Но признательность и желание - это две разные вещи, и Амир считал, что желание имеет в десять раз больше влияния.

Он был не уверен, стоит ли идти к Шейле на ужин. Амир был не уверен, должен ли он вообще ее видеть. Не прошло и недели, но до сих пор, слова Сары крутились у него в голове, не оставляя его ни на минуту. Он ненавидел признавать, что Сара была права. Он ходил по краю, и если его сон что-нибудь да означал, то это был всего лишь отголосок балансировки над пропастью.

Он думал запереть себя в квартире, пока Сара не даст ему другое задание или пока он не переборит в себе все желания.

Но мысль о том, что Шейла разозлиться или даже опечалиться, если он не придет, тяготила его.

«Сегодняшний вечер будет последний», - пообещал он себе. Он пойдет к ней на ужин и скажет ей, что они не могут больше видится. Он будет честным, даже не рассказывая ей всего.

Потом он уйдет из ее жизни, стараясь изо всех сил, не оглядываться назад.

Ангел открыл стеклянную дверь, скользнул в душевую кабину и повернул кран с горячей водой. Затем он передумал, закрыл ее и повернул другой кран.

- Холод, - пробормотал он, скинув с себя одежду и кинув ее на пол. - Точно холод.

***

Когда дверь в квартиру Шейлы распахнулось, Амир почувствовал, как будто его ударили в живот.

Она выглядела ошеломляюще.

Ее лицо полностью излечилось, и она стояла в дверном проеме без бинтов. Темно-синее атласное платье без бретелек демонстрировало длинные ноги.

- Я думаю, мне не нужно спрашивать нравиться ли тебе мое платье, - хихикая, сказала она, впуская его внутрь и закрыв дверь.

- Извини, - сказал он, обретя, наконец, дар речи. - Это просто... Я имею ввиду... Ты и раньше прекрасно выглядела, но сейчас...

Она снова рассмеялась, взяв его за руку и провела Амира на кухню. - Я специально для тебя сделала уборку.

Амир обернулся и оглядел гостиную и кухню, которые были очищены от прежнего нагромождения. Кухонный островок был накрыт на двоих, и повсюду горели свечи. Из кухни шли манящие ароматы.

- Я поражен, - прокомментировал он, отодвигая стул возле островка. Он сел и стал наблюдать, как она передвигалась по кухне, помешивая что-то в кастрюле, затем достала штопор и открыла бутылку вина.

Он не мог перестать наблюдать за ней, он не мог перестать смотреть на ее обнаженные плечи и спину. Интересно, как бы она отреагировала, если бы он подошел к ней и потянул молнию на ее спине? Он задавался вопросом, откинет ли она голову, чтобы он мог поцеловать ее шею?

Когда она предложила ему бокал, он с благодарностью принял его, отведя от нее взгляд. Во время обеда, он смотрел в свою тарелку. Амир старался сохранять спокойствие, и между ними распространился привычный комфорт. Было трудно, но он смог продолжить ужин, вытеснив из своей головы все неуместные мысли, одолевшие его ум. Когда они закончили, она взяла его за руку и повела в гостиную, садясь на диван. Она скинула лодочки и задумчиво потерла пальцы.

- Болят ноги? - спросил он, уже зная ответ.

Его ноги пульсировали, когда они сели ужинать.

Она кивнула. - Не стоило надевать обувь на трехсантиметровых каблуках.

Амир усмехнулся и присел на пол возле дивана.

Он поможет Шейле, прежде чем они расстанутся. Ангел надеялся, что ослабление физической боли будет достаточно, чтобы компенсировать душевную боль, которую он собирался причинить ей.

Пока она лежала, он взял ее ноги за лодыжку и потянул, пока ее нога не опустились на его бедра.

- Ты должна закрыть глаза и расслабиться, - попросил он, положив ладони на ее колени.

- Хорошо, мой повелитель, но держите руки ниже колена, - с усмешкой напомнила она.

Она положила руки за голову, легла на спину и закрыла глаза. Прежде чем закрыть глаза, Амир убедился, что она не подглядывает.

Он рискнул. Она могла в любой момент открыть глаза и увидеть свечение его рук, которое появлялась, когда он работал. Это был риск, и он его принял.

Ангел сконцентрировал свою энергию на успокоении ее боли, его руки твердо, но нежно скользили по ее ногам. Шейла вздохнула от удовольствия и удобнее устроилась на диване.

- Это удивительно, - сказала она, когда он закончил. - У тебя волшебные руки. Я больше не чувствую боли.

Все еще сидя на полу, Амир улыбнулся и взял ее ноги руками.

Он знал, что должен отпустить ее, но не мог. - Я сделаю все, чтобы помочь.

В течении нескольких минут они сидели в тишине. Она смотрела на него сверху вниз, ее губы были приоткрыты, пока его руки обхватывали ее лодыжки, ее дыхание немного участилось. Напряжение было приятным, и Амир чувствовал его между ними. Он знал, что она сейчас чувствовала, потому что он чувствовал тоже самое. Прежде чем это произошло, он знал, что должно произойти, но ничего не мог сделать, чтобы предотвратить это. Он подготовил себя только тогда, когда Шейла практически кинулась к нему в объятия, и они не покатились по ковру в путанице рук и ног, пока он не оказался сверху.

Его голова опустилась, и он поцеловал ее.

Это было так, как будто в него ударила молния, он об этом мечтал и понимал, что он уже не сможет остановиться. Для этого было слишком поздно. Он был погублен. Он уже вкусил вкус ее губ, и для него не было пути назад. Вздохнув, она открыла рот, и их языки встретились.

Ее пальцы запутались в его волосах, он обхватил ее лицо, наклонил голову и снова поцеловал ее. Ангел обернул свои руки вокруг нее, блокируя ее между своим телом и ковром. Ее грудь через одежду жгла ему кожу, и ее сердце колотилось в груди.

- Амир, - прошептала она ему в ухо между поцелуями.

Он дернулся и сдавленно застонал, зарывшись лицом в ее плечо. Точно также как это случилось во сне, он горел. Только на этот раз, он горел изнутри, горел, теплом его собственного желания и женщины в его объятиях. В своем сознании он мог видеть пламя, поглощающее его, прежде чем он попадет в немилость и будет брошен в глубину.

Усилием воли он оторвался от Шейлы и разомкнул свои объятия. Он упал на диван, хватившись за сердце, которое бешено колотилось в груди, и хватал ртом воздух. Ее глаза немного потускнели, а губы от поцелуев покраснели и припухли, но она взяла себя в руки села на диван, нахмурив брови.

- Амир? - она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.

Легкого прикосновения ее руки было достаточно, чтобы вывести его из транса. Он дернулся от жара, который появился от ее прикосновения, и вскочил на ноги.

- Я должен идти, - бросившись к двери, сказал он.

Ее голос развернул его назад, словно невидимые пальцы. - Что? Почему?

Он повернулся к ней лицом, от ее вида у него защемило сердце, смущенный и пораженный он сказал: - Извини, Шейла.

- Что случилось? Я зашла слишком далеко? - глаза Шейлы расширились, и Амир почувствовал смущение, которое она испытывала.

- О Боже! После того, как я набросилась на тебя, ты, наверное, думаешь, что я какая-то шлюха.

Она отвернулась и закрыла лицо руками.

Не желая, чтобы она брала всю вину на себя, Амир подошел к ней и положил руки ей на плечи.

- Нет, Шейла. Ты не причем. Ты идеальная. Красивая, умная, смешная. Ты замечательная.

Она повернулась в его объятиях и посмотрела на него. - И ты хочешь меня, не так ли? Или я не права?

Амир вздыхает. - Да, но...

- Тогда что это?

- Я не могу сделать это, Шейла. Я не могу позволить нам зайти так далеко. И я прошу прошения, если причиняю тебе боль. Но я должен идти.

- Я понимаю о чем ты, - сказала она, отходя от него и стараясь не встречаться с ним взглядом. - Ты не хочешь быть со мной.

- Нет, это не так.

- Ты хочешь, но не можешь.

- Да.

- И не важно почему, ты ведь не можешь сказать мне почему?

- Да.

Вспыхнувший в ней гнев, был настолько стремительным и внезапным, что Амир едва смог его уловить, и потом она взорвалась.

- Почему, Амир? Почему ты не можешь мне ничего рассказать? Почему ты не расскажешь мне о своей работе или откуда ты? Почему ты не можешь рассказать мне о своей семье? Я схожу с ума, ведь я даже не знаю, где ты живешь.