Начало ХХ века. Мир политически однообразен: во всех странах Запада после промышленных революций конца XVIII века идёт строительство капитализма. В странах Востока (Китай, Индия, страны Юго-Восточной Азии) за исключением Японии доминирует феодализм. Россия — самая большая по территории и самая богатая страна в мире (не страна даже, а цивилизация) в состоянии неопределённости: в ней, несмотря на реформы 1861 года, доминирует феодализм, но есть и предпосылки к строительству капитализма. Главный тормоз развития этой цивилизации, отличной от Востока и Запада, — монархия и церковь. Они дружно противостоят активизации творческого потенциала многонационального народа Русской цивилизации через запрет на образование в низах общества. Тормоз в развитии общества — объективная предпосылка к революции. Евреи и деньги на революцию — это конечно тоже было, но это — субъективные предпосылки революции в Русской цивилизации.

Крупные политические игроки готовятся к переделу рынков — мировой войне, третьей по счёту после наполеоновских войн и крымской войны XIX века. Мировая война 1914 — 1918 гг. и последующие за ней революции в России, Германии и Австро-Венгрии смели монархические режимы этих стран. Однако локомотивом этих и последующих революций (Китая, Индии, Вьетнама, Кореи), была не буржуазная, а социалистическая революция в России в октябре 1917 года. Чтобы о ней ни говорили буржуин-либералы России и Запада, но именно она полностью изменила политическую карту мира и открыла новые возможности развития, позволяющие решить проблемы, унаследованные от прошлого. Буржуазные революции задолго до февральской революции в России, прокатились по многим развитым странам Запада (Голландии, Англии, Франции, Германии и др.), но они оставляли политическую карту мира — неизменной. Те, кто готовил пролетарскую революцию в крестьянской России по марксистскому проекту, предполагали с её помощью разжечь мировой пожар перманентной революции по всему миру, чтобы раз и навсегда решить проблему общего кризиса капитализма. По сути же это была война банковского капитала с промышленным, и ударным отрядом этой войны, которую в начале ХХ века даже не осознавали её участники, должен был стать пролетариат России, который в октябре 1917 года возглавили большевики и троцкисты. После кровавой гражданской войны борьба меж ними за власть в России была неизбежной.

В этой борьбе финансовый капитал ставил на троцкистов и их вождей в большинстве своём принадлежавших к еврейской диаспоре. Большевиков финансовый капитал Запада (другого просто не было) не принимал всерьёз как силу, способную нарушить его планы в разжигании пожара перманентной революции. Такое отношение заправил Запада к большевикам было следствием непонимания ими истории России и особого места в ней большевизма — чисто русского многонационального явления. Строить социализм в крестьянской стране с не развитым промышленным капиталом в полном капиталистическом окружении — это, полагали представители финансового интернационала, — большевистские фантазии, выросшие из фантазий предводителей крестьянских восстаний Болотникова, Разина и Пугачёва. И хотя фантазиям предводителей крестьянских восстаний не суждено было сбыться, но к началу ХХ века именно они подготовили победу большевизма в коллективном бессознательном народов Русской цивилизации и определили дальнейшую судьбу Русской цивилизации и мира.

В.И.Ленин — создатель партии большевиков, марксист по своим убеждениям (что бы о нём не болтали и не писали либералы), сделал невозможное: именно он разрушил планы хозяев международного финансового капитала в отношении России и принял решение строить социализм в крестьянской стране в капиталистическом окружении, за что от представителей финансового интернационала, получил прозвище — «Кремлёвский мечтатель» и пулю, отравленную ядом. Горстка его сторонников (по последним данным — из среды староверов — тоже уникальное религиозное явление Русской цивилизации) после смерти Ленина выдвинула из своих рядов нового вождя большевистской революции — И.В.Сталина. И это произошло несмотря на то, что реальная власть в стране после гражданской войны принадлежала сторонникам Троцкого, который к тому времени контролировал весь государственный аппарат — вооружённые силы, спецслужбы, прессу, систему образования, международные отношения, финансы и экономику страны. Самое интересное в этой борьбе за власть было то, что сторонники Троцкого (Зиновьев, Каменев, Бухарин) помогали большевикам в продвижении Сталина на вершину бюрократической пирамиды.

Понимал ли Сталин проблематичность воплощения в жизнь идеи строительства социализма в отдельно взятой стране, да ещё и в полном капиталистическом окружении? — По всей видимости, понимал. Но в отличие от троцкистов, которые более всего были озабочены организацией мирового господства «вечно гонимым народом», Сталин хорошо знал Библию, глобальный исторический процесс и реальное место в нём Русской цивилизации. Он был русским грузином, т.е. русским человеком грузинской национальности и потому смотрел на воплощение казалось бы утопии как на единственную реальную возможность дать обществу стимул к развитию через всеобщую грамотность и раскрытие творческого потенциала народа.

Как только общество погружается в застой, как только прекращается развитие, так сразу же появляются и предпосылки к революции. И чем сильнее в обществе тяга к развитию, тем опаснее застой. И все революции в ХХ столетии в России подтверждают этот тезис. Война создаёт условия для революции или контрреволюции (август 1991 года — во многом следствие 10-летней войны СССР в Афганистане). Все разговоры и писанина либералов о тирании большевиков и Сталина, о репрессиях режима времён сталинизма мгновенно превращаются в пустое словоблудие, как только подверженные их влиянию «включают голову» и начинают сравнивать первую мировую войну ХХ века и вторую, превратившуюся в Великую Отечественную. Если режим Сталина был действительно кровавый и держался на репрессиях, то война 1941 года создала идеальные условия для его ликвидации. И как бы специально для «чистоты эксперимента» — и страна та же, да и противник в войне — тот же. Однако «хорошую и добрую монархию» народ в первую мировую снёс, а злых и ненавистных всем большевиков защищал до последней капли крови. Или народ защищал не большевиков, а то, что они принесли всем народам Русской цивилизации — развитие и уверенность в завтрашнем дне.

Победа СССР над объединённым Западом, включая и США, кардинально изменила политическую карту мира. Она создала предпосылки для революций в Китае, Индии, Корее, Вьетнаме. К середине ХХ века мир уже больше не был так однообразен как в его начале. В Африке, Южной и Центральной Америке, на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии появились страны, у которых уже был выбор — строить капитализм или социализм? Другими словами, Россия несомненно стала доминирующим фактором развития всего общества планеты Земля в ХХ веке, а по своему экономическому и военному потенциалу стала второй после США сверхдержавой мира. И, тем не менее, на Западе и в стане либералов культивировалось мнение о России, как об одной из самых отсталых стран. А как обстоит дело с этой доминантой в XXI веке?

К концу ХХ века Запад был уверен, что Россия наконец-то вернулась в русло «нормального» развития. К такому выводу его подвинула контрреволюция либералов в союзе с троцкистами и церковью, которые вогнали бывшую вторую сверхдержаву мира в регресс, вследствие чего она оказалась на задворках мировой политики. Народ утратил все завоевания, добытые кровью и потом своих отцов и дедов. Страна потеряла почти треть своих территорий, почти половину населения и стала занимать места в конце списка по всем показателям социокультурного и экономического развития. Пришедшие к власти либералы «мечтали» догнать по экономическому развитию маленькую Португалию и говорили о России как об африканской стране с ядерными ракетами. Об этом день и ночь вещали все СМИ либеральной России и Запада, куда так стремилась «элита» России. Народ же всё это слушал, смотрел, читал и… не верил либералам, что с Россией всё кончено. Никто не забыл, что трудовой народ многонационального Советского Союза проголосовал за обновлённый СССР, и люди искренне верили, что руководители страны начнут строить новый социализм, в котором не будет места ошибкам и злоупотреблениям прошлого. Поэтому простой народ (имеется в виду его трудящееся большинство) в тайне надеялся и ждал, что вот-вот кто-то большой и сильный придёт, разгонит эту шайку воров и преступников, свершивших государственный переворот, после чего вернутся большевистские порядки, Советская власть станет снова народной, а не бюрократической, и жизнь потечёт так же, как она шла в большевистско-сталинские времена, когда экономика росла, цены снижались, культурный уровень, прежде всего вступающих в жизнь новых поколений, — рос. Но новая власть бросила в толпу лозунг «Берите суверенитета, сколько сможете» унести с собой. Простой трудяга любой национальности понятия не имел о том, что делать с этим суверенитетом, но национальные «элиты» восприняли это заявление Ельцина как призыв к реализации мелкобуржуазного национализма. Другого национализма, кроме мелкобуржуазного, не бывает. Союз многих народов, просуществовавший 70 лет, рухнул в три дня августа 1991 года. Но так видели (или хотели видеть) трагедию распада СССР только либералы и попы. А народ? Народ вспоминал песни советских времён «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой…», «Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек. Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек», «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся Советская земля…». Вспоминал и не верил, что всё это в прошлом. В этих песнях была воплощена вековечная мечта многих поколений народов Русской цивилизации, а мечта выстраданная веками, не может быть в прошлом, она — залог будущего, каким бы фантастическим оно не казалось в настоящем.