– Держи рот на замке, –  сказала Айви, зная, как трудно пикси сохранить что-либо в секрете.

Нина переводила взгляд с меня на Вэйда. Ей явно не нравилось, что на месте преступления оказался вервольф. Она, наверное, не знала, что Дженкс представляет большую опасность – он может разболтать об увиденном всем пикси в городе. И не имеет ни какого значения, что пикси до сих пор не признаны гражданами.

– Мы смогли сдержать все в секрете. Так и должно оставаться.

– Обо мне можете не волноваться, – сказал Вэйд. Отступив, он поднял руку верх и покорно опустил взгляд. – Я профессионал.

Я хмурилась все сильнее, слыша слова немертвого вампира. Невозможно сохранить подобное в тайне без чар забвения. Супер. Ненавижу такие чары.

Нина увидела, что я все поняла и, улыбнувшись своей новой уверенной, сексуальной улыбкой, повернулась к Айви и протянула руку, приглашая проводить ее вверх по ступеням.

– Место преступления в вашем распоряжении, – произнесла она, пройдя по кровавой пентаграмме, как будто та ничего не значила. – Мы уже осмотрели труп и собрали улики.

– Хорошо. – Айви небрежно отступила, высвободив свой локоть, и сама поднялась по ступеням. – Я сообщу, что вы пропустили.

Ее поведение было на удивление агрессивным, обычно она не позволяла себе так явно выражать свои эмоции. Она знала, что подобное поведение лишь привлечет внимание немертвого, а ведь он ей явно не нравился. Заинтересовавшись, я двинулась за Айви, но Вэйд придержал меня за локоть.

– Слушай, я, мм, останусь здесь, если ты не против, – сказал он, глядя на тело. Лицо вервольфа побелело.

Дженкс захихикал, и как мне показалось, напрсно добавил:

– Не привык к виду крови, человек-волк?

На лице Вэйда отразилась злость.

– Он превратился лишь наполовину. Знаешь, сколько раз мне снился подобный кошмар?

Да, полагаю, способность превращаться в волка не только болезненна, но и может породить парочку совершенно новых кошмаров. Улыбнувшись, я потрепала его по руке и ощутила под футболкой твердые мышцы.

– Если хочешь, можешь вернуться в машину. Со мной все будет в порядке.

– Нет, я останусь здесь. Только не буду подниматься наверх, – сказал Вэйд, и Нина кашлянула, торопя меня. Вэйд, глянув на эстраде, вздрогнул.

– Рэйч... – заныл Дженкс, и я поднялась по ступеням, сунув руки в карманы куртки. Обходя по широкой дуге кровавые слова на латыни, я вспомнила, как Нина обогнула участок, где была безымянная могила ребенка.

– Это уже третье убийство, – повторила Нина, и я побледнела, ведь теперь я отчетливо видела все: впитавшуюся кровь, поломанное тело, рога и копыта на изуродованном теле, бывшем недавно обычным мужчиной. Дженкс был прав, у него виднелись небольшие рожки, кожа посерела и стала похожа на кожу горгулий. Что, черт возьми, они сделали с ним? И зачем?

Пожалуйста, Боже, пусть это никак не будет связано со мной. Но я – первый демон, живущий по эту сторону лей-линий, и у меня появились очень нехорошие предчувствия.

– Первого убитого мы нашли лишь на прошлой неделе, – добавила Нина, почти машинально, и по ее речи я поняла, что говорящий сквозь нее вампир сильно задумался.

– Вы находили их не в том порядке, что их убивали? – Дженкс парил с подветренной стороны трупа. Тело уже начало пахнуть, но холод сдерживал разложение. На самом деле, если не обращать внимания на запах крови, от него сильно пахло лугом и травами, и мне стало интересно, входит ли эта подробность в мифы о фавнах.

Нина раздраженно посмотрела на Дженкса.

– Места, где мы находили трупы, в основном похожи на это, но первыми жертвами были подростки из трех разных школ, пропавшие начиная с четвертого ноября. Двое были изувечены, как и этот труп, а третья умерла от сердечной недостаточности. В ее истории болезни значились проблемы с сердцем, и мы считаем, что она умерла от страха.

Я заставила себя дышать медленно и ровно, стараясь отодвинуть жестокость этих убийств на второй план и начать мыслить логически. Аромат вина и соли подстегнул воспоминания. Запахи электричества, озона и старых книг были присущи демонам, не хватало только резкого запаха жженого янтаря. Все демоны провоняли им. Дженкс уверял, что я больше не пахну Безвременьем, но, думаю, он лукавил.

Я родилась ведьмой, но моя кровь обладала способностью активировать демонскую магию, а Ковен моральных и этических стандартов считал, что если ты выглядишь как демон, колдуешь как демон и тебя можно вызвать как демона, то ты и есть демон. Трудно было поспорить с их логикой. Я была в шоке, когда поняла, что моя кровь из-за демонского фермента не может активировать некоторые ведьмовские заклятья, как правило, самые сложные. Ал, мой демон-наставник, тоже не мог их активировать. Я действительно демон, нравится мне это или нет. Первая в своем роду, благодаря отцу Трента. Ну не мило ли с его стороны?

Тихий шелест крыльев пикси отвлек меня от мрачных размышлений, и Дженкс с посиневшими от холода крыльями приземлился мне на плечо. Ему достаточно было взглянуть на меня, чтобы понять, о чем я задумалась.

– Я не чую запаха жженого янтаря, – сказала я, и Нина кивнула. Проницательный взгляд смотрелся на таком юном лице неправильно.

– На других местах преступлений его тоже не было, – отозвалась она. – Именно поэтому мы подумали о вас.

Айви упрекающее кашлянула, и Нина отвела взгляд от меня и пронзительно долго смотрела на Айви – невысокая женщина неторопливо утверждала свое превосходство, и Айви нехотя отвернулась.

– У всех жертв была выкачана большая часть крови, как и в этом случае, – сказала Нина, оборачиваясь к трупу. – На телах первых жертв были признаки насилия, указывающие на то, что их удерживали против воли: обломанные ногти, следы от веревок, синяки, порезы, переломы. Они сопротивлялись похитителям, и их держали в заточении. Согласно уликам, их пытали от одного до шести дней. Раны на теле несвежие, их всех убили не на том месте, где мы их нашли.

Человек, висевший передо мной, умер не вчера – на сухом глаза у него уже успели заветриться. Раны тоже были застарелыми, или Айви уже сказала бы что-нибудь. Я не умею ощущать эмоции, впечатывающиеся в окружающий мир, но вампиры это могут. Часть ран успела затянуться. Создавалось ощущение, что процесс убийства длился неделю, а может, и столетия. Жертва отчаянно боролась за жизнь, убийство было ужасающе зверским. После такого большинство душ остается на земле в виде призраков.

– Где были найдены остальные трупы? – спросила Айви. Нина резко выхватила папку у нее из рук, перелистала и сунула обратно, открыв страницу с фотографиями.

– Первые жертвы найдены в заброшенной школе, – произнесла Нина, глядя на страницу. Она сжала челюсти, потому что Айви отказывалась признавать ее превосходство. – Школа была построена на территории, где раньше располагалось кладбище. Как и здесь, – добавила она и пристально оглядела окружающие деревья, как будто смотрела в прошлое. – Этот признак свойственен всем местам преступлений. Второй убитый, которого мы нашли первым, был обнаружен на парковке у музея.

– Дайте угадаю, – язвительно вставил Дженкс. – Музей построили на месте кладбища?

Нина слегка наклонила голову и улыбнулась, не показывая клыков.

– В Цинциннати полным полно заброшенных церковных кладбищ. Многие тела перехоронили, но некоторые просто выкинули.

Нахмурившись, я подумала о нашем кладбище, на заднем дворе церкви. Не хотелось бы, чтобы на нем появилось тело, особенно с рогами и копытами.

Я не знала этого человека, и аккуратно перешагнув через пропитанную кровью веревку, которой было привязано его, м-м, копыто, я решила осмотреть тело сзади, пытаясь найти хоть каплю логики во всем этом. От вида небольшого хвоста у меня свело желудок. Краем глаза я заметила в папке, прежде чем Айви перевернула страницу, школьное фото убитого, и мне стало еще хуже. Пентаграмма вокруг тела была такой же, как и в заброшенной школе. Она часто используется для плетения сложных заклятий, но никогда не рисуется кровью. Кто-то играл в демона.