Одну он положит в бумажник, а для второй возьмет рамку у Медисон и поставит возле кровати.

- Сейчас напечатаются. Джил, ты не могла бы передать мне несколько салфеток, чтобы я мог вытереть гель с живота Иззи? - попросил Джошуа, но, прежде чем Джил смогла дотянуться до коробки с подогретыми салфетками, Крис уже держал их в руках. Молясь о том, чтобы не дрожали руки и не выдали то, как взволнован, Крис вынул несколько салфеток и начал вытирать большой живот Иззи. У него перехватило дыхание, когда он почувствовала, как толкнулась его дочка.

- Я сама, - сказала Иззи, протягивая руку, чтобы забрать салфетки, но он не позволил ей.

- Позволь мне, - попросил он, желая сделать для неё что-то, неважно что. Он был такой сволочью. Какого черта он продолжает молоть ерунду рядом с ней?

- Почему бы не дать им немного личного пространства? Крис, Иззи, я занесу фотографии к вам в номер, - сказал Джошуа и легонько пожал руку Иззи, затем вышел.

- Крис, я, правда, могу сама, - повторила Иззи в замешательстве.

- Я знаю, но хочу сам, - промолвил он, подарив ей легкую улыбку, а затем сосредоточил всё свое внимание на её животе. После того как вытер весь прозрачный гель с её живота, он провел по нему руками и каждый раз, когда его девочка пиналась, усмехался.

"Маленькая бойкая малышка", - подумал он, наклонился и поцеловал живот Иззи, тем самым заработав очередной толчок своей девочки.

- Крис, ты должен остановиться, - попросила Иззи.

- Слушай, мне жаль, я облажался, больше чем ты думаешь, но я хочу попытаться, Иззи, - начал он, улыбнувшись, когда его маленькая девочка дважды толкнулась.

- Не в этом дело, - жалко пробормотала Иззи.

- Тогда в чем? - спросил он, не в состоянии оторвать взгляд от ее круглого живота.

- Если тебе так хочется знать, то все эти пинания и надавливания заставляют меня хотеть в туалет! - призналась она, скинула его руки и постаралась перекатиться, чтобы сесть. Осторожно, насколько это было возможно, Крис помог ей встать и постарался не улыбаться, когда она бросила на него взгляд и вразвалку направилась в сторону двери.

- Ты куда? Я думал, тебе нужно в ванную? - позвал он её.

- Мне нравится пользоваться нашей ванной, - услышал он её ворчание, по крайней мере, ему так показалось. - Кроме того, мне нужно отмокнуть в горячей ванне, и мне все равно, опоздаю я на твои уроки самозащиты или нет. Всё равно в следующие два месяца всё, что я смогу, - это сидеть в углу, - раздраженно выпалила она.

- Но бьюсь об заклад, ты многому научилась, - указал он, последовав за ней.

- Ага, то, что ты садист, который заставляет женщин плакать, - положив руку на поясницу, ответила она и, переваливаясь с ноги на ногу, направилась в сторону лифта, который доставит их на нужный этаж.

То, что должно было оказаться десятисекундной прогулкой, длилось все пять минут, потому что Иззи приходилось останавливаться, чтобы восстановить дыхание.

- Ты в порядке? Может, тебе стоит воспользоваться туалетом здесь, - предложил он, потянулся, чтобы взять Иззи за руку и направить снова в клинику.

Она отстранилась и продолжила идти.

- Я просто хочу провести некоторое время в одиночестве, чтобы подумать и отмокнуть в горячей ванной.

- Позволь мне помочь тебе, - попросил он, снова подойдя к ней.

- Мне не нужна твоя помощь, Крис. А теперь перестань меня смущать, потому что если быть честной, твое раздвоение личности вызывает у меня недомогание, - выпалила она, просканировала ладонь и нажала кнопку вызова лифта.

- Просто дай мне шанс объяснить тебе, гномик, пожалуйста, - сказал он, последовав за ней в лифт.

- Нет, я давала тебе достаточно шансов и думаю, мы оба сойдемся во мнении, что в последние пару месяцев ты более чем ясно дал понять, что ты испытываешь ко мне и к ребенку, поэтому я не вижу смысла, а ты? - спросила она, сложив, точнее попытавшись сложить руки на большой груди. Благодаря беременности грудь стала еще больше.

- Ты не знаешь, что я к тебе чувствую, - отрезал он, стараясь оставаться терпеливым и не выйти из себя, что удавалось с трудом.

-Ага, со мной удобно только, когда нужно сбросить напряжение.

- Нет, ты женщина, в которую я влюблен, - сказал он, ненавидя себя за то, как обращался с ней в последние месяцы. - И мне очень жаль, что я так вел себя.

- Не жаль, - твердо промолвила она, потерев глаза.

- Да, мне жаль, гномик. Я люблю тебя, и мне очень жаль, что я так вел себя с тобой, но ты должна знать, что я так поступал, чтобы защитить тебя, я...

Она повернулась к нему, когда двери лифта закрылись.

- Защитить меня? Ты обращался со мной, как с мусором, чтобы защитить меня? Нет, - сказала она, упрямо покачав головой, - ты так вел себя, чтобы защитить себя.

- Нет, я...

- Да! Ты со мной мил только, когда тебе удобно, и теперь ты выяснил, что у тебя могут быть и я, и твоя семья. Ты никогда бы не выбрал меня, а сейчас благодаря твоему отцу тебе не нужно выбирать. Но знаешь что? Я не выбираю тебя. Я не хочу быть с тобой. Ты просрал свой шанс! - прокричала она.

- Так нечестно, Иззи, в особенности, когда ты не знаешь, о чем говоришь, - отрезал он уперто.

Она презрительно фыркнула:

- Не знаю? Правда? Я знаю, что ты боишься жить своей жизнью. Знаю, что ты живешь жизнью своей семьей. Знаю, что ты трус и...

- Они, блять, спасли меня! - закричал Крис, уставившись ей в лицо и оттесняя в угол. - Ты не знаешь, как было до того, как они приняли меня. Я должен был следить за каждым своим движением. Ты не знаешь, какого это - беспокоиться, что твоя мать слишком пьяна или под кайфом, чтобы трахаться с каким-нибудь мужиком, и вместо этого предлагает твою задницу. Тебе никогда не приходилось беспокоиться о том, что этот мужик согласится на её предложение, а ты не сможешь добраться до ножа, с которым спишь, или не сможешь сбежать, прежде чем он попытается сунуться к тебе.

- О, мой бог, Крис! - пробормотала она, слезы потекли по щекам, но ему было уже все равно. Она хотела знать, почему его семья была смыслом его жизни, вот он и рассказал ей.

- Никто никогда не мог до меня добраться, но не оттого, что не пытался. А еще не знаешь, какого это быть настолько чертовски голодным, что готов на всё ради еды. Ты не имеешь ни малейшего понятия, как я был напуган, и что чувствовал, когда меня выкинули на улицу, потому что мать нашла кого-то настолько глупого, чтобы приютить её. Моя семья приняла меня и спасла мне жизнь, Изабелла. Они дали мне приют, любовь и надежность, и я всем им обязан! Всем!

- Ты, правда, считаешь, что они хотят видеть тебя одиноким и несчастным? - спросила она, её голос дрогнул от наплыва чувств, когда она протянула руки, чтобы обхватить его лицо. - Ты так считаешь?

Он упрямо покачал головой:

- Я им нужен, чтобы их защитить.

- Нет, им нужно, чтобы ты был счастлив! - прокричала она, крепче обхватив его, когда он попытался отстраниться. - Они так любят тебя, Крис, неужели ты не видишь? Им не нужен солдат или охранник, или кем ты там еще был для них. Им нужен сын, брат и друг. Им нужен ты, Крис.

- Я хорошо о них забочусь, - отрезал он. - Вот что я делаю. Я забочусь об их безопасности, счастье, и от этого счастлив сам.

- Бред! - спорила она, что привело его в шоковое состояние. - Ты несчастен!

Крис открыл рот, чтобы начать спорить, но что он мог на это сказать? Он радовался, что его семья в безопасности, и был счастлив за них, но сам счастлив не был. Они - его семья, любимая им семья. Но они никогда не заполняли пустоту внутри, и не давали столько радости, от которой он мог бы лопнуть. Только Иззи могла.

Она входила в комнату, и он чувствовал себя лучше, свободнее и поступал глупо, отталкивая её от себя. Он всё ещё до смерти боялся, что кто-то будет на неё охотиться и попытается отобрать её у него, но знал, что не отдаст её без боя. Но как бы сильно ни любил свою семью, Крис не мог позволить им принять это решение, не поговорив с ними для начала. Он должен был убедиться, что они действительно хотят с ними жить, потому что не мог принять идею, что они подвергнут себя риску. Если у них возникнут сомнения, он заберет Иззи, чтобы сохранить им жизнь, но не мог бросить свою пару и ребенка. Никак не мог.