удостовериться, что с ними ничего не случилось.

– Дай им поспать, – посоветовал Родерик, – если с ними что и произошло, мы им уже не

поможем.

Джексон засмеялся и согласился. Они начали готовить завтрак, а я направилась к реке

освежиться. Бурно плескаясь в воде, намного более холодной в это время дня и совсем не

так весело журчащей, я обдумывала странные события прошедшей ночи. Ясно, что

Джексон не хотел, чтобы кто-то знал о его странной беседе с полуночной гостьей. Ясно,

что он и алиора и прежде часто встречались, спорили и шептались друг с другом у

костров. Ясно, что каждый из них отчаянно хотел получить власть над другим.

Возможно ли, что дядя привел нас всех к этому костру на этой реке только затем, чтобы

иметь случай снова встретиться именно с этой алиорой снова?

Я поднялась на берег и обнаружила, что все пятеро моих спутников спускаются вниз.

– Последи за огнем, – сказал мне Кент, проходя мимо, – и не смотри на реку. Нам нужно

раздеться и вымыться.

Достаточно скоро мы снова собрались вместе, чтобы съесть овсяную кашу, которую

приготовил Джексон. Никто не отличался разговорчивостью, всем стало ясно, что это

28

29

приключение все больше теряет свое очарование. Теперь нам предстоял долгий путь

обратно без великих целей впереди. Было трудно оставаться полностью беззаботными.

– Мы можем провести еще одну ночь в дороге, – заметил Джексон. – В зависимости от

пути, который осилим сегодня.

Брайан поднялся. До этого он не произнес ни слова.

– Давайте соберем палатки и тронемся.

На самом деле путешествие назад показалось в пять раз длиннее, чем туда, и никто

особо не пытался развеять скуку спутников. Как и прежде, Родерик развлекался, удаляясь,

чтобы поохотиться или просто насладиться видами, пока остальные продирались через

бесконечные заросли в лесу.

Как только мы выбрались, настроение у всех улучшилось. Кент приотстал, чтобы

обсудить что-то с Родериком, а Дамьен возглавил кавалькаду. Я, по какому-то

великолепному и вряд ли оцененному по достоинству счастливому стечению

обстоятельств, оказалась позади рыжеволосого принца.

– Рыба, которую ты вчера поймал, была лучшим блюдом ужина, – сказала я, отчасти

чтобы начать беседу с хвалебных слов, отчасти потому, что это было правдой. – Как ты

догадался захватить удочку? Я бы никогда об этом не подумала.

Он посмотрел на меня, слегка нахмурившись, и заметил:

– В конце концов, мы шли к реке.

Я изобразила лучшую из своих «о-я-просто-глупая-девушка» улыбок, которые очень

редко себе позволяла.

– Что ж, может, в следующий раз и мне это придет в голову. Но ты так много поймал!

Какую наживку ты использовал?

Внезапно Брайан коротко рассмеялся, глубоко довольный сам собой:

– Несколько ломтиков этого фрукта, урмы. Все находят его таким восхитительным, вот

я и подумал, что и рыбе понравится.

Я засмеялась вместе с принцем.

– Что ж, рыба была прекрасна, урма была прекрасна, все путешествие было

грандиозным. Но, может быть, ты соскучился по всем этим официальным ужинам и

встречам с послами?

– Никуда это от меня не убежит, когда я вернусь, – сказал он. – Дирксон Трегонийский

будет там со своей дочерью Меган, и ожидается, что я буду повсюду сопровождать ее всю

следующую неделю. Она надоедливая, все время пытается заставить меня флиртовать.

Клянусь, для нее единственная тема беседы состоит из моих слов о том, как она

прекрасна, и ее ответа: «О, спасибо вам, Брайан!»

Из уст Брайана это прозвучало тонкой насмешкой, но я все равно оказалась потрясена.

– Флиртовать с ней! – воскликнула я. – Но ты обручен с Элисандрой!

Он бросил на меня улыбающийся взгляд, и я увидела намек на то высокомерие, которое

не проявлялось с прошлого вечера.

– Мэган не хочет за меня замуж, она хочет, чтобы я притворился влюбленным в нее, –

сказал Брайан. – Ты не часто бываешь при дворе. И не знаешь, как играют в эти игры.

Небольшой флирт в саду, несколько сказанных шепотом слов в коридоре... Все таким

занимаются, но это ничего не значит. – Принц неожиданно протянул мне руку, и я вложила

в нее свою ладонь, удивляясь, а он легко сжал мои пальцы и сказал: – Я покажу тебе, как

это происходит. Возможно, я подойду к тебе в утренней столовой, где ты только что

закончила пить чай. «Боже, леди Кориэль, как вы свежи этим утром, – скажу я. – Цвет

вашего платья так идеально подходит вашим глазам. Я чувствую, будто могу утонуть в

них, они такие синие и глубокие». А затем ты скажешь…

– У меня не синие глаза, – перебила я. – Карие. Видишь?

– Ну, карие глаза не так поэтичны, – пренебрежительно бросил он. – А ты скажешь: «О,

принц Брайан, я как раз собиралась на конюшни, чтобы прогуляться верхом. Но я так

29

30

боюсь кататься на лошади в одиночку, ведь сельские просторы так обширны, а я так глупа,

что могу потеряться даже дома…»

– Как можно потеряться в двадцати верстах от замка? – практично заявила я. – Его

видно с любой дороги.

Брайан не обратил внимания на мои слова:

– А я отвечу: «Ну конечно же, леди Кориэль, я буду счастлив покататься с такой

прелестной дамой, как вы». А потом ты возьмешь меня за руку, и мы пойдем к конюшням,

и ты притворишься, что боишься своей лошади, так что мне придется самому подсадить

тебя в седло, а потом ты протянешь мне руку, чтобы поблагодарить. И я поцелую твои

пальчики, – сказал он, внезапно поднося мою руку к губам.

Я задохнулась: это было последнее, чего я ожидала, и все закончилось прежде, чем я

действительно осознала, что принц Брайан Обернский поцеловал мне руку. Я бы хотела,

чтобы жар его губ проник сквозь кожу и отпечатался на моих костях, чтобы всю

оставшуюся жизнь я могла носить знак этой чести в каждом уголке своего тела, но принц

отпустил мою руку, беззаботно смеясь и понукая лошадь, а кожа уже позабыла ощущение

его губ. Оцепенев, я пришпорила коня, дабы догнать Брайана.

– Вот чего я должен ждать, когда вернусь в замок, – сказал он, снова мрачнея. – Я бы не

стал возражать, если бы мы провели еще одну ночь в пути.

Я не смогла придумать ответ.

Брайан поцеловал мне руку.

Законы тяготения рухнули: не было никакой силы тяжести в центре планеты, никакого

порядка во вселенной. Облака и деревья, и птицы, и солнце вращались по собственной

воле, свободные от законов и заведенного порядка.

Брайан поцеловал мне руку.

Я не могла мыслить здраво: все в мире потеряло смысл.

Мы ехали, насколько хватило сил, но были вынуждены в конечном счете разбить

лагерь, поскольку Джексон не хотел, чтобы наша компания путешествовала по ночам. Мы

вели себя тихо, пока шли, и почти не разговаривали на ночевке. Я легла спать в своей

палатке и всю ночь напролет мечтала.

Утром после нескольких часов равномерной езды мы увидели замок. На конном дворе

царила какая-то суматоха, и Брайан с Дамьеном исчезли прежде, чем остальные успели

спешиться. Родерик, Джексон и Кент задержались, дабы обсудить лошадей с конюхами, и

меня оставили одну, собирать свои вещи и добираться обратно в замок. Леди Грета, без

сомнения, ожидала меня, чтобы задать ужасный нагоняй, а Элисандра, тоже без сомнения,

была занята с кем-то из этих благородных гостей. Великое Приключение закончилось.

Глава 3

Попозже, отдохнув после сна и все еще не найдя, где пребывала сестра, я отправилась

на верхний этаж замка, в обиталище алиор. Это место я открыла в первый свой приезд

сюда, когда чувствовала себя маленькой, потерянной – непрошенной гостьей для всех,

кроме Элисандры, разумеется.

Повсюду в замке можно столкнуться с алиорами, бесшумно скользящими по