с неприятелем³⁷. Еще более удивительно то, что из той тысячи воинов, которые в 540 году удерживали Павию и Верону (с. 99), решив продолжать борьбу после капитуляции Виттига, не все были готами. Среди них было «столько римских солдат, сколько желали революции»³⁸. Мы не знаем, каково было пропорциональное соотношение численности римлян по отношению к готам в этом исторически значимом войске, но Прокопий явно имеет в виду весьма большое количество. Можно сделать вывод, что Велизарий, несмотря на свои выдающиеся способности, не мог остановить постоянный поток перебежчиков.

Позднее, после отъезда Велизария из Италии в 540 году и появления там Александра Логофета (Л^си^ог, т. е. казначей), ужесточившего финансовую политику, ситуация еще более ухудшилась. Александр не платил солдатам, и именно это стало причиной военной катастрофы, постигшей византийцев. Снова и снова мы читаем о том, что солдатам не заплатили, поэтому они отказались сражаться и добывали себе пропитание тем, что грабили ту самую местность, которую были призваны защищать³⁹. В 540 году, когда Велизарий отплыл в Константинополь, победа византийцев была уже совсем близка, но деятельность Александра и некомпетентность преемников Велизария, постоянно ссорившихся друг с другом по мелочным поводам и отступавших перед готами, — все это привело к тому, что византийцы утрачивали позиции.

В 542 году, после того как Тотила великодушно обошелся с пленниками, он «сумел привлечь их на свою сторону, и с тех пор большинство из них воевали против римлян на его стороне»⁴⁰. В 545 году, когда Велизарий вернулся в Италию, он, по словам Прокопия, писал императору, что «большинство» его солдат перешло на сторону врага⁴¹. Он жаловался на то, что возвращается в Италию «без людей, без лошадей, без оружия и без денег»⁴². В дальнейшем мы также постоянно узнаем о перебежчиках из византийской армии. Когда Велизарий вернулся в Равенну в 544 году, он обратился к готам и римлянам, служившим у Тотилы, с пламенной речью, призывая их перейти на его сторону, но ни один человек не последовал этому призыву⁴³. В том же году все солдаты-иллирийцы, находившиеся в Болонье, без всякого предупреждения собрали вещи и двинулись домой — причина была в том, что им давно не платили⁴⁴. В тот же год в Ауксиме двое византийских командующих запланировали ночной отход войск, после чего один из их солдат тут же перебежал к врагу и сообщил Тотиле о новом плане. Этот перебежчик стал причиной гибели 200 из тысячи солдат, задействованных в операции⁴⁵. В 545 году о спланированной византийцами неожиданной атаке вблизи Порты стало известно Тотиле через перебежчика, и это привело к разгрому византийцев⁴⁶. В 546 году гарнизон Сполето состоял из готов и перебежчиков из римской армии⁴⁷. В том же году один из византийских командующих обратил в бегство войско, состоявшее из мавров, перебежчиков и готов под командованием гота Ре-кимунда; удивительно, что при этом мавры и византийцы сражались до конца, а готы в конце концов сдались⁴⁸. В 547 году в результате победы византийцев в Кампании «не менее семидесяти византийских солдат из числа тех, что ранее перебежали к готам», решили вернуться на службу к Юстиниану⁴⁹. В 548 году византийские солдаты в Риме объявили, что если Юстиниан не выплатит им задержанное жалованье в течение определенного срока, они немедленно перейдут к Тотиле. Юстиниан все выплатил⁵⁰. В 548 году варвар, служивший в личной охране Велизария, без всякого повода и без предупреждения перебежал к Тотиле. Тот сразу же сделал его командиром⁵¹. В 552 году в битве при Буста Галлоруме (см. с. 80) на стороне Тотилы сражалось большое количество перебежчиков. Нам известно, что первым погибшим в этой битве солдатом был перебежчик по имени Кокк, воевавший на стороне готов⁵². В годы правления преемника Тотилы, Тейи, готским гарнизоном в Перузии командовали двое перебеж-чиков-византийцев⁵³. И вот самый удивительный факт: именно предательство солдат-исаврийцев помогло Тотиле получить главный приз — город Рим. Причем это случилось дважды — не только в 546 году, когда свирепствовал голод, но и позже, в 549 году. Исаврийцы, сдавшие Рим во втором случае, не получали жалованья годами и при этом знали, что те, кто предал город несколькими годами раньше, были за это щедро вознаграждены⁵⁴. Нарзес, приехавший в Италию к концу войны, уже вез с собой специальный денежный фонд для того, чтобы стимулировать перебежчиков вернуться на имперскую службу⁵⁵. Итак, не вызывает сомнений, что огромное число византийских солдат, видя, как добытые ими победы сводятся на нет бездарными преемниками Велизария, и не получая годами жалованья, верили, что при готах их ожидает лучшее будущее, чем в возрожденной Империи Юстиниана. Правда, надо оговориться, что это касалось почти исключительно рядовых солдат.

4. На чьей стороне было население Италии?

Как ко всему этому относились жители Италии? Сначала поговорим о городах. Больше всего информации мы имеем о Неаполе. В самом начале войны, обращаясь к неаполитанцам, Велизарий, по словам историка, разъяснил, что он пришел «освободить» Италию⁵⁶. Тогдашнее положение Италии при остроготах он назвал «рабством»⁵⁷, сравнив Италию с Африкой и Сицилией до повторного завоевания их византийцами. Выбор между имперским правлением и правлением готов он представил как выбор между «свободой» и «рабством»⁵⁸. Однако Прокопий нигде не говорит о том, что неаполитанцы разделяли это мнение. Историк упоминает о четырех гражданах Неаполя, называя их имена. Первым из неаполитанцев, кто вел переговоры с Велизарием, был некий Стефан. Его речь, в передаче историка, совсем не была провизантийской, его единственной заботой было предотвратить нападение на город⁵⁹. Велизарий не исключал возможности, что неаполитанцы смешаются с готским гарнизоном и вместе будут защищать город⁶⁰. Но затем Велизарий деньгами склонил Стефана к тому, чтобы тот помог ему привлечь на свою сторону горожан, после чего Стефан действительно советовал неаполитанцам не сопротивляться⁶¹. Заметим, что Стефан согласился на это только потому, что ему заплатили. Единственным убежденным сторонником византийцев был не неаполитанец, а сирийский купец по имени Антиох, торговавший со всем Средиземноморьем. Распространение власти Византии на город, в котором он жил, конечно, было выгодно для его коммерции⁶². С другой стороны, два неаполитанца — Пастор и Ас-клепиодот — горячо поддерживали готов и не желали никаких перемен в положении города. Единственный аргумент, который они приводили, обращаясь к населению, — это разумная выгода. Поддерживать готов было более разумно, потому что если готы победят — а горожане, очевидно, ожидали, что они победят, — то они жестоко накажут неаполитанцев⁶³. И наконец, евреи-неаполитанцы были также на стороне готов. Во время атаки они защищали доверенный им кусок городской стены с упорством и яростью. Дело в том, что остроготские короли, как и большинство других королей-ариан, хорошо обращались с евреями⁶⁴.