Таня, казалось, ничего не замечала. Она молча прошла к своему столу, молча села на своё кресло, и так же молча принялась заниматься своими делами, будто это не она только пару мгновений назад яростно мерила кабинет шагами и сыпала проклятиями на голову Ромы.

Маргарита только удивлённо на неё посмотрела, но не стала никак комментировать это. Зато Каспиан молчать точно не собирался.

— Маргарита, мне нужно поговорить с тобой. Наедине. Надень твой шарфик, чтобы лишний раз не провоцировать общественность на пересуды. И, Татьяна, прошу предоставить к вечеру план работы журнала на время вашего отсутствия. Не хочу, чтобы сотрудники расслабились, пока ваши зоркие очи не следят за ними.

Таня улыбнулась тонкому комплименту и подмигнула Рите.

— Не вопрос, Каспиан. Надеюсь, вам понравятся мои новые идеи. Буквально вчера меня, вдруг, осенило, что у нас не хватает несколько важных колонок, которые могли бы подогреть немалый интерес к журналу. Уверена, вы оцените. И, знаете, с учётом всех нынешних обстоятельств, я склонна думать, что новшества действительно произведут фурор.

— Вы меня заинтриговали, Татьяна. С нетерпением жду нашей встречи. А сейчас вынужден попрощаться. Маргарита? — он повернулся к ней, приоткрывая дверь и пропуская её вперёд.

Девушка только вздохнула, но подчинилась, хотя и не видела ни единой причины, по которой им следовало бы говорить наедине. Однако она могла ошибаться, и вся суть его пожелания заключалась в том, чтобы обсудить предстоящую статью без свидетелей, потому что, пусть все в издательстве и знали о её споре с Каспианом, но никто, кроме Тани, не знал абсолютно всех обстоятельств — только условия о статье и свиданиях. И всё. Иначе тут бы все на ушах стояли — ещё бы! Статья о «Змее»!

Под пристальными взглядами коллег, они прошли к кабинету шефа и без лишних разговоров, скрылись за его дверьми.

Как только они оказались внутри, Кас тут же щёлкнул пальцами, активируя полог тишины, который так и не убрал с момента их ссоры. Сейчас он меньше всего хотел, чтобы кто-нибудь подслушал их разговор, хотя, признаться, ещё не решил о чём именно говорить. Как её начальник, вмешиваться в личные дела Риты он не имел права, поэтому заводить разговор о безопасности и нападении на неё, было бы глупо. Но как её альбфар, её пара, он имел все основания переживать, ставить ей условия и вообще запретить покидать квартиру до тех пор, пока они не завершат единение. И эти противоречивые эмоции просто выводили его из себя.

Подойдя к своему столу, он сел в кресло и жестом предложил Рите последовать его примеру.

— Итак, в первую очередь, я бы хотел обсудить с тобой твоё состояние, — начал он и, видя, что девушка намерена спорить, тут же добавил: — Прошу простить меня за то, что вмешиваюсь, но я привык заботиться о своих людях, в чём бы это не выражалось. Поэтому, отнесись к моим словам со всей серьёзностью, — девушка, поморщившись, кивнула. — Что ж, для начала, хотел бы прояснить один момент — это милое синюшное ожерелье на твоей шейке оставил тебе твой муж?

— Бывший парень, — нехотя ответила Рита, недовольная тем, что он вмешивается в её дела, но в то же время и тронутая его заботой, которая сейчас читалась в его взгляде. Поэтому она решила добавить: — Мы встречались довольно долгое время, но потом расстались. Не слишком хорошо, но всё же расстались.

— Это была его или твоя инициатива?

— Моя.

— И, полагаю, его это не устроило, — убеждённо сказал мужчина, нахмурившись и красноречиво разглядывая её синяки. — Если это не слишком личное, могу я узнать причину разрыва?

— Это личное, но я всё же скажу — я очнулась от странной слепой влюблённости в него и поняла, что меня с этим человеком ничего не объединяет. Только странная горечь, обида и непонимание, — ответила она, не замечая, как руки Каспиана сжались в кулаки.

До этого он предпочитал не думать об этом, потому что моментально впадал в ярость. Когда он узнал, кто именно напал на Риту, он почти обрадовался, что получил шанс припугнуть гада и поставить его на место. Но, узнав, что, как оказалось, он был ещё и бывшим возлюбленным его эйфори, жажда убийства разгорелась в нём совершенно безудержным пламенем. «Слепая влюблённость»! Как же! Пожалуй, точнее было бы сказать раболепие, потому что ни один инкуб не остановится на половине, когда можно получить всё. Пусть эти альбы и принадлежали к третьей касте и получали энергию одним из самых простых и приятных способов, они всё же были не элитой, а так, серединкой на половинку, для которых люди были нечто вроде игрушек. Они использовали их в своё удовольствие и гордились этим. В отличие от альбов второй и первой касты, которым человеческие эмоции не были чужды, и они уважали людей. Тоже использовали, да, но старались делать всё на взаимных условиях. А Ламаро, как оказалось, вообще боготворили людей по известной причине.

И вот теперь, думая обо всём этом, Кас испытывал такую бешенную ярость, что едва сдерживался, чтобы не разгромить собственный кабинет! Его эйфори, его милая девочка, была игрушкой инкуба! И, судя по тому, как он вцепился в неё, её энергия пришлась ему по вкусу. От этого всё внутри у мужчины завязывалось тугим узлом, причиняя нестерпимую боль.

— Сколько… — он откашлялся, потому что голос, от переполнявших его эмоций, был хриплым. — Сколько вы были вместе?

— Почти два года, — спокойно ответила Рита, не подозревая о буре, бушующей у него внутри.

Из груди мужчины вырвался сдавленный стон, который он тут же замаскировал под кашель. Его сердце сейчас просто разрывалось на части. Два года! Два года кормить инкуба своей энергией! Бедная девочка давно должна была лишиться каких-либо чувств, но девушка был такой милой, живой и эмоциональной… Он просто не мог поверить, что она осталась собой… Хотя, может и не осталась. Но он сделает всё, что сможет, и она будет счастлива.

— Каспиан? — несколько смущённо позвала его Рита, чувствуя себя совершенно обескураженной его поведением.

— Да? Прости, задумался, — он вновь откашлялся. — И, как я понял, твой молодой человек… Рома, да?.. не слишком обрадовался твоему решению прервать ваши отношения?

— О да, — неожиданно весело захохотала она. — Он меня даже похитил и надел на палец кольцо со словами: «Мы поженимся». Самые романтичные слова в моей жизни, — продолжала хохотать она, не подозревая, что в этот конкретный момент Кас был готов сорваться с места в подпространство и просто порвать Полоза на мелкие кусочки.

Теперь он понял, почему тот так жаждал стать наставником Риты, потому что получил бы над ней неограниченную власть в клубе и, что вполне возможно, успел бы подавить её волю за один вечер, а потом она сама бы не захотела уже покидать его. Альбфару, вдруг, стало дурно при одной лишь мысли, что, опоздай он тогда на одну минуту и… Он оборвал себя на этой мысли, не уверенный, что сможет сдержать ярость, если додумает её до конца.

— Не уверен, что разделяю твоё веселье, особенно сейчас, когда вижу результаты его «любви», — выдавил из себя мужчина.

— Да перестань, какая любовь, Каспиан. Он просто бесится, что это я его бросила. До этого ни одна девушка не смела отказывать ему, хотя, по правде говоря, до меня у него и не было никаких серьёзных отношений. Так, мимолётные увлечения. Если не считать одну девушку, его первую любовь. Хотя, вполне возможно, что он считает и это любовью, да только я не так глупа и наивна.

— Это радует.

— Что?

— Говорю, что меня радует твой настрой. Было бы печально узнать, что ты принадлежишь к тем несчастным, которые прощают своим мужчинам такое к себе отношение.

— О, не сомневайся, мои убеждения тверды и непоколебимы, — улыбнулась Рита. — Но, как я понимаю, ты позвал меня сюда не для того, чтобы обсудить мою личную жизнь?

— Ну почему же? — Кас тоже улыбнулся, немного расслабившись. — Меня интересует всё, что связано с тобой. Однако мой интерес в данный момент имеет несколько иной характер. Я всё это выяснял у тебя с одной лишь целью — узнать, не станешь ли ты возражать против вмешательства правоохранительных органов? Такое нельзя пускать на самотёк, потому что лично у меня нет уверенности, что его приступ ревности не повторится.