Потому, после мгновений неожиданного узнавания да удивленных возгласов-реплик Аника лишь поинтересовалась, одновременно отходя в сторону и давая незваному гостю пройти:

— Небось, опять куда-то вляпался?

— И не говори, — Джилрой развел руками, одновременно ступая на порог и зачем-то осматриваясь.

Улыбка у него при этом сделалась совсем уж дурацкой.

— Надеюсь, я вас не разбудил? — последовал дежурно-вежливый вопрос… коего мгновение спустя веллундец сам и устыдился. Когда вспомнил, что по ночам хозяевам этого дома полагается, как раз, работать. Если последнее слово вообще применимо к их промыслу.

— Не разбудил, уж об этом можешь не волноваться, — донесся в ответ голос Ханнара — строгий и далеко не добрый. А затем и сам предводитель столичных воров показался в прихожей, хмуро, исподлобья глядя перед собой.

Определенно, этот невысокий и бледный человек имел свое мнение относительно и Джилроя, и его роли в неприятностях Аники и себя самого.

— Так-так, и кто у нас тут? — вопрошал хозяин дома, смерив вечернего гостя неприязненным взглядом, — если не ошибаюсь… Руди, прославленный и неуловимый?

Для отца Аники Джилрой был не просто человеком, по чьей вине он едва не угодил в замковую темницу. Во всяком случае, был схвачен и допрошен — неслыханное дело, просто-таки грязное пятно на репутации предводителя городских воров. Потом, кстати, была сходка, и Ханнара собирались переизбрать с последующим изгнанием. И тот еле выкрутился.

Вдобавок уже за одно то, что какой-то чужак осмелился промышлять в городе, который местные воры с Ханнаром во главе считали своим негласным владением, следовало этого самого чужака хотя бы как следует отколошматить. А уж никак не пускать на порог.

— На самом деле мое имя Джилрой, — сообщил веллундец тихим смиренным голосом. Что, впрочем, никак не проняло его собеседника.

— Да ну! Приятно познакомиться, — произнес Ханнар с сарказмом, — а знаешь ли ты, дорогой Джил-рой, что такое темница Каз-Рошала? Приятное ли это местечко… или, может, там настолько холодный воздух, что можно продрогнуть за полчаса? А легко ли там дышится — если нет ни единого окошка, даже щелочки… и приходится по нужде ходить в ближайший угол? А спать… удобно ли спать на каменном полу, как ты думаешь?

— Вряд ли… то есть, не знаю… честно говоря, — пролепетал Джилрой, огорошенный таким натиском, целым валом гневных вопросов.

— Конечно, не знаешь! — Ханнар Летучая Мышь возвысил голос, — откуда? Ты ведь там не был ни разу. Даже когда сэр Ролан с моей дочерью сцапали тебя… ты, говорят, в башне жил, в отдельной комнате. С прислугой…

— К вашему сведению, — Джилрой, как гость, пытался оставаться вежливым, но получалось с трудом, — меня еще и держали в трюме пиратского корабля. Что тоже… не думаю, что намного приятнее. Да и слетать в Клыкастые горы… на увеселительную прогулку не тянет. Уж можете поверить.

— Охотно верю, — Ханнар хмыкнул, — верю и даже сочувствую. И именно поэтому, дорогой Джил-рой, ты останешься жив и покинешь этот дом с миром. Причем сейчас же.

— А может, хватит вам, а? — не выдержав, вскрикнула Аника, вклиниваясь между двумя мужчинами.

— Ничего не имею против, — сухо молвил ее отец, — мне тоже жалко тратить время на разговоры с разными проходимцами. Так что… Аника, дочка, тебе уже пора на дело. И, дай-то Мергас, если на этот раз тебя не побеспокоят эти твои… видения. Ну а тот рыжий паренек, которого ты можешь за видения свои поблагодарить… который и заварил всю эту кашу…

— Отец! — опять возвысила голос с выражением оскорбленной невинности юная воровка, — это не Джилрой упрятал тебя в темницу. А король с его конфидентом. А видения у меня после ученичества в Ковене. Куда меня сунул опять-таки сэр Ролан. Как наживку!

Если ее отповедь и смутила хозяина дома, то на его лице и голосе это ничуть не отразилось.

— Ковен уничтожен, а его величество с конфидентом слишком высоко сидят, — отрезал Ханнар, — не достать. Пора бы уж усвоить, дочь, что простые люди могут ждать помощи только от других простых людей. И потребовать расплаты им под силу тоже с простых людей. Включая одного рыжего таракана… размером с человека и с душонкой крысы.

Высказавшись, хозяин дома замолчал, скрестив руки на груди. Тем самым давая понять, что добавить нечего — ни ему, ни кому бы то ни было в этом доме. Уяснив, что дальнейший спор безнадежен, Джилрой вздохнул и направился обратно к двери на улицу.

К такому же пониманию пришла и Аника. Но что-то в глубине души подсказывало ей, что она не сможет успокоиться, не узнав причины. Не выяснив, как рыжего веллундца занесло к ее порогу. Потный, запыхавшийся… он явно бежал — но от кого? И на вопрос девушки — «опять во что-то вляпался?» — ответил Джилрой утвердительно.

Так что? Что случилось?

— Подожди, — девушка метнулась и преградила гостю путь к двери, — скажи хоть, куда влип-то? Кто за тобой гнался… ведь гнался, я угадала? И что вообще за история такая — явно не по королевским законам, однако мой отец об этом почему-то не знает.

Собственно, последнее предложение было адресовано не кому иному, как Ханнару. И надо сказать, действие оно возымело.

— Да-да, что за история? — тоже полюбопытствовал тот, — мне тоже интересно услышать.

— Интересно? — с горечью передразнил Джилрой, — ну ладно, слушайте. Все из-за карты. Которую я выиграл в карты… простите за невольный каламбур. Не знаю, действительно ли она указывает местонахождение клада или просто подделка. Но кое-кому она тоже приглянулась… к несчастью.

— Карта? Подделка? — переспросила Аника, — а можно взглянуть?

Зачем ей понадобилось смотреть на карту сомнительной подлинности — в тот момент девушка не могла бы ответить и сама. Просто желание это возникло в ее душе внезапно. И не хотело отпускать.

— Взглянуть? Да, пожалуйста! — хмыкнул Джилрой, — можем даже компаньонами стать. Все равно, даже если клад и существует, одному мне до него не добраться. А так… думаю, там столько сокровищ, что на всех хватит.

Мысль о том, чтобы разделить бремя знаний о кладе, а в перспективе — и сам клад, возникла у него в голове спонтанно. И Джилрой счел ее очень удачной идеей.

— Вот! Смотри, — с этими словами он достал из кошеля кусок пергамента — кое-как свернутый и потому измятый. Развернул, протягивая Анике…

Стоило же девушке чуть дотронуться до карты — и видение настигло ее тут же. Только было оно не привычным зрелищем умирающей ведьмы и агонизирующего города. Теперь перед Аникой предстала куда более приятная картина: песчаный пляж, пальмы, облизывающие берег морские волны. А потом гора, от вершины которой поднимался дым, пещера. И металлический сундук, а в нем…

«Спасение… — пронеслось в голове юной воровки, — спасение для всех».

— Спасение, — произнесла она уже вслух, шепотом.

А затем добавила уже громче, но с трудом выговаривая слова:

— Карта настоящая. И… нам надо попасть на тот остров… этот клад нужно обязательно найти! В нем спасение… по крайней мере, видения больше не будут меня беспокоить.

— То есть… вы мне поможете? — с робкой надеждой осведомился Джилрой.

— Ну, если клад где-то на острове, посреди моря, — молвил в ответ Ханнар Летучая Мышь, — тогда добраться до него и нам не под силу. Зато я знаю, кто может… и кому эта затея точно приглянется.

— Только не говорите, что это тот, о ком я думаю, — обескураженно произнес Джилрой.

— Поверь мне, — доверительно похлопала его по плечу Аника, — я сама не в восторге.

На протяжении нескольких столетий собственный замок считался таким же непременным признаком дворянина, как для птиц умение летать, а для рыб дышать под водой. Каменную твердыню — жилище и крепость одновременно — не возводил, наверное, разве что владетель какого-нибудь бесплодного клочка земли, населенного тремя нищими. Для всех остальных не иметь хотя бы небольшого замка считалось столь же позорным, как явиться голым на званый обед. Будь ты хоть могущественным герцогом, коего сам король побаивается, хоть беднейшим из рыцарей.