Сестры послушно последовали в свои комнаты. В какой-то момент Проклятие с Ведой остались вдвоем и решили поговорить на давно наболевшую тему.

— Допустим, сестра ты права, и наша мать хочет нас убить, сколько времени у нас еще есть?

— В ритуале говорилось, что ведьма достигает определенного пика в 16 лет. В этом возрасте ее силы на необычайном подъеме. Если ее принести в жертву, то вся сила достанется палачу. Если опоздать, то сила навсегда останется с ней и забрать ее уже будет невозможно. Для этого ведьмы и растят своих дочерей до 16 лет. Жертвоприношение совершается после первого шабаша, на котором ведьма перестает быть девственницей. После этого у палачихи есть время до следующей луны. Иначе ритуал не получится.

— Отлично, тогда у нас еще есть время.

— Ты мне веришь сестра?

— Не знаю Рыжик... Я бы предпочла ошибаться. Но Марька сегодня намекнула мне на то, что Грета "удочерила" нас не спроста. Будто она специально осела в богом забытом графстве, чтобы нас вырастить и прикончить, а потом, получив красоту, молодость и силу, вернуться обратно в мир и покорить сердце господина Апокрифезиса.

— О чем вы тут болтаете? — внезапно в проеме комнаты появилась Ворожба. Ее волосы послушно лежали на пышных грудях, а нахмуренные брови надвинулись на глаза. Она напугала сестер своим появлением, от которого девочки вздрогнули.

— Не о чем сестра, так сущие пустяки.

— Маменька ждет нас внизу. Не будем заставлять ее ждать.

3

"Не уж-то ты веришь Марьке дитя? Она ненавидит твою мать! А что если вы с сестрой замышляете худое против невинной старушки? — надрывистым голосом иронизировал Апокрифезис, — Нет, Мы, конечно, не отрицаем оба варианта, но замышлять против родной матери недобрые злодеяния, как это низко!"

— Она нам не родная мать мой господин, — прошептала она.

Веточка по-прежнему не подавала вид что его слышит, чтобы ни сестры ни маменька не догадались о их связи.

Вскоре лес кончился, и впереди показалась деревня. Еще было рано. Одинокую тропу скрывал густой утренний туман, клубами повисший над всей округой. Было свежо и прохладно. Девочки шли ровным строем за матерью.

Деревенские жители, бросив свои дела, с любопытством смотрели им в след.

Кто-то незаметно плевался, кто-то махал руками и матерился, но вскоре вся деревня зажила привычным чередом. В последнее время Грета приходила сюда частенько и многие стали даже к ней привыкать, хотя в глубине души все лесорубы ее тихонько ненавидели.

— Вот, полюбуйтесь на дочу мою, — ремесленник Витор провел их в комнату на второй этаж своего большого дома.

Веточка на секунду замедлилась возле старинного зеркала, чтобы полюбоваться на свою мордашку. Рядом с ней остановилась и Проклятие — с каждым годом она расцветала все ярче и ярче. Поистине среди сестер ей не было равных в красоте.

Любопытный взгляд Веды скользнул по отражению красивой сестры.

— Веточка, что станем делать? — шепнула та ей на ухо.

От этого шепота Веда ощутила мурашки.

— Не сейчас Проклятие, позже обсудим нашу судьбу.

Веда вела себя осторожно — такое дело не терпело спешки.

* * *

В комнате сидела девочка с убранными темными волосами в хвост. Ее глаза были заплаканными. Она дрожала от страха, и все время повторяла только одно:

— Стук, стук, стук — кто в теремочке живет? Стук, стук, стук — кто в теремочке живет? — С виду девчонка была совсем плоха и походила на душевнобольную.

— Да, плохи дела, — сообщила Грета. — Что-то девчонку твою серьезно напугало. Когда это началось?

— Буквально несколько дней назад она стала жаловаться, что когда спит, слышит будто бы кто-то, в окно стучит. Но я ей сразу нагоняй устроил, чтобы голову мне не морочила. Кто может в окно стучать на втором этаже? У нас снаружи даже лестницы к окнам нет. Разве по дереву бы кто залез? Так у нас собака чуткая сразу бы лай подняла. Нет, тут что-то другое. По твоей части баба Грета. У меня и жена от такого померла. Тоже ей что-то мерещилось. Стуки какие-то в окне слышала, а потом как она вон, неделю в себя не приходила да и померла. Буквально семь дней назад схоронил. Я поначалу думал у дочки расстройство какое... понятное дело мать ушла... я и сам-то запил, но боюсь я за нее баба Грета. Одна она у меня. Ты уж помоги коли сможешь, а я... — ремесленник развел руками и вжался головой в шею.

— Потом отблагодаришь. Сейчас мне с дочкой твоей надо потолковать.

— Конечно толкуйте — только дурная она сейчас, ничего путевого не говорит.

Грета достала из кармана пузырек с мятой, кипреем и валерьяной и дала девочке выпить, чтобы та успокоилась.

— А теперь скажи внученька, что тебя так напугало?

— Стук, стук, стук, — продолжала девочка о своем, — кто в теремочке живет?

— Тьфу ты, — выругалась ведьма, — похоже на сильный сглаз. Нужно спросить у Витора были ли у него недоброжелатели.

Грета пошла вниз по лестнице, чтобы потолковать с хозяином дома. Он рассказал ей, что недоброжелателей у него нет, что девочка все время при нем после смерти жены. С соседями тоже проблем нет. "Не знаю я, — говорит, — кто мог желать дочке зла.

Отправила его ведьма тогда из дома. Сказала, чтобы сутки не появлялся.

— Я, Витор, работать привыкла одна, мне глаза посторонние без надобности.

— Полно вам баба Грета, я все равно в ваших колдовских штучках ни шиша не понимаю. Дочку главное мою сберегите. Больше мне ничего не нужно.

Тем временем пока Ворожба пошла вниз за матерью, Проклятие продолжала доставать Веду своими страхами.

— А что если нам сбежать? Маменька говорила что за северными горами есть другое королевство, там она нас не найдет, а когда нам минует 16 мы уже сможем не прятаться от нее. Все равно она нам ничего не сделает.

— Тише Проклятье! Нас могут услышать! Может быть, и сбежим. Но я еще до конца не уверена. Что если мы ошибаемся?

— Стук, стук, стук — кто в теремочке живет? — бубнила рядом сидящая дочь Витора — Руда.

Девочки на нее холодно посмотрели, да что с нее взять — лишь покачали головой.

4

Весь оставшийся день Грета исследовала дом, но ничего странного не нашла. Решено было ждать полуночи, именно в это время просыпалась вся нечисть. Дочь ремесленника так и сидела на своей кровати, не сходя с места. Время от времени она мочилась прямо под себя, а потом снова продолжала сидеть. "Стук, стук, стук... "— все так же доносилось из ее темной комнаты.

На втором этаже помимо нее, была еще одна комната: там лежали старые вещи и хлам. Лестница из нее вела на первый этаж в кухню и спальню Витора. Раньше в этой спальне они жили с женой, пока смерть их не разлучила. Весь дом, как и остальные в деревне строился из длинных сосновых бревен, поэтому внутри всегда пахло хвоей.

Свечи решено было не зажигать. Нужно было дождаться ночного гостя.

Все собрались в комнате девочки. Грета сидела в старом кресле качалке пока не задремала. Ворожба с Проклятием рядом на полу, облокотившись на тряпичный мешок со старыми тряпками. Вскоре и они погрузились в сон.

Дело было далеко за полночь, но никаких признаков вторжение не проявлялось. Веда устало терла глаза. Долгий день ожиданий и приготовлений на случай беды серьезно ее уморил. Она вслушивалась в темноту, ощущая биение собственного сердца, и звон тишины. Но тут послышался странный стук в стекло. Веточка встала на ноги и осмотрелась. Ее сестры и Грета крепко спали. На кровати все так же сидела Руда и повторяла одно и то же. Когда стук повторился дочь ремесленника заметно занервничала, теперь она стала бубнить погромче, а потом еще громче и еще.

— Стук, стук, стук — кто в теремочке живет?! Стук, стук, стук...

Веда не обращала на нее внимание. Она подошла сначала к одному окну, потом к другому, потом к третьему, но никого не увидела. И тут Веточка с ужасом для себя поняла, что стук исходит не из окон, а из старого деревянного зеркала.

"Тук, тук, тук, — стучал кто-то изнутри.