Когда с приветствиями было покончено. Князья престольные достали музыкальные инструменты и принялись играть. Болдагин черный козел бил в бубен человеческими костями, другой — Сурджио — играл на дуде из человеческих пальцев, третий — Васус — играл на балалайке. Стоило музыке, как следует разыграться, как в дом на метлах прилетели новые ведьмы из далеких графств. В подарок они принесли украденных младенцев. Целые корзины. И эти чудовища накинулись на них как на еду.

Вот теперь веселье переросло в настоящую драму человеческой боли. Детские крики заглушало кровожадное чавканье демонов. Они разрывали тельца прямо заживо.

Проклятие от увиденного рухнула в обморок. Увидев это, Грета велела немедленно унести ее в кухню и там привести в чувства.

— Что это твои дочери Гретка этикету то не обучены? — ехидным голосом спросила незнакомая рыжая ведьма лет тридцати.

— Пошла ты на хер Косуха! Лучше за своими дочерьми следи, — гневно ответила Грета, шлепнув себя по заднице. — Мы сегодня далече ездили, уморилась дочурка — малая она еще.

— Ты своих дочерей для себя растишь? Иль пополнение рядов готовишь?

— Жужелицу тебе в уста, умолкнешь ты наконец?!

Рыжая ведьма почтенно склонила голову на бок и отправилась ублажать козла.

Веда услышала краем уха разговор двух ведьм, но значения словам не предала. Они с Ворожбой были заняты Проклятием. Сестру надо было привести в чувства.

— Если бы у нас не было парасячьих хвостиков, нас бы тоже сожрали, — первое что сказала Проклятие, когда очнулась.

— Мы ведьмы, сестра, а не люди! Люди наши враги... так говорит маменька, — с сожалением сказала Веточка.

— Хватит нюни распускать сестры, — ехидным противным голосом вмешалась Ворожба. Ее глаза по-прежнему горели красным. — Пробудитесь уже, и айда плясать!

Глаза Рыжика стали фиолетовыми. Глаза Веды — желтыми.

— Ну что Марька, перепляшешь меня на скорость? — спросил дух ярости в Ворожбе.

— Тебя то неповоротливого Ворчуна? — визгливо отозвалась Марька из Веды, — Тьфу! Как цыпленка придушить!

Девочки отправились плясать.

Когда пляски кончились, наступила пауза и ведьмы стали делится своими злодеяниями, что успели совершить за день. Они собрались в кругу перед Белиалом, который важно восседал на бочке облокотившись козлиным подбородком о кулак, и наперебой трепались, играя во время россказней своими грудями пред ним.

— Я Сильвия с пограничных земель Галлема из княжества Ярости. Сегодня я наслала порчу на целую деревню. Людей разразил дикий сёр бл*ть! Ах-ха...ха...

— А я Вельветта из залесья Белогорского на х*й — я сегодня пятерых детей сглазила. Пришлось бл*ть в город через весь лес лететь. Но с делом своим справилась. Теперь у них младенческий испуг и напрочь отсутствует сон.

А я Ромашка из Варии бл*дь, — вытягивая каждое слово и хвастаясь, лепетала ведьма. — Я целую корзину младенцев из родильной лечебницы вынесла на х*й и на сосущих мразей их подменила. Как вам они на вкус? Пришлось похлопотать с роженицами, но дело того стоило бл*ть.

— А кто такие мрази? — случайно вырвалось из уст Веточки.

Грета на нее сердито посмотрела.

— Что твои дочки совсем не обучены соседка? — усмехнулись ведьмы. — Мрази — это такие ублюдки — демоны-младенцы, которые принимают бл*ть вид ребенка и сосут мать, пока та не издохнет, глупенькая.

— А ты Грета ме-э-э-э бл*дь? — перебил ее Белиал, — Чем ты с дочерьми нас порадуешь бл*дь?

— Мы с дочками скотину деревенскую попортили струганный в зад! А-а-а бл*дь вот бл*дь сука!!! Вон в кадке сало лежит и молока полведра на х*й! Все колдовством добыто. Угощайтесь гости дорогие.

— И всего-то у-у-ух бл*дь?! — усмехнулись ведьмы. — Мы-то думали знаменитая Грета Черная, чем-то иным нас порадует срамная скверна тебе в ухо бл*дь сука бл*дь его на х*й!!! — В перепалках ведьмы любили блеснуть сквернословием.

— Ну... поросеночка еще в подвале замучили.., — замялась Грета, отмахиваясь от круга.

— Поросе-е-еночка?! — завизжали ведьмы. — Ну это подвиг знатный!

Весь ведьмин круг разразился хохотом. Грета почувствовала себя униженной, вжалась головой в плечи, зашипела на них. Да что они знали о ней кочки зеленые? Всем шабашем не сравнились бы с ней они — сколько зла она совершила за жизнь.

— Сегодня некая ведьма воспользовалась effusio circulum, — заступился Белиал. — Ме-е-е бл*дь! Мои слуги зафиксировали этот инцидент на твоей земле Грета. Чем похвастаешь? Ну же... не таи от нас своих деяний. Ме-е-е-еэ-э-э-э!!! — Заблеял он так, что едва не лопнул от напряжения, далеко высунув козлиную пасть и вытаращив глаза. — Прямо в ад к нам свалились далийские фанатики бл*дь пид*ры на х*й еб*ные! Ме бл*дь!

— Было дело! Отрицать не стану бл*дь. Мы с девочками как раз возвращаться собирались, как вдруг напали на деревню эти богопоклоники чтоб их пожрало пламя разпизд*шников х*евых. Тьфу на них! Ну я их всех и под землю определила. — Грета сидела перед повелителем шабаша прямо на полу с широко раздвинутыми ногами. Такая срамота приветствовалась во время разговоров с почтенными демонами — особенно с таким как Белилал. Черный мох промежности доходил ведьме едва ли не до пупа. Другие ведьмы сидели так же, стараясь во всем соблюдать бесовские приличия.

— Выходит Грета Черная ты деревню спасла? — козлиным голосом вмешался престольный князь Васус, он чесал свою белую козлиную бороду и тихонько блеял. — А стало быть дело доброе совершила? — Его глаза были настолько черными, что тот, кто в них долго смотрел, мог сойти с ума. Столько злобы в них было... и ужаса. Поэтому ведьмы почтенно опускали взор перед его персоной.

— Полно тебе господин, — оправдывалась ведьма. — Эти единобожники мрази пусть вывернуться бл*дь на изнанку, совсем нашего брата не уважают! Наши попы-то считаются с нечистью, побаиваются ее, а эти кроме своего бл*дь бога-царя вообще ни во что не верят! Поделом этим псам! Мне как ведьме не выгодно на своей земле в графстве с такими соседями соседство водить, — ругалась старая баба Грета.

— Стало быть, дело почетное для нашей стороны бл*дь. — Вступился черношерстый козлоподобный князь Болдагин. Когда он говорил, в помещении все свечи тускнели и едва не гасли, такой темной была его душа.

— Ведьма убила сегодня несколько десятков богопоклонников бл*дь, а значит, достойна уважения, — эхообразным голосом сказал князь Камура. Сейчас его голова была между петушиной и головой бобра.

— Стало быть, дело зачтем... бл*дь бл*дь его на х*й! — вынес приговор серый князь Сурджио. От его голоса мурашки бежали по коже. Говорят, он умел так громко свистеть, что у людей из ушей начинала течь кровь.

— Зачтем бл*дь!!! — громко взревел генерал Погром и стукнул ручкой от топора по полу.

— Зачтем хрю-хр-хрю! — мерзким голосом подтвердил свиноподобный жирный демон-министр Гунавик. Его рожа была поистине отвратной. Из клыкастой пасти с зубами подобными иглам дикобраза, то и дело выскакивал раздвоенный красный язык.

— Хорошо бл*дь, — согласился Белиал, — ме-е-е-еэ-э зачтем бл*дь. Его мощная фигура могла сравниться только разве что с торсом Погрома. Остальная нечисть была поменьше — более человекоподобной. — А сейчас предлагаю всем заняться десертом.

Тут началось самое страшное. Белиал велел Грете подать миски и ножи и раздать их гостям. Благо в доме у старой ведьмы кухонной утвари водилось в изобилии. Демоны окружили несчастную женщину из Галлема и стали жадно на нее смотреть.

Связанная пленница ничего не могла поделать. Она была горяча, даже воинственна, только глаза ее, выдавали страх.

Девочкам тоже полагались мисочки. Один неверный поступок и можно было поменяться с жертвой местами. У сестер просто не оставалось выхода. Им нужно было есть со всеми. Каждый демон стал подходить к деве и отрезать от нее заживо по кусочку. Кто-то кусал прямо с тела, а кто-то проявлял манеры и пользовался приборами. Поначалу пленница пыталась кричать, а чтобы было погромче и сладостней, ее уста развязали полностью. Генерал Погром лично оторвал ей руку и с диким визгом задрал ее своим рылом! Весь лес слышал ее вопли в ту ночь, пока она не потеряла сознание.