— Я тебя на ленточки порву, — это мать Мечеса.

— Попробуй хоть словом, хоть делом возразить нам или сыну — и отправишься в сектор 319. Под чужим именем и статьей, за которую пожизненное дают. Без права на помилование. Там будут очень рады, увидев такую смазливую мордашку, — не отставала от нее мать моего законного.

— А посмеешь хоть слово о нашем миленьком разговорчике вякнуть хоть кому-нибудь, вообще языка лишишься. Видела, небось, арраха на корабле? — с намеком о том, кто займется моим наказанием, продолжила запугивание третья женщина, тетка моего телохранителя.

И вторая тетка, тоже телохранитель свекрови, не замедлила высказаться:

— И поласковее с мальчиком будь. Он три месяца без женщины. Если узнаем, что голодает опять…

Но тут вернулся сам «мальчик». Потому все вынуждены были умолкнуть. А у меня внутри не просто буря, целый ураган. Но обещала же вести себя хорошо, черт его подери, муженька вместе с его родственницами! Змеи! Да хуже! На этих четверых у меня даже слов нет!

И я продолжаю внешне улыбаться. Понимаю, что угрозы — не шутка. И если я сейчас все расскажу муженьку — арраха это не остановит. Они слов на ветер не бросают, это я сразу поняла. Но и я не «милая девочка».

Айрон раздал нам бокалы и вновь присел рядом. Только на этот раз разместился впритык ко мне. Схватил мою руку, я даже сначала не поняла, чего он хочет. Но муж просто пожал ее в знак поддержки и больше не отпускал. Что меня несколько примирило с ситуацией. Все же он начинает мне нравится, этот мужчина, который так неожиданно стал моим законным супругом.

Леди вели себя на удивление прилично после возвращения Айрона. Если не считать того, что ко мне за весь час до ужина было всего два вопроса:

— Алликая, милая. Ты ведь отправишься с нами на Криот? Сын, ты ведь не против?! Твою жену нужно подготовить, всего месяц остался. Мы за неделю управимся и доставим ее прямо в твой дом.

— Конечно же, мы дадим вам пару дней на то, чтобы… попрощаться, — с определенным намеком продолжила та, которая намекала на «голод» моего благоверного.

— Алликая, этот цвет тебе не идет. Думаю, шатенкой ты будешь выглядеть более подходящей нашему славному роду Брокенсов. Согласна? Отлично! Мастер займется твоими волосами сразу же по прибытии на Криот!

Естественно, никто не дал ни мне, ни мужу и слова сказать в ответ. И если Айрон на все это смотрел со снисходительной улыбкой, то я все больше бесилась. И меня не угрозы возмутили. Нет! Они в своем уме, менять мне цвет волос? Да бабуля за такое их самих на ленточки порвет! А мамочка присоединится, еще и на видео все это заснимет. Она в последнее время увлеклась этим делом. Я видеосъемки имею ввиду. Сестрица жаловалась, даже ее свидания тайком снимает. «Для внуков», вроде как.

Так вот, блондинка у меня — бабушка. И этот шикарный цвет волос у меня от нее. Конечно, в свое время я меняла их оттенок, когда возникала такая необходимость. Это тоже одна из бабушкиных способностей, передавшаяся и мне. И могу подтвердить, цвет волос влияет не только на ум, но и настроение. Шатенкой я становлюсь рассудительной занудой, самой себе противной. Брюнеткой — ой, держитесь все, меня ничто и никто не остановит.

Так что на семейном совете решили — быть мне блондинкой все время. Так от меня, красоты неописуемой, меньше проблем! А тут меня, да в шатенку, да еще и перекрасить?!

Муж опять поглаживает мою ладонь. Ой, я ж его ранила коготками своими острыми. А эти мымры все продолжают строить планы. И я уже поняла, что побег будет вот прям сегодня. Нечего откладывать на завтра, а то еще поубиваю этих зараз. Или клыки этим змеюкам повыдергиваю, чтоб поменьше яда собиралось. Только вот остановило меня одно. Айрон подмигнул и шепнул:

— Пусть говорят. Их через три часа уже не будет на корабле. Обещаю!

И так тепло и понимающе мне при этом улыбнулся, что я растерялась. Это как понимать?

— Ты уже смотрела доставленные вещи? Что-то понравилось? Признаюсь, во всех этих Дальчонни и Агишши не разбираюсь. Делал заказ вслепую, — насмешливо шепнул мне на ушко мужчина.

Он сам, лично, листал каталог Агишши и делал для меня заказ? Нет, вот правда, сам этим занимался? Такие мужчины существуют?! Мне даже подвигов от него не надо! Хотя, чем не подвиг, убрать этих змеюк с корабля, невзирая на их планы и желание прибрать меня к рукам?!

Все же интересный экземпляр, этот мой пятый муж. Может, все же стоит узнать его получше?

— А туфельки Феронни заказал? — спрашиваю, затаив дыхание.

Именно в таких я вышла за него замуж. И, как та золушка, забыла обе туфли в номере, где прошла наша брачная ночь. Бежала с места преступления, так сказать. Удивительно, что только туфельки и оставила.

И вот если он еще и с этим угадал…

— Нет, — разочаровал меня мужчина.

Ну, вот. Раскатала губу. Не бывает идеальных мужей.

— Завтра остановка, приобретем все необходимое, — попытался он исправить ситуацию. Но куда там, я уже разочарована!

— Правда, заказал такие же, как те, что ты оставила в отеле. Не помню, что за бренд. Мне, правда, они показались… ммм…Как ты в них ходишь? Так вот, две пары лодочек, это все, что я смог выбрать. Ты ведь вроде не носишь с шипами, да?

Не может быть! Это же туфельки Феронни я забыла тогда, когда убегала от муженька!

— Ах, шипы — это новый тренд. Но нет, их я не люблю, — заверила муженька. А сама в восторге посмотрела на змеюк. Сын — золото, на первый взгляд. Так что я подобрела и даже месть будет не так ужасна, как планировала.

— Что тебя так радует, Алликая? — с подозрением интересуется свекровь.

А я лишь загадочно улыбаюсь. Все радует меня в этот вечер. Вы скоро улетите далеко и надолго. Муж оказался… ай, к черту. Если вот туфельки Феронни мне придутся по душе, дам ему шанс. Не хочу загадывать наперед, но так просто не бывает! Или мне просто хочется, чтобы он оказался хоть на миг тем самым?! А со змеюками мы с Мечесом разберемся! Яд сцедить им давно уже пора.

И осознание того, что Айрон сейчас на моей стороне… Несмотря на мой побег и то, что мы вообще друг друга не знаем практически…

Я ведь привыкла порхать по разным местам, нигде надолго не задерживаясь. И мужей выбирала таких, с которыми можно везде побывать. Не для меня оседлый образ жизни. Айрон вполне в моем вкусе, как бы я это не отрицала. Но ни одно разочарование, пережитое прежде, не позволяет мне просто открыться и быть собой. Быть женой, которой я могу и хочу быть. Потому сама собой возникает защитная реакция. Я могу дурачиться, могу скрытничать. Иногда такое творю, что сама себе поражаюсь. Трудно мне строить отношения, с моими-то мозгами блондинистыми. Это так четвертый законный мне однажды заявил.

К черту змей… Все к черту…Если Айрон хоть на половину такой, каким мне сейчас видится… Все равно сбегу! Но перед этим, почему бы не рискнуть в очередной раз?!

А вот со свекровью можно побыть хорошей и милой, как и обещала мужу. Все равно я запомню ее слова. Да и не прощу. Но тут главное — не спешить. Змеюки эти очень уж опасные, я так явно это ощущаю. Так что нужно набраться терпения и понять, как ответить на такой удар. Я не из тех, кто подставляет вторую щеку или прощает подобное. Сделать вид — это так просто. Все мы скрываем внутри разнообразные чувства, не всегда доверяя окружающим. Я вот вечно прячу что-то в себе. Уже и не помню, когда позволяла себе расслабиться и просто быть собой. Не прятать даже от себя внутренние порывы, способности и мечты.

Глупо после четырех неудачных браков мечтать о том самом, единственном. Глупо надеяться встретить идеал мужчины. Но, имея перед глазами счастливый брак бабушки и дедушки, по-другому я не смогу. Потому и подавала на развод, не выдерживая несоответствия желаемого и действительности.

Да и не так уж и много я хочу от своего мужчины. Просто быть единственной, любимой. Быть принятой такой, какая я есть, с моими способностями, умениями и частыми сменами настроения. Это генетическая аномалия, моя и бабушкина. Я могу светиться от счастья, а уже через минуту злиться на весь мир. Могу быть глупой настолько, что дважды два у меня — пять. А потом без проблем обойду самый сложный пароль в любой системе защиты. Мама говорит, это просто роли, которые я на себя примеряю от безысходности или тоски. Я же думаю, все дело в скуке.

И вот ситуация, когда можно было бы попробовать создать семью. Но эта затея заранее обречена на провал благодаря родственникам моего супруга. И за это меня охватывает еще большая злость, когда смотрю на эту распрекрасную четверку.

А отвечаю тихо. Задумчиво, и с улыбкой.

— Я улыбаюсь тому, что мой муж открывается с новой стороны. И меня это радует, — говорю свекрови, которая не сводила с меня своего хищного взгляда в ожидании ответа.

— Улыбаюсь тому, что вы, мама, — услышав, как я ее назвала, женщина закашлялась, расплескала вино и испачкала свой великолепный наряд.

А я продолжила:

— … что вы, мама, так тепло меня приняли в свою семью. Спасибо, что так печетесь обо мне. Ваша забота меня окрыляет, — все, меня понесло.

Улыбаясь во все тридцать два и светясь от удовольствия, я продолжила:

— Я даже придумала, как вас отблагодарить!

Вот теперь я улыбалась искренне. Да, придумала. Но об истинной «благодарности» следует умолчать. А вот озвучить можно лишь малую часть запланированного.

— Вы правы. Мне следует изменить прическу. А вот вам, боюсь, нужно к хорошему косметологу. Вы только посмотрите, вот там зеркало, вам подобрали просто ужасную помаду. Она делает ваши губы как у рыбы! Это же так пошло! Понимаю, вы никогда бы сами такое не выбрали. Ох уж эти стилисты, они экспериментируют и портят нам репутацию, — главное, продолжать улыбаться и не пугаться этого взгляда, который так и желает испепелить меня на месте.

А как же «держать лицо», а, леди?

— И ваши глаза! Какой ужасный оттенок линз вам подобрали! Они то холодные, что аж мурашки по коже. То сверкают, как у безумцев. Плохой стилист, мама, это же такая трагедия.