понесла, и уже пошли разговоры о том, что виноват муж. Младший сын Артура,

ненавидящий старшего брата, женат успешнее и уже произвел многочисленное потомство,

в том числе двух мальчишек. Хеннеси, всегда принимавший сторону старшего брата,

собирается жениться сам и по возможности исключить младшего брата из числа

предполагаемых наследников.

Похоже, кто-то предложил ему присмотреться ко мне.

– Конечно, – сказала я, снова протягивая руку и приседая в глубоком реверансе. – Как я

понимаю, вы прибыли для участия в летнем празднике? Нравится ли вам в Оберне?

Он положил мою руку на свой локоть, и мы медленно направились к замку.

– Сейчас гораздо больше, – сказал он. – Я слышал, что сестра Элисандры ни в чем ей не

уступает, но не верил, что такое возможно. Пока не узрел вас.

Тяжеловесная галантность давалась ему нелегко. Я не могла себе представить

обстоятельств, которые заставили бы меня переселиться аж в Мелидон, но все равно

улыбнулась:

– Вы мне льстите. Скажите, как вы проводите дни? Охотитесь, полагаю? Какова охота в

ваших краях?

Как я и подозревала, на эту тему ему разговаривать было привычнее, и остаток

короткой прогулки мы обсуждали ястребов и гончих. Как только мы вошли в парадную

дверь, я схватилась за голову:

– Ох, нет! Я опаздываю, мне так жаль. Я с радостью дослушаю вашу историю как-

нибудь в другой раз. Прошу прощения.

Я умчалась по коридору и по первой же лестнице вверх, прежде чем он смог попросить

меня сесть рядом с ним за ужином или потанцевать на балу. Я знала, что только оттягиваю

неизбежное, но все равно радовалась.

Тем вечером, пока Дария укладывала Элисандре волосы, я рассказала ей кое-что из

произошедшего в саду. На лице Элисандры на мгновение появилось отвращение.

– Мне и самой Хеннеси не очень нравится, – сказала она.

– О, тогда, чтобы порадовать тебя, выходить за него необязательно? – поддразнила я.

Глаза сестры в зеркале смотрели прямо в мои, и она не смеялась:

– Не иди замуж ради чьего-то удовольствия, только ради себя.

85

86

Я подбросила в воздух саше. Леди Грета хотела, чтобы я засунула его в карман, дабы

создать «аромат тайны» при ходьбе, но мне запах совсем не нравился, и я не стала.

– Не думаю, что мне стоит выходить замуж за кого-либо, – беспечно ответила я. – И

даже не знаю, буду ли я с кем-нибудь флиртовать. Это оказалось совсем не так приятно,

как я ожидала.

Элисандра наконец улыбнулась:

– Может, ты не с теми флиртовала?

Я покачала головой:

– Даже с Брайаном. Так странно, когда он берет меня за руку и говорит что-нибудь

эдакое. Раньше Брайан никогда так не делал. Не верится, насколько он изменился.

Теперь Элисандра смотрела на свое отражение.

– Брайан не изменился, – тихо произнесла она.

Значит, это я изменилась? Хотя, возможно, она имела в виду нечто иное.

Дария в последний раз пригладила волосы Элисандры и объявила:

– Готово, миледи.

– Благодарю, – с серьезным видом кивнула Элисадра и поднялась. В серебристо-

голубом платье она была очень хороша. – Нет нужды дожидаться меня сегодня. После

ужина, полагаю, будут развлечения, а я не хочу, чтобы ты так долго не ложилась.

– Спасибо, миледи, – присела в реверансе Дария.

А я не смогла удержаться от сердитой мысли: «С каким симпатичным гвардейцем

проведешь ты свободные часы?». Но, разумеется, вслух не спросила. Какой прок?

Внизу нас рассаживали более строго, чем обычно, и я чувствовала, что ничем хорошим

для меня это не кончится. И в самом деле, слуги повели Элисандру к главному столу, а

меня направили за второй из стоявших ему поперек – я знала, что это довольно высокая

честь, однако, совсем ее не оценила, ибо Хеннеси из Мелидона уже сидел рядом с моим

местом и улыбался.

Ужин прошел достаточно мило, хотя Хеннеси оказался не самым интересным

собеседником. Я никак не отвечала на его попытки делать комплименты, что, должно

быть, его обескураживало. Мне удалось ускользнуть, когда гости переходили в большой

салон, где устраивались игрища. Я не знала, что именно ожидается, потому догнала

Анжелу, когда все начали рассаживаться по стульям, расставленным рядами перед

невысоким помостом.

– К чему это? Кто-то будет выступать?

Она схватила меня за руку и повела к ряду, в котором уже сидела Мэриан:

– Кори! Тебя усадили рядом с лордом Хеннеси! Какая честь! Ходят разговоры, что он

может стать следующим наместником после смерти своего отца, если брат так и не сможет

произвести...

– Мне он показался скучноватым, – сказала я.

– Какая разница! Мужу не нужно быть интересным, дабы сделать жену богатой и

уважаемой.

Мне не хотелось говорить об этом.

– Положим, твоя компания тоже оказалась неплохой, – сказала я, потому что тоже

обратила внимание на соседа Анжелы. Брачные игры и ритуалы ухаживания были мне в

новинку, но я уже начинала понимать тонкости и хитросплетения. – Разве рядом с тобой

сидел не лорд Лестер?

Конечно же, Анжела попалась на мою удочку. Потом мы обсудили и партнера Мэриан

по ужину, пока остальные гости собирались и рассаживались. Я по-прежнему не знала, кто

будет выступать, потому поразилась, когда шесть алиор вошли в комнату и взобрались на

маленькую сцену. Троих из них я раньше не видела: очень пожилую женщину,

светловолосого мужчину и женщину помоложе с прямо-таки светящейся кожей. С ними

были Эндрю и еще двое алиор, живших в самом замке.

86

87

– Что тут. . Алиоры собираются петь? – спросила я, совершенно запутавшись, ибо

никогда не видела ничего подобного.

Анжела покачала головой:

– Они не поют, они играют прекрасную, неземную музыку. Ты никогда не слышала?

– Нет.

– На самом деле, в последнее время они почти не выступают. Двое из женщин –

пожилая и молодая, – очевидно, до поимки входили в какой-то музыкальный клан – или

что там у них в Алоре, не знаю. Пожилая живет в Трегонии, а молодая – в Мелидоне,

потому они редко встречаются. Но если встречаются, всегда выступают. Мама сказала, что

это самая веская причина пригласить сюда Хеннеси, – хихикнула она.

Мне не удалось выдавить даже подобия улыбки. Представившаяся мне картина –

алиоры, вырванные из своих домов, разделенные, снова объединяются в рабстве и только

тогда могут испытать одну из простых, но важных радостей жизни – ужаснула меня и

лишила дара речи. Как такое могло случиться? Ответ был известен – я чуть не стала

частью всего этого три года назад. Как может дядя творить подобное? Как я могла считать

это допустимым? Сейчас все это не укладывалось в голове. И придумать выход не

удавалось.

Пока я сражалась с чувством вины и гневом, алиоры заняли места на сцене. Трое

держали в руках длинные, тонкие трубки, похожие на выдолбленные ветки; но их

собственные руки были такими длинными и тонкими, и так крепко держали инструменты,

что иногда казалось, будто это не одна, а три трубки. Две приезжих женщин сели и

раскрыли на коленях металлические коробочки. С моего места не было видно, есть ли

внутри струны или какое-то другое устройство для извлечения звука. Эндрю перебирал

горсть стеклянных палочек, которые, ударяясь друг о друга, издавали хрустальный звон.

Пожилая женщина что-то спросила у своих товарищей, и они все замерли. А потом по

какому-то незаметному сигналу начали одновременно играть.

Казалось, все деревья в лесу уселись и начали говорить; словно река, надув кружевные

губки, рассказывала сказку. Алиоры играли непривычную моему слуху музыку, но

доносившиеся звуки, писк, тихое рычание лесных тварей приобретали неожиданно

понятный стройный язык. Не столько понятном – не история с началом и концом, –