— Тогда почему не рассказал? — потребовала я ответа. Гнев медленно, но уверенно занимал место боли.

— Майор запретил мне. Он опасался, что это поставит под угрозу наше сообщество, — Алек замялся, будто умалчивал о чем-то еще, и мой гнев вспыхнул сильнее.

— Ты должен был сказать, когда мы начали встречаться. Я имела право знать, — я стиснула кулаки. — Я доверяла тебе как никому, Алек! Когда я была сломлена предательством матери, именно ты вернул мне способность доверять, хоть я и не хотела больше никому и никогда верить.

Его лицо выражало мольбу.

— Я знаю, мне жаль. Но мне не позволили, и я знал, что ты возненавидишь способность читать твои эмоции.

— Да, ты знал, как сильно я возненавижу это, и поэтому ты был рад, когда Майор дал тебе повод не говорить мне. Признай это!

— Нет, — сказал Алек, схватив меня за руки. — Я ненавидел тебе лгать, я был вынужден это делать. Пожалуйста, верь мне!

Я хотела верить ему. Хотела простить. Но это не отменяло того факта, что последние два года он тайком вторгался в мои чувства и в мою душу.

— Так ты всегда знал, что я чувствую? И даже сейчас читаешь мои эмоции, верно?

Мы уставились друг на друга. Он опустил глаза и вздохнул.

— Да. Но это не то, что я могу отключить, даже если бы хотел. Поверь мне, большую часть времени я был бы рад избавиться от необходимости иметь дело со всеми этими чужими эмоциями. Иногда мне удается не обращать на них внимания, но это не всегда легко.

Я попыталась представить, как это — ощущать бесчисленное количество перемешанных эмоций людей вокруг меня, в том числе, их страхи и переживания. Иногда я чуть не плакала, когда видела грусть на лице Холли. Насколько хуже было, если бы я могла ощущать ее душевную боль, как собственную? Крошечная часть меня жалела Алека, но основным ощущением все еще оставался гнев.

Ты когда-нибудь манипулировал мной? — спросила я.

— Я могу манипулировать человеческими эмоциями, если постараюсь, — медленно начал он. — Но ты же знаешь, это против правил ОЭС.

— Это не значит, что ты этого никогда не делал. Ответь на мой вопрос. Да или нет. Ты когда-нибудь манипулировал мной?

Пожалуйста, скажи, нет, умоляла я. Может, я бы не заметила, если бы он солгал…

Только для твоего же блага. Я хотел помочь тебе, — сказал он нехотя. — Я не мог стоять и смотреть на твой страх. Я не должен был этого делать.

— Это мои эмоции. МОИ! Я могу сама с ними справиться.

Алек покачал головой в отчаянии.

— Тесс, — прошептал он, — мне действительно жаль.

Жаль, что я узнала, или жаль, что делал это? — подумала я, но вслух так и не сказала. Зачем, если теперь я не могу быть уверена ни в чем, находясь рядом с ним?

— Ты мне не веришь, — сказал он.

— Ты это прочитал по моим эмоциям? — язвительно спросила я.

Алек обмяк у стены додзё. Его глаза выглядели уставшими.

— Знаю, ты расстроена, но даже если бы я не мог прочитать твои эмоции, все бы понял, взглянув на твое лицо.

Я скрестила руки на груди, будто хотела остановить его от заглядывания в мое сердце, от просмотра всего, чтобы я хотела скрыть от него или от кого-то другого. Я подумала обо всем времени, когда желала его, и обо всех ночах, когда представляла поцелуи с ним. Даже сейчас, думая о том, что он знал, как я хотела его каждый раз, когда мы были рядом, мне хотелось убежать и спрятаться от стыда. Но что, если он ответственен и за мою любовь к нему?

— Так ты никогда не заставлял меня ощущать то, чего не было на самом деле? — еле слышно прошептала я.

Алек нахмурился, затем его глаза расширились.

— Ты имеешь в виду твои чувства ко мне?

Я не могла смотреть на него, поэтому уставилась за огромные зеркала в другой части комнаты. В одном из них уже месяцы была трещина.

Он коснулся моих плеч, подходя так близко ко мне, что я почувствовала тепло его тела.

— Я бы никогда так не поступил, Тесс. Что я за человек, по-твоему?

— Теперь ты для меня, словно незнакомец. Мне казалось, я знаю и понимаю тебя, но вдруг оказалось, что ты скрывал от меня огромный секрет. Мне нужно подумать. Я…я просто чувствую себя незащищенной.

Даже это признание заставило чувствовать себя уязвимой. Но какая разница, если рядом Алек? Все мои чувства открытая книга.

Руки Алека соскользнули с моих плеч.

— Я всегда ненавидел эту часть себя. Вот почему родители ненавидели меня, почему они не могли находиться со мной в одной комнате, тем более смотреть на меня. Вот почему они хотели, чтобы я исчез. Я всегда знал, что это Изменение будет больше пугать людей, чем моя сила.

Я сделала глубокий вдох.

— Я думаю нам нужно несколько дней вдали друг от друга. Я все еще…

Люблю тебя. Я не сказала этого. Не могла. Не тогда, когда часть меня ненавидела его за то, что он знал меня лучше, чем я сама.

Он коснулся моей щеки, и в какой-то момент я потянулась к нему, но потом остановилась. Мне необходимо было уйти прежде, чем он сломит мою решительность. Ему, наверное, для этого даже Изменение не понадобится.

— Я люблю тебя, Тесс, — тихо сказал он, когда я была на полпути к выходу.

Будто кто-то воткнул мне нож в сердце. Я хотела услышать эти слова от Алека, долго мечтала о моменте, когда он, наконец, скажет их. Я представляла счастье на своем лице, как поцелую его и буду шептать ответные слова снова и снова. Сегодня все было не так. И теперь этот день никогда не наступит. Не оглянувшись, я вышла из додзё и побрела в сторону лифта. Алек не пытался меня остановить.

ГЛАВА 6

— Все так запутано, — сказала Холли.

Я царапала карандашом по бумаге, рисуя черные круги вокруг списка имен, написанного мной ранее с помощью Холли. Тупая ярость будто жгла кожу, скрывая под собой более глубокие чувства предательства и потери. Ничего не было потеряно. Алек и я не расстались. Он все еще хотел быть со мной, и я хотела быть с ним. Но пока это казалось чем-то сломанным, без возможности починить.

— Ты действительно думаешь, что Таннер тоже может быть Двойным Иным? Он не похож на человека, хранящего секрет.

— Как и Алек, — сказала я. Хотя это было не совсем правдой. Алек был скрытным, задумчивым человеком. — Он лучший друг Алека. Даже если он не Двойной Иной, это не значит, что он не знает о дополнительном Изменении Алека.

— Я не думаю, что Алек рассказал ему, раз уж он даже тебе не раскрылся, — задумчиво сказала Холли.

Я хотела бы верить, что Алек единственный, кто что-то скрывал, но я больше не могла доверять никому из них. Больше нет. Не после того, как узнала, что человек, которому я доверяла больше Холли, с самого начала лгал мне.

— Я должна поговорить с Майором, — решила я наконец.

Может, раз я теперь знаю об Алеке, он расскажет мне всю правду…

Глаза Холли расширились.

— Нет! Ты в своем уме? Майор взбесится, если поймет, что ты знаешь об Алеке. Он ничего тебе не скажет.

Из динамика в потолке внезапно раздался треск. Мы с Холли одновременно подняли головы и уставились на белые окрашенные квадраты. Я сжалась. Какова вероятность того, что Майор просто так вызовет меня или Холли именно в тот день, когда я узнала об Изменении Алека?

— Холли, Тесса, в моем кабинете через десять минут, — рявкнул Майор, после чего динамики с шипением выключились. Мы ошеломленно молчали.

Холли посмотрела на меня.

— Э-э, почему мне кажется, что это не к добру?

— Потому что так и есть.

Я посмотрела на наше с Алеком фото в цифровой рамке у меня на тумбочке. Мы сделали его всего два дня назад. Красный желейный мишка был зажат между нашими губами, наши глаза смеялись. Мгновение спустя Алек проглотил его, а когда я возразила, заставил молчать меня поцелуем. Казалось, что это было вечность назад.

— Давай, пошли. Мы не можем позволить себе опоздать.

Холли вскочила с кровати и потянула меня. Кресло застонало, будто измученное резкими движениями. Я чувствовала себя примерно также.